Свет, какой не видел тот же Гоголь Век наш знаменитый, именитый, век наш и подкупный, как и сытый, век, которым вряд ли я горжусь, он как орд нашествие на Русь. Для одних он весь венцами светит, для других он держит ключ в секрете, где и как свой хлеб и соль добыть — если так, то так тому и быть! Свет, какой не видел тот же Гоголь: голь вчера, а нынче гоголь-моголь. Вот таков сегодня высший свет, на какой управы нынче нет. И князья у нас сейчас на час — не вселяет страх и божий глаз. Потому я за тебя молюсь, в звоне глав доверчивая Русь. 29.04.2019, Москва «Нынче Пасху Бог подал на блюде…» Нынче Пасху Бог подал на блюде: солнце, воздух в небе голубом. Как июнь. И радостные люди. Звон колоколов с их: дзинь и бом!.. Вот уж, право, время разговеться, приняв пост до этого, как есть. Батюшки, куда от них нам деться, всяк горазд – кто пьёт, а кто-то ест. Крестный ход и пост им в прошлом подвиг — тут не ко двору им всем Перов. Тут и попадьи одеты модно: укорочен у одежд покров. Кто ж пропустит рюмочку-другую, да и как её не пропустить, как роса, и к сёмге дорогую, как её под звон не пригубить?!.. Я гляжу на рюмку, как в оконце, водка в ней, как детская слеза, разве ж мне на миг затмило солнце и слезьми наполнились глаза. 29.04.2019, Москва «Снискать не трудно, что потом с тем делать…» Снискать не трудно, что потом с тем делать и как потом, что было, обрести? Простите тех, кто принял ложь за смелость и с этим оказался не в чести. Так вышло: победителя не судят — он знал, на что он шёл, и рисковал. Простите тех, и Бог вас не забудет. А что вокруг творится – не финал! 30.04.2019, Москва «Терпеть не могу я жидов…» Терпеть не могу я жидов, но обожаю евреев. Суть первых: не видеть грехов. Еврей же во всём разумеет. Ловец истин Богу во славу доволен своей тишиной. Я вижу того же Ландау, Эйнштейна – их путь внеземной. 30.04.2019, Москва «Гляжу на свет заброшенных ли изб…» Гляжу на свет заброшенных ли изб, порой и окна в них не заколочены, лучат, как старики, из резьб и риз, на кладбища ли, их сравнишь лишь с кочками. Ни памятников нет и ни креста!.. А ведь когда-то были над могилами. И жизнь была наивна и проста, и люди не казались мне унылыми. Исходит свет по-прежнему от изб. Им кажется, пройдёт как хмарь морока. Не верилось им: рухнул коммунизм, доведший их до середины срока. Стоит, как витязь в поле, сельсовет, другим идеям рад был постараться. И сельский клуб заросший, словно дед, не ведает, куда ему податься. Стою смотрю, как будто хороню родную мать, отца – чем были рады. В одном лишь власть сегодня я виню: «Где все кресты с кладбищ и их ограды?» 01.05.2019, Москва Quod Erat Demonstrandum[2] На мою верёвку во дворе повесила старуха плат из ситца. Всё лето не снимает. В сентябре я какнул майонезом на него — убрала стерва, погрозивши птицам. Жена экспромтом была довольна: верёвку с платом ей видеть больно. И настирала не ради мести, на ту ж верёвку бельё развесив. 01.05.2019, Москва «Проскочило время – нас не стало…» Проскочило время – нас не стало. Мы глядим, как журавли с небес. Машут в такт нам наши опахала, а под нами те же избы, лес. Те же речки, дивные болотца. Та же без границ, казалось, степь. Синева всё та же, то же солнце. А чтоб жить, нам надо преуспеть. След оставить по себе во благо всем живущим в мире после нас. Где ты, наша шумная ватага журавлят, взлетающих подчас? По-над степью, над седым болотцем. И порой встающих на крыло. Ах, как жизнь однажды посмеётся! Что цвело – метелью замело. Отпылали алым светом страсти, в прежнее мне не найти пути. И какой у Бога карта масти? Честно?.. От себя нам не уйти! Оттого и тороплюсь с делами, уподобясь взрослым журавлям. Жизнь – она завязана узлами, как и сеть, кто в ней – тот по нолям. 02.05.2019, Москва «Я иду босиком по тропинке в осоке…» Я иду босиком по тропинке в осоке. От болотца пахнуло опревшей гнильцой. Солнце ярким желтком в синеве на востоке поднимается ввысь. Дунул ветер с пыльцой разнотравья. Пичужки повсюду – их ноты: «…Ля-ре-ми… фа-ля-соль!.. до-си-ля… ре-ре-соль!..» Но уже по жнивью красться мне неохота: белым пяткам моим непомерная боль. Облака-паруса в синеве с алым цветом, к ним отправился и растворился в них шмель. И оставил он мне свой окрас, как примету, и густой баритон, и свою карусель. И кузнечик звенит, о часах мне напомнил: «Куй, пока горячо!» – молоточком стучит. Ива в речки мели и лежит кверху комлем, — видно, ливень с грозой вырвал с корнем в ночи. Не забыл заглянуть мимоходом и в речку. В ней как зеркала омут: в нём небо дрожит — синева, облака, та же зелень в колечках. Всюду глушь, а таким этот мир дорожит. 02.05.2019, Москва |
