– Я не знаю. Она мне ничего про это не сказала, – ответил я. – Своего места во Тьме я не вижу, потому и отправился в Свет.
– Не видишь, потому что ещё слеп! – твердо заявил Дый.
– Чего ты забыл в Свете, если порождён Тьмой? – спросил Гаар, темноволосый демон с волевым подбородком и широкими скулами. Он был похож на людей из моего видения, когда я попробовал их кровь, только тело его было чёрным, и за спиной располагались перепончатые крылья.
– Не знаю, – ответил я. – Думаю там я найду ответы на эти вопросы.
– Ты сначала их здесь поищи! – мудро заключил всё тот же Дый. – И только потом, если здесь ничего не найдешь, отправляйся в Свет. Но всё равно лучше подумай, стоит ли туда вообще ходить. Ты – сын Тьмы, пусть непонятно пока для чего рождённый, но в Свете тебе делать нечего!
– Мы можем спросить у нашей матери, – тихо, но так чтобы его все услышали, сказал Князь.
– Ты хочешь поставить его в центр звезды? – спросил Каер. От предложения Князя он насторожился и как будто сжался.
– Да! – твердо заявил хозяин замка. – Это единственный способ узнать, зачем он родился!
– Это рискованно! – не согласился Каер. В голосе его чувствовались нотки не страха, но осторожности. Он напрягся всем своим худым, но жилистым телом, которое состояло из переплетенных между собой нитей все той же лавы. Поэтому оно светилось, как у Вельзевула.
– Каер прав! – вмешалась Мара. – Ему, как никому другому, известна опасность пентаграммы. Он чуть не потерял рассудок, воспользовавшись звездой.
– Неволить тебя, Демон, никто не будет. Да и не может, – обратился ко мне Князь. – Это будет только твоё решение, если, конечно, ты хочешь узнать, зачем прибыл в Сущее.
– Да! Почему нет? – не сомневаясь, согласился я.
– Потому что это опасно! – воскликнул Каер. – Ты можешь потерять рассудок.
– Послушай его! – обратилась весьма пылко ко мне Мара. – Звезда даст тебе ответ на любой интересующий вопрос, но за это возьмет соответственную цену. Прошлый раз нам еле удалось спасти Каера из небытия. И вопрос, ответ на который мы все ищем, может забросить твой разум в такие глубины Хаоса, из которых даже мы все не сможем тебя вернуть.
– Хаос? Что это? – спросил я Мару, вспомнив, как и Вельзевул упоминал о нём.
– Это неотъемлемая часть Сущего, как Тьма и Свет, – принялся объяснять мне вместо Мары Дый. – Хаос противоположен порядку, благодаря которому, материя существует, подчиняясь неким законам. В нём же нет никаких законов. Они появляются по воле Творца, заставляя материю существовать. Хотя, скорее всего, там есть и законы, и материя. Мы просто не можем осознать их, являясь уже частью Тьмы или Света, и подчинены их законам порядка. Понять Хаос могут либо его порождения, либо Творец, который, будучи высшим разумом, создал его, как и всё Сущее. Подобно Свету, берущему начало во Тьме, породившая нас мать обретает плоть в Хаосе. И эти столпы находятся в постоянной борьбе, соблюдая при этом равновесие, благодаря которому мы все имеем возможность жить. Соответственно всё, что существует, берёт свое начало именно в этой части Сущего. Поэтому твой вопрос, который ты задашь, стоя в пентаграмме, неизбежно забросит тебя в объятия Хаоса, так как ответ находится, скорее всего, в нём. Каер, попав в Хаос, чуть не сгинул из-за того, что его сущность начала распадаться на первоначальные составляющие. И только наша помощь помогла ему вернуться обратно, сохранив рассудок. Так что подумай, стоит ли так рисковать…
– Ну что ж! Я готов рискнуть! – твердо заявил я, поглощенный любопытством и главное возможностью найти ответы на не дающие мне покоя вопросы.
– Вот и хорошо! – подхватил моё решение Князь. – А вам пора прекратить причитать! Нам всё равно нужно узнать, кто он. Из-за этого мы чуть Каера и не потеряли. Да, да, Демон! – сказал с укором в мою сторону он. – Именно с эти вопросом Каер чуть и не пропал в безднах Хаоса.
– Когда? – удивился я.
– Еще до твоего рождения. Люцифер, с которым ты имел неосторожность познакомиться на границе, приходил к нам во Тьму и поведал о страшном пророчестве, – с иронией и некой унылой улыбкой подчеркнул слово «страшное» Князь. – В нём говорилось о демоне, который родится, чтобы разрушить существующий порядок. Вот Каер, которого затронули до глубины души слова пророчества, и решил о тебе узнать. Да чуть не сгинул в Хаосе от своего любопытства.
– Ну и ты не возражаешь, если я там сгину? – перебил я его.
– По крайней мере, это будет не так печально. Если ты там и сгинешь, так познавая самого себя. Всё лучше, чем ты в Свете без надобности бы пропал, – с улыбкой на лице рассудил хозяин замка.
– И то верно. Но я не сгину! Хотя бы назло тебе, мой заботливый брат, – съязвил я, вызвав тем самым улыбки своих родственников.
– Да уж постарайся! Как мы тут без тебя! – парировал он.
– Приступим! – решительно подытожил я и встал из-за стола, вырвав свои крылья из пола, трещины которого сразу же затянулись. – Что мне делать?
– Все просто! Встань в центр пентаграммы и сосредоточься на интересующем тебя вопросе, – пояснил Князь.
– Будь осторожен! Если что-то пойдет не так, то мы поможем тебе, – подбадривая меня, сказала Мара.
– Спасибо, – ответил я и встал в центр звезды.
– Не увлекайся! Это действительно опасно! – сказал Вельзевул мысленно, чтобы услышал только я.
Для устойчивости я расправил крылья и, чтобы снова не пробить пол, аккуратно коснулся ими краев пентаграммы. Закрыв глаза, я прислушался к себе и чётко задал вопрос: «Кто я?»
Мгновение… И в моей голове сразу возник голос из Пустоты:
– Ещё рано. Со временем ты сам поймешь или тебе подскажут. Но у тебя прекрасная возможность познать Тьму, её правителей и заглянуть в Хаос. Не упускай этот шанс. Я помогу тебе.
Сразу немыслимая сила, как будто не существующая, но настолько сокрушающая и родная, с лёгкостью вырвала меня из ипостаси демона. Крылья полностью окутали грозную, как мне показалось со стороны, осевшую демоническую плоть шатром. Моё тело было очень похоже на ипостась Гаара, только ноги выглядели как у драконов с огромными когтями, скрывающимися в пальцах. Плоть состояла из переплетенных между собой волокон, напоминающих чёрные валуны. От неё исходило лёгкое оранжевое свечение, наверное, из-за лавы текущей по моим жилам вместе с кровью. Но что действительно выглядело грозным, так это мои крылья, костяные наросты которых выполняли функцию остова для перепончатой плоти натянутой между ними. Вот они то светились так ярко, будто были сделаны из самой лавы. Отсутствовало свечение только на конце наростов. Они выглядели как острые и гладкие шипы, вошедшие снова в пол зала, но на этот раз плавно и легко. Лава, текущая в звезде, потекла вверх по моим крыльям, создавая тем самым дополнительную оболочку. В итоге, в центре зала находился огненный кокон. На него удивленно смотрели сидевшие за столом демоны. Больше всех казался изумлённым свернувшийся клубком на троне до сих пор невиданный мной Чёрный Змей. Рядом с ним сидела на подлокотнике Лилит. Князь пристально смотрел на моё тело, защищённое лавой.
Я чувствовал и видел в нём все пороки Тьмы, но самым сильным из них была алчность, пробуждавшая в своём обладателе ненасытное желание поглотить всё Сущее, которым он хотел безраздельно править. А главное, его переполняла испытываемая ко мне ненависть, но он тщательно её скрывал. Присутствовал в Чёрном Змее и страх, но не столько ко мне, сколько к возможности потерять свою нынешнюю власть. Этим он дорожил больше всего и, наслаждаясь, упивался возможностью править другими разумами. Ради блаженства, что дарила власть, восседающее на троне существо было готово на всё. Переступить через любого, вставшего на пути. Раздавить, уничтожить.
Открывшееся истинное лицо Князя Тьмы меня почему-то не удивило. Наверное, моё негативное отношение, возникшее после видения от испитой человеческой крови, было неслучайно. Его равнодушие к жизням других существ ради своего удовольствия читалось и в поведении, и в словах, которые он небрежно кидал в виде одолжений. Мне такой правитель был не просто не нужен, я находил его омерзительным. Отвращение к его персоне возникло мгновенно, пробуждая ярость, и мне захотелось свернуть этому алчному властелину шею. Но сделать это, как оказалось, было не так просто, потому что, подняв взгляд за его спину, я увидел впечатляющее зрелище.
