– Да, я давно уже заметил эту особенность, – тихий голос. Поцелуй в колено.

– Теперь ты понимаешь, как сильно я скучаю по ней? И порой ловлю себя на том, что все еще слежу за временем и жду, когда же настанет та самая минута.

– Моя бедная девочка, – шепчет Карл. – Мне так жаль…

– Впрочем, хватит об этом, я и так слишком разговорилась, да и вообще расклеилась и, небось, выгляжу сейчас как последователь Мерлина Менсона, когда тот был на пике популярности. А еще я испачкала тебе майку. Только посмотри на эти разводы с черными подтеками, – нервный смешок слетает с моих губ, и я дрожащими пальцами начинаю лихорадочно стирать следы размазанной вокруг глаз туши.

Карл поднимается на колени, снимает грязную майку и осторожно раздвигает мне ноги. Я даже не пытаюсь протестовать. Тогда он проскальзывает между ними, крепко прижимаясь торсом к внутренним сторонам бедер, и шепчет:

– Ты такая красивая. Даже заплаканная, – он тянется к моему лицу и целует в соленые губы.

– Ты обещал… – мои сопротивления слабы и неуверенны.

– Не приставать, я помню. И не буду. Даже не собирался делать этого, но я хочу, чтобы ты, после таких откровений, просто расслабилась. И все. Честное слово.

Он встает и плавно опускает меня на кровать, покрывая мое лицо легкими, едва ощутимыми поцелуями. Я слабо протестую, но у меня просто нет на это сил. Откидываюсь на подушки и просто устало наслаждаюсь этими легкими прикосновениями. Тут он задирает мне юбку, стягивает белье. Ну вот, а ведь все так хорошо начиналось.

– Нет, – очередная угасающая попытка протеста. – Нам нельзя.

– Тихо. Просто расслабься и ни о чем не думай. Сейчас тебе это очень нужно, поверь. Я все сделаю сам.

Первые мгновения я даже не понимаю, что происходит. Пока его язык касается моего живота. «Твою ж мать. Вот же хитрец. Ну, зачем?.. Прекрати…. Нет, не останавливайся. Еще. Еще! Да. Вот так», – мысли заканчиваются, и я просто наслаждаюсь ощущениями.

Меня накрывает оргазм. Такой сокрушительный, что моя душа начинает качаться на волнах вселенной. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Я растворяюсь в них. Вот меня и вовсе уже не существует, а душа плывет по водам нирваны и чистейшего блаженства. Только самым краешком сознания понимаю, что плоть наслаждается не меньше, выгибается и опускается вновь. Так вот откуда такое ощущение качки. Снова и снова. Вверх-вниз. Еще немного и я вот-вот застряну в этом состоянии навсегда. Это странное ощущение длится столь долго, и, кажется, я уже никогда не вернусь в собственное тело, оставшись в вечности качаться на этих волнах блаженства. Минуты через три меня начинает отпускать, и я вновь прихожу в себя. «Что это только что было? Что? Это? Только что было?» – с этими размышлениями я проваливаюсь и уплываю в глубокий сон.

***

Вторник.

Просыпаюсь от яркого луча солнца, освещающего мое лицо. Он настойчиво лезет в глаза, давая понять, что пора просыпаться. Чувствую его тепло на своей коже. Медленно открываю глаза, моргаю. Пытаюсь понять, где я. Вот блин! Я лежу совершенно обнаженная в огромной кровати, а рядом, обнимая меня, нежно прижав к себе, спит Карл. Тоже голый.

– Вот же хрень! – восклицаю я, и вскакиваю с кровати с такой скоростью, словно меня ужалил огромный шершень.

От этого Карл просыпается и, потирая глаза, как ребенок, спрашивает:

– Что не так?

– Все не так! Я в твоей кровати. Утром. Голая! – после секундной паузы говорю, – мне пора. Еще надо заехать домой, принять душ, переодеться. Не могу же я второй день подряд появиться в школе в одном и том же наряде. Это может вызвать ненужные вопросы.

Пока я лихорадочно ищу свою одежду, он встает с кровати, хватает меня в охапку и целует взасос. Неохотно оторвавшись от моих губ, он произносит:

– Ты вчера так рано заснула, и я решил дать тебе выспаться. А еще, так как у меня освободилась целая куча времени, я позволил себе вчера заказать тебе пару скромных платьев. Курьер привезет их к семи утра, так что ты спокойно сможешь принять душ у меня, надеть другое платье и пойти на работу, не торопясь, – он прижимает меня к себе еще крепче. – А пока у нас есть куча времени до прихода курьера, и мы могли бы заняться чем-то более приятным, – Карл целует меня в шею.

– Ты обещал, что не будешь приставать, – говорю я, пытаясь освободиться из его объятий.

– Я обещал не приставать вчера. Сегодня я ничего подобного тебе еще не обещал.

– Не надо.

– Не надо что? – он смотрит прямо в глаза. Кладет руку на лобок, двигается вниз, и засовывает в меня два пальца. – Не надо этого? – продвигается еще глубже и по моему телу пробегает электрический ток. – Или этого? – начинает крутить пальцами. Его губы накрывают мои, и он с жадностью целует меня. – Или, может быть, вот этого? – говорит он мне в рот, и внутри все словно вибрирует.

Бедром чувствую его боевую готовность и понимаю, насколько слаба моя плоть, и что больше всего на свете в данный момент хочется, чтобы он был во мне. Просто до трясучки! Начинаю отвечать на его поцелуи так же жадно, как он целует меня. Вдруг он отрывается.

– Так мне прекратить? – насмешливо спрашивает молодой человек.

– Да заткнись ты и уже трахни меня, наконец! – крепость выбрасывает белый флаг, и я окончательно сдаюсь под его напором.

Он хватает меня в охапку, тащит к кровати и заваливает на нее, напирая всем телом. А затем входит так резко, что я вскрикиваю от неожиданности и удовольствия. Мы трахаемся, как бешеные минут сорок. Эмоции и ощущения зашкаливают. Он целует меня с таким остервенением, словно хочет проглотить, и работает бедрами, как отбойный молоток.

Оргазм. Второй. Третий. На четвертом раздается звонок в дверь, и я вздрагиваю. Еще пару толчков и Карл резко выходит из меня, бурно кончая мне на живот.

Истерично визжит очередной настойчивый звонок.

– Наверное, это курьер. Пойду, открою, – молодой человек целует меня и идет открывать дверь.

Пару минут спустя он возвращается с двумя пакетами.

– Я не знал, что может тебе понравиться, потому заказал сразу два платья. Надеюсь, угадал с размером. И фасоном.

– Спасибо, – отвечаю с благодарностью. – Теперь я в душ, потом краситься, одеваться и на работу.

– Если хочешь, могу составить тебе компанию, – Карл хватает меня в охапку, целует взасос и произносит с придыханием, – в душе.

– Не стоит, – отвечаю, мягко высвобождаясь из его объятий. – Боюсь, если ты присоединишься, то на работу я точно опоздаю. А это было бы вовсе нежелательно для второго рабочего дня.

Следующие пятнадцать минут стою в ванной и наслаждаюсь горячими струями воды, льющимися на лицо и тело. Чувствую, как они стекают к ногам, исчезая в сливном отверстии.

После привожу себя в порядок, подкрашиваю ресницы и иду одеваться. Из двух платьев выбираю синее. Надеваю его. Оно строгое, элегантное, без рукавов, с вырезом под горло и подходящее по длине. Но при этом стоит, как три моих зарплаты.

– Ну зачем? – спрашиваю я, в то же время любуясь своим отражением в зеркале и удивляясь идеальной посадке нового наряда. – Впрочем, как говорила знаменитая Скарлетт О'Хара: «Я подумаю об этом завтра», – почти беззвучно бубню себе под нос, и произношу громче, – прости, но мне правда пора бежать, иначе я опоздаю.

– Я провожу тебя до выхода из подъезда. Или, если хочешь, можем пойти вместе.

– Поверь, лучше не стоит, – категорично заявляю я. – Выходи минут через 15-20 после меня. Тебе как раз хватит времени, чтобы прийти к первому уроку.

Беру сумочку, и мы спускаемся вниз по лестнице. Открываю дверь, и яркое солнце буквально слепит глаза. Я щурюсь и вступаю в этот свет.

– Подожди! – он хватает меня за руку. – Ты кое-что забыла!

– Что? – пытаюсь вспомнить, все ли я взяла с собой.

Внезапно меня охватывает неясное беспокойство, а в затылке начинает покалывать.

– Вот это… – с этими словами он нежно берет меня второй рукой за подбородок и целует. Так чувственно, так проникновенно.