— Чего не спишь? — вперёд хозяина спросил фамильяр.

— Да просто кошмар приснился, ничего особенного, — привычно ответила Эстер, тихо прикрывая за собой дверь. — А вы чего так рано?

— Не рано, а когда надо! — ответил внезапно разговорчивый звероящер.

— Ладно, идём, — подозвал его маг, когда забрал с тумбочки часть вещей и двинулся мимо девушки к двери.

Тильд мигом пробежался по тумбочкам и прыгнул, зацепившись на его рукав, чтобы также привычно взобраться на плечо. Дверь закрылась. Эстер зачем-то прислушалась, но больше ничего не услышала, хотя со звукоизоляцией у двери ванной комнаты были большие проблемы. Месяц почти совместного проживания подходил к концу, а девушке всё ещё было жутковато от его привычки или способности передвигаться иногда практически бесшумно. В любом случае она тут же отвлеклась на одну из раковин и зеркало перед ней. Отражение выглядело не ахти хотя бы из-за следа на щеке от подушки и надутых отёком век. Эстер включила холодную воду, с фырканьем пару раз окунулась лицом в наполненные водой ладони, забрызгала зеркало и завернула кран. Подняв глаза, она спешно протёрла стекло: дробящееся в каплях отражение снова заставило мурашки пробежаться по спине.

Как ни крути, а спать всё равно хотелось. Эстер широко зевнула, снова изучила своё отражение, растрепала волосы и пошла обратно в комнату.

***

Завтрак Эстер, впрочем, как и обед, снова безбожно проспала. Успокаивал лишь тот факт, что Марта ей уже была не начальница, а Наёши ничего про время и какой-то график ещё не говорила. Но, в любом случае, оторвавшись второй раз за сутки от кровати, к выходу из комнаты девушка готовилась, может, и тщательней, но в разы быстрее, лишь пару раз отвлёкшись, чтобы выглянуть за дверь и посмотреть на часы. В доме слышался какой-то шум. Эстер не придала ему значения: в такое время как раз, примерно раз в неделю или две, за всякими вещами наведывались к Арлену из конторы. В этот раз, правда, шумели слегка сильнее. Выйдя из комнаты, девушка первым делом свернула к кухне. Марта домывала посуду, а точнее протирала полотенцем последнюю тарелку, перед тем как перекрыть воду в кране.

— Доброго дня, — быстро пожелала Эстер, оглядывая небольшую кухню на предмет хоть чего-то похожего на еду, — а уже все всё съели?

— Доброго, нет, на плите суп остался, — отозвалась хозяйка, обернувшись, чтобы повесить на место полотенце. — Хочешь — доедай, но мыть за собой всё сама будешь.

— Буду, не беспокойтесь, — кивнула девушка, наконец переступив порог.

Марта тихо хмыкнула и двинулась к выходу из кухни в проулок, захватив с собой ведро с мусором. Эстер пришлось сначала дать ей пройти, прежде чем подойти к плите и заглянуть под крышку кастрюли. Конечно, суп на завтрак — не самый обыденный в последнее время вариант, но на еду девушка жаловаться не привыкла. На ощупь бок кастрюли был ещё тёплый, так что тратить время на разогрев Эстер не стала, налила в тарелку как было. Столы в небольшой столовой перед кухней убраны ещё не были, так что девушка без особой опаски опустилась на первое попавшееся место, не боясь случайно пролить бульон на скатерть. Через дверной проём было видно холл. Девушка успела заметить, прежде чем сесть, нескольких людей, идущих от лестницы к выходу.

На кухне щёлкнул замок: Марта вернулась в дом. Эстер слышала, как снова ненадолго включилась вода в кране, затем хозяйка вышла к столам, попутно вытирая руки полотенцем. Заметив движение в холле, она некоторое время пристально смотрела в сторону прохода, но затем перевела взгляд на Эстер:

— Нет желания наверх переехать? — вдруг спросила она.

— Куда наверх? — между ложками недоумённо спросила девушка.

— В мансарду. Там хоть окна есть, места много, можете с Наёши жить раздельно и вместе одновременно, ещё и под работу место останется.

Эстер подняла глаза от тарелки, удивлённо взглянув на хозяйку.

— Вы нас к Арлену подселить что ли хотите?

— Нет, он съехал, — ответила Марта.

— В смысле?.. Когда съехал?

— Утром сегодня. — Хозяйка пожала плечами. — До завтрака ещё улетел, вон, контора эта его сейчас своё имущество выносит. Я чего предлагаю: помещение нестандартное, сдать его мне будет сложно, только если перестраивать — там под крышей как минимум ещё две полноценные комнаты можно из одной сделать, а можно и чердак приспособить, но это уже совсем на чёрный день. А так вроде Наёши нашла мансарду в нынешнем её виде достаточно подходящей для её работы. Там как минимум есть куда складировать огромное количество абсолютно любых вещей.

Эстер снова перевела взгляд на проход в холл. Там пока никого не было видно, но шум ещё слышался. Где-то на дне грудной клетки шевельнулось непонятное, но пока ещё слабое чувство страха. Девушка перевела глаза на тарелку. С мутной поверхности супа на неё взглянуло собственное размытое и бледное отражение.

— Что-то не так? — с некоторым подозрением спросила Марта, о существовании которой девушка за эти пару странных мгновений успела забыть.

— Нет, просто… Неожиданно.

— Что именно?

Эстер помешала суп в миске ложкой, закусила нижнюю губу, задумавшись.

— Да в принципе всё, — наконец ответила она.

— Ну ты подумай насчёт предложения, посоветуйтесь там с Наёши, я пока объявлений не давала, — кивнула Марта, а затем ушла из столовой, кажется, проверить и проконтролировать процессы на последнем этаже.

Эстер в некотором замешательстве вернулась к еде. Этажом выше, судя по звукам, что-то не очень уверенно пробовал на скрипке Айенор. Звучал инструмент уже куда лучше, чем днём ранее. Девушка невольно вернулась мыслями в недалёкое прошлое, выискивая в памяти хоть что-нибудь, что могло говорить о скором переезде. Она сама не знала, с чего её так это заботило. Но первое, что тут же пришло на ум — пресловутый Эман. «Даже Наёши говорила про кого-то из них», — мысленно накручивала себя Эстер. А ведь буквально вчера или позавчера она дала себе обещание больше в чужие дела и истории не лезть. Всё, она уже устроилась: есть, где жить, на что жить и как заработать то, на что жить. К чему всё усложнять?

Однако, помыв за собой тарелку, девушка первым делом пошла на последний этаж. Она сама не особо понимала, что именно ожидает там увидеть и зачем туда идёт, но всё равно поднялась. Дверь оказалась распахнута настежь. Оказалось, что она здесь была не одна: дальше по лестничной площадке нашлась ещё одна, тоже открытая теперь нараспашку. Вела она абсолютно туда же, просто поближе к лестнице на чердак. Эстер до неё не пошла и заглянула в комнату через первую дверь. Здесь было непривычно светло. Не то что бы раньше был мрак, но такое обилие дневного света, проникающего в комнату через открытый люк в своде крыши около подъёмника, тоже наблюдать можно было нечасто. Рабочие на втором этаже, кажется, устроили себе перерыв. Даже снизу через перила Эстер видела, что наверху стало гораздо меньше вещей. Например, пропал стол, что стоял сразу за подъёмником, и каркас полусферы. Пропал и разделяющий комнату занавес вместе с карнизом, очень пустой выглядела та половина комнаты, которую он закрывал: оттуда тоже всё уже вынесли. Вынесли и сломанный стараниями девушки рабочий стол около кровати. На его месте зачем-то поставили прежде стоящие у обеденного стола чудом уцелевшие стулья. Они, кровать, маленький диван и шкаф — вот что осталось тут на своих и не очень местах. В углу около двери откуда-то взялся свёрнутый в тугой рулон ковёр. Им, кажется, Марта планировала прикрыть, судя разной степени потёртости, не раз и не два пересобранный паркет.

Эстер прошлась до открытого окна. Под подошвой что-то хрустнуло. Девушка убрала ногу, взглянула на пол. В дерево паркета оказалась вдавлена маленькая шестерёнка с длинной и теперь сломанной осью. «Тильд же после пожара их все собрал», — припомнила про себя Эстер, выдернув из пола детальку. Она подняла глаза наверх. Там, на втором этаже, обсуждали между собой прошлый вечер рабочие. Эстер прислушалась было к словам, но вдруг отчётливо услышала рядом с собой звук бегущих по дереву маленьких лапок. Она оглянулась. Краем глаза заметила движение у дивана: что-то длинное, как верёвка, шмыгнуло под него. Девушка снова посмотрела наверх — в случае чего, она здесь не одна, на помощь прийти успеют — и подошла к дивану. Эстер опустилась на колени, в попытке заглянуть под диван, но в темноте под ним ничего, кроме тонкого слоя пыли, не разглядела. Она подумала и прижалась ухом к стенке бельевого ящика. Сначала она слышала только гудение собственной крови в ушах, а затем — отчётливое, но очень тихое тиканье.