— Абсолютно. Это должно свершиться в той же самой точке, где я когда-то начал ритуал, а это именно в этом магазине, в самом центре.

— Хорошо.

— Только я не понимаю, как мы попадём внутрь?

— Жди здесь, — коротко бросает Кроули, и прежде чем Азирафель успевает моргнуть глазом, он исчезает в темноте переулка, прилегающего к зданию.

Потом он слышит болезненный вздох. Он торопится за Кроули и застаёт его висящим на подоконнике маленького окна, которое, как он знает, ведёт в заднюю подсобную комнату.

— Окно открыто, — сообщает Кроули, постанывая от напряжения, в то время как он подтягивается на руках и становится одним коленом на узкий подоконник. — Я сейчас пролезу и открою тебе заднюю дверь.

Азирафель смотрит, как его гибкая фигура исчезает в узком проёме окна. Он видит, как мрак магазина прорезает узкий луч фонарика, и, когда он доходит до запасного выхода, дверь уже отперта.

Он включает свой фонарик и входит в подсобку. У него всё переворачивается, когда он видит во что превращена его уютная кухонька: металлические пыльные полки с наваленными на них коробками. Его непрошено посещает мысль, что, может быть, было бы лучше действительно сгинуть в огне пожара, чем видеть, во что превратилось его родовое гнездо. Пустая оболочка. С вырванными стенами, заклеенными дверями, и проданная по частям … .

В таком случае, он никогда бы не встретился с Кроули, но это было бы даже гуманнее.

Они немедленно приступают к работе, пройдя в центральный торговый зал. Им приходится отодвинуть несколько полок с книгами, чтобы расчистить место и добраться до деревянного пола.

Азирафель делает глубокий вдох и начинает рисовать магический круг, как и положено, с правого верхнего сегмента. Теперь уже против часовой стрелки. Телефон Кроули служит подсказкой в изображении многочисленных замысловатых символов. Кроули помогает. На это у них уходит более полутора часов времени.

— Всё, закончили?

— Надеюсь, что да.

Кроули молча кивает и делает шаг назад. Азирафель становится лицом к магическому кругу, собирает волю в кулак, закрывает глаза и начинает произносить слова заклинания.

Слова. Символы. Заветное желание. Сейчас всё исполнится!

Азирафель открывает глаза, всматривается в сложную вязь узоров. Которые они начертали совместными усилиями, ожидает, что круг сейчас воспламенится … но ничего не происходит.

— Ничего не понимаю … — он становится на колени и проводит рукой по символам, аккуратно, чтобы не смазать и не попортить. Его рука ничего не чувствует, никакого сверхъестественного напряжения. Магические волны не прорезают эфир. Пустота. Он в панике смотрит на Кроули, который моментально оказывается рядом и кладёт руку на плечо, пытаясь успокоить.

— Кроули, я ничего не понимаю! Он должен загореться ровным голубым свечением. Я должен почувствовать его мощь, а здесь ничего! Пустота!

— Фелл, ФЕЛЛ! Да тебя всего трясёт! Успокойся, прошу, Всё будет хорошо. Ты уверен, что мы ничего не пропустили?

— Абсолютно уверен. Я всё повторил в точности, как в тот раз. Всё то же самое, только … .

Он внезапно умолкает. Его ЗАВЕТНОЕ желание! Ведь в глубине души он понимает, что никакое оно не заветное! Всё, чего он хочет, это остаться здесь, с Кроули.

Он в шоке прикрывает рот рукой, подавляя внезапный всхлип, который всё равно рвётся наружу. Это пугает Кроули, который моментально подходит к нему, нервно ерошит волосы и начинает ходить взад и вперёд,

— Ведь должна же быть какая-нибудь причина … .

— Кроули, дорогой мой, я так сожалею, прости меня! — он едва сдерживает рыдания. — Я понимаю, что для тебя это просто ужасная ситуация. Возможно, я смогу уехать куда-нибудь подальше, из города, где мне будет легче, и я, наконец, не буду путаться у тебя под ногами.

Кроули знаком просит его помолчать и закрывает глаза, пытаясь сконцентрироваться.

— Ты должен закончит ритуал, там, где его начал. Ведь так ты мне сказал?

Азирафель всхлипывает,

— Именно так. Поэтому мы сейчас с тобой здесь, в книжном магазине, где я и совершил обряд в первый раз.

— Нет, Фелл. Своё новое существование ты начал не в магазине.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты должен совершить обряд в той точке, в которой ты начал существование в этом времени, а это … .

— О!

— Ты появился на моём диване.

Азирафель потрясённо замолкает,

— Ты совершенно прав. Как только эта мысль не пришла мне в голову?

Кроули протягивает ему руку. Азирафель принимает её и опирается, чтобы встать на ноги. И вдруг все барьеры между ними рухнули, они вновь улыбаются друг другу. Рука об руку, они возвращаются в квартиру Кроули. Азирафель знает, что это последний раз, когда он в ней находится, и он останавливается на минуту, обводит глазами уже привычный интерьер, откладывая в запасники памяти самые мельчайшие детали. Господи, Кроули! Пока в нём бьётся сердце, пока ему остаётся ещё один вздох, он будет помнить его, его, подарившего одинокому бедолаге такое счастье.

На журнальном столике стоит ваза. В ней цветы, которые Кроули ему подарил. Азирафель избегает смотреть на них, отодвигая столик, чтобы освободить место для круга.

Расчистив достаточно места, они вновь приступают к работе. Магический круг нарисован гораздо быстрее, сработала практика. Когда всё готово, Азирафель подходит вплотную, касаясь носками ботинок окружности, и начинает произносить слова заклинания.

Комната озаряется яркой вспышкой голубого света.

Из груди Азирафеля исторгается горестный всхлип, он поворачивается, чтобы ещё раз взглянуть на Кроули, запечатлеть это последнее мгновение, чтобы потом десятилетиями влачить одинокое существование, согреваясь этим видением.

— «Боже, как я люблю тебя и буду всегда любить … «.

Уголки губ Кроули дрогнули от едва сдерживаемых эмоций,

— Что же, значит прощай?

Азирафель делает слабую попытку улыбнуться,

— Очевидно, да.

На какое-то мгновение ему кажется, что Кроули борется с собой, хочет что-то сказать ему. Он видит это по напряжению в лице, в блеске мятущихся глаз. Но … он ошибается.

Кроули промолчал.

— Ну-у-у, обычно я говорю людям, чтобы ехали осторожнее, но здесь это не сработает. Счастливого путешествия.

Азирафель безрадостно усмехается,

— Я тоже на это надеюсь.

Он останавливается, потому что боковым зрением улавливает металлический блеск на журнальном столике. Он быстро подходит, забирает его и говорит,

— Чуть не забыл! Он мне понадобится, когда я вернусь, чтобы защитить себя.

Кроули меняется в лице. Его раздирают противоречивые чувства: от абсолютного смущения до неприкрытой ярости.

— Что точно там тебя поджидает?

Азирафель крепче хватается за нож, вспоминая тот судьбоносный день в его книжном магазине. В ЕГО книжном магазине, который он увидит через несколько мгновений.

— Ну-у-у, мой дорогой мальчик, не хочу тебя волновать, но вынужден признаться, что меня поджидает группа людей, собирающихся убить меня.

— ЧТО? — он кидается к Азирафелю, вторгаясь в его личное пространство. — Да какого хера!

— Полагаю, что я уже упоминал об этом ранее. Ритуал пошёл по другому пути, потому что на меня напали в собственном доме.

— Да, но я думал, что это были хулиганы или мелкие воришки, которые забрались к тебе, чтобы своровать деньги. Ты никогда не упоминал, что это были УБИЙЦЫ!

— А какая теперь разница?

— Большая! — орёт Кроули, тыча пальцем в круг, который сейчас источает смертельную опасность.

— И в чём же она?

— Да не знаю, во всём!

Кроули стонет от бессилия, мечется по гостиной, повторяя одно,

— Мне надо подумать! Мне надо подумать!

При виде этой картины Азирафеля охватывает чувство теплоты,

— Мой дорогой, я буду лелеять воспоминания о нашей дружбе, как о самом дорогом, что у меня было, и никогда не забуду, что ты для меня сделал. Спасибо!

— В том-то и дело, — стонет Кроули. — Ты забудешь!