Войдя в приёмное отделение больницы, она вяло кивнула стоящим невдалеке коллегам. Старая ворчливая медсестра выглянула в пустой коридор.

– Что-то вы сегодня рано, Кира Валерьевна. С чего бы вам торопиться в воскресенье? Всякий раз, как раньше времени приходите, не смена получается, а сумасшедший дом.

– Будет вам… что может случиться в воскресенье? – натужно вздохнула Кира, оставляя размашистую подпись в журнале прихода, после чего неторопливо побрела к гардеробу. На часах было без десяти семь.

Она даже смену принять не успела, как раздалась нетерпеливая трель её мобильного телефона. Звонил однокурсник Женя Корнеев. Только вчера они обменивались впечатлениями о работе и посмеивались над былой самоуверенностью. Он собирался в ночную и неизменно вздыхал, сетуя на то, что все наркоты и кутилы города окажутся в самых злачных местах, чтобы проверить на прочность крепость собственного здоровья.

– Вернер. – строго отозвалась она, приняв вызов.

– Кирка, ты на смене?! – нетерпеливо выкрикнул Корнеев и Кира недовольно вздохнула.

– Формально заступлю только через час.

– Не до формальностей! Везу к вам тяжёлого пациента.

– Жень, наша больница не дежурная. Тебе в областную.

– Какая, к хренам, областная! Я до вас могу не довезти. Огнестрел. Ранение в грудь. Кровопотеря приблизительно тысяча. Давление пятьдесят на двадцать, пульс нитевидный.

Кира подскочила на месте, принимая уже знакомую и привычную позу готовности.

– Корнеев, ты очумел?! Ему в областную путь заказан. Сегодня воскресенье, заведующий на выезде: плановая операция где-то в районе, а у меня даже ассистентов не найти! Я всё понимаю, но…

– Кира, его никто уже не вытащит! – не уступал Корнеев, оглушая криком. – И я не спрашиваю, а везу его к тебе. Моя смена практически окончена, сам буду ассистировать. Вызывай бригаду анестезиологов. Времени нет. Давай, родная, не тормози!

– Чёрт! – выругалась в голос Кира, как только вызов был завершён. – А-а-а! – простонала она, выгоняя злость и досаду, но тут же сорвалась с места, на ходу набирая зав. отделением для разъяснения, а уже потом дёрнула бригаду.

Когда она спустилась в приёмный покой, каталка с пострадавшим уже на полном ходу неслась в её сторону. А рядом Корнеев. Не смешливый и задиристый как обычно, а предельно собранный и серьёзный. Она успела только мельком глянуть на пациента, но даже так успела разглядеть бледное лицо, обескровленные губы и густую схватившуюся кровь, что не так давно текла по щеке и подбородку.

Она сменила Корнеева на кислородном мешке и подтолкнула его в спину.

– Приведи себя в порядок. – кивнула Кира в сторону уборной.

И, только стоя у операционного стола, удалось узнать подробности. Корнеев умудрялся вещать и при этом без заминки исполнять её точные указания. Операционная сестра беспокойно поглядывала то на одного, то на другого и горестно вздыхала. После двадцати лет практики она не хуже реаниматолога считывала показания приборов, и едва ли рассчитывала на благополучный исход. Между тем Корнеев приблизился к сути.

– Мы как раз с вызова ехали. Бабка с давлением. Давления как такового там не оказалось, просто поговорить ей особо не с кем. Вредная – жуть. Да мы её знаем все хорошо, постоянный клиент…

– С каких пор у нас реанимационная бригада выезжает на «давление»? – перебила Кира, мельком глянув на друга.

– Мы и не выезжали. – смутился Корнеев. – Рядом были. – на этом он неловко замялся. Кира заинтересованно выгнула бровь, вынуждая «колоться», на что Корнеев смешливо фыркнул. – Да и бабка та не простая. Она после инсульта, но на здоровье жаловаться грех. Сынок у неё кто-то из министерских. Вроде заботливый. А она и вертит им как хочет. Так у этого сынка с нашим начальством негласный договор, чтобы матери оказывали помощь по высшему разряду.

– Ага, и пока кто-то загибается на горизонте, вы развлекаете старушку. Занятно.

– Ну, ты бы, конечно, с нашим начальством не сработалась, а вот мне приходится подчиниться! В конце концов, не я вызовы распределяю. Куда направили, туда и едем. Выделываться себе дороже.

– Да я и не обвиняю, так… мысли вслух.

– Я всё понимаю, вот только знаешь же, какой район охватываем: что ни адрес, то звезда. Больших и малых театров. Но не суть! Едем мы, значит, от бабки этой, я без внимания, в телефоне ковыряюсь, а водила как даст по тормозам. Я уж думал, через лобовое ногами вперёд выкачусь, да ничего, обошлось. Смотрю на дорогу, а там картина маслом: два тела, кровищей всё залито.

– Второго где потерял?

– У второго в голове появилось дополнительное отверстие для вентиляции. Если хочешь услышать моё мнение, то была заказуха. Работал наёмник. А у жертвы, значит, охранник среагировал, потому, собственно, мы с тобой сейчас и собрались. А вот наёмнику повезло меньше, впрочем, по нему там никто и не плакал. А тот самый охранник нас и тормознул. Прямо со стволом и стоял. Даже особо не стеснялся. Сказал, шефа не довезём – шкуру спустит с живых.

Кира понимающе хмыкнула:

– То-то я смотрю, ты так расстарался.

– Ну и язва же ты, Вернер! Моя воля, я бы тебя ещё на втором курсе в формалине утопил.

– Старая и несмешная шутка. Да и что бы ты без меня делал оставшиеся четыре года?

– Повесился бы со скуки.

– Вот-вот.

– Кира Валерьевна, давление падает.

– Вижу. – зло буркнула она, бросив быстрый взгляд на монитор.

Введение лекарственных препаратов не помогло. Цифры продолжали стремительно падать.

– Остановка сердца. – прозвучало ожидаемо громко и Кира вдруг подумала, что парень, лежащий сейчас на столе, внушительным темпом приближается к тому, чтобы стать первым, кого она не вытянет.

Сердце запустили тут же. Давление медленно, но верно, вернулось в допустимые пределы. Дрожь в руках практически не ощущалась.

– Корнеев, а я тебе говорила, что ты лучший друг?

– Было дело. Правда, в тот же вечер ты Логинову в любви призналась, так что…

– В любом случае забудь. Я тогда явно погорячилась.

Корнеев довольно усмехнулся.

– Поверь, другого желающего спасать человеческие жизни я бы в округе всё равно не нашёл. Ты в этом деле лучшая. Помнишь того старика?

Кира зло зыркнула.

– Какого ещё старика?

– Плановая операция по замене клапана сердца. Наша звезда, главный кардиохирург области явился на работу подшофе и чуть не прикончил деда. Если бы ты тогда не встала к столу…

– Если бы я тогда не встала к столу, возможно, сейчас бы не прозябала в этой полуразвалившейся больнице, а получила бы красный диплом, рекомендации, и отправилась в столицу.

– Но ведь деда ты спасла!

– А свою карьеру зарубила под корень, не успев даже институт окончить. И давай не будем об этом.

Корнееву было что возразить, но нарываться он посчитал излишним. И так подставил. Как есть подставил. И большому начальству без разницы на исход – по головке всё равно не погладят.

Четыре часа пролетели как один миг и, только отойдя от операционного стола, Кира поняла, как же она устала. Курить она давно бросила, пить ещё не начала, а организм буквально требовал выплеска скопившейся энергии. Сейчас бы в пору расплакаться, да как-то не в масть. Она ещё не успела переодеться, как в операционную вошёл профессор Чилаев. Её преподаватель. И председатель комиссии, на которой её едва не исключили. В тот день как раз рассматривали случай, о котором упомянул Корнеев. Первым делом профессор изучил записи операционного журнала и только потом посмотрел на Киру.

– Я так погляжу, госпожа Вернер, жизнь вас ничему не учит? – усмехнулся он.

Та безразлично передёрнула плечами.

– Ничего не могу с собой поделать, Владимир Степанович. Меня хлебом не корми, дай влезть не в своё дело.

– Что с пациентом?

– Состояние стабильно-тяжёлое, но у него неплохие шансы.

– Знаешь хоть, кого оперировала?

– Человека. Простого человека, который нуждался в помощи.

Чилаев рассматривал её. Долго и пристально. Кира первая отвела взгляд, ладонью смахнула с лица тонкие волоски.