Но Адамант не снизошёл до ответа. Вместо этого он повернулся к замершей девушке, чтобы теперь и её одарить своим укором.

– А ты, Элиза! Как ты могла так со мной поступить?! Я ведь и правда поверил, что ты обо всём забыла, а ты… ты опять – с этим!

– Опять?! С – этим? Это с кем?

– Не делай из меня дурака! – вновь повысил голос Адамант. – Я верил тебе, я думал, что теперь всё будет иначе… А ты предала меня!

Элиза и Алвин переглянулись, будто ища друг у друга поддержки, ведь оба, мягко говоря, не понимали, что сейчас происходит.

– Стража! – отвернувшись от перемазанных сажей парня, девушки и кота, Адам всем своим видом пытался показать, что потерял к ним совершеннейший интерес. – За решётку! Обоих!

Снежок только успел облегчённо выдохнуть, как Адамант продолжил:

– То есть, всех троих! Ну же, живее!

Сопротивляться смысла не было, а на серьёзные переговоры хозяин дворца, как видимо, сейчас настроен не был. Вооружённые до зубов стражники схватили каждого по отдельности, заведя руки за спину, и только кот был удостоен чести быть взятым на руки. И всё же он тяжко вздыхал: сосиски, на которые он так рассчитывал, остались нетронутыми на той самой кухне, где они повстречали чумазую девчонку- домового. И была ли в том её вина или нет, но кушать хотелось всё так же сильно.

Глава 15

Кап… кап… кап…

Этот звук мог свести с ума кого угодно, и Элизабет в сотый раз ущипнула себя за руку, пытаясь проснуться. Не здесь – в своём мире, этот ей совершенно перестал нравится после того, как Адам приказал увести её за решётку. Похоже, эра жареных креветок и «принцессьих» платьев закончилась, не успев начаться. А ведь как хорошо всё начиналось…

Кап… кап… кап…

В соседней «камере» то и дело жалобно мяукал кот, тот самый, что умел говорить и не скрывал этого, чем напугал её там, на кухни до полусмерти. Ну не встречалось Элизе до этого момента говорящих тварей божьих, и такой «шок-контент» мог довести до нервного приступа кого угодно, не то что девушку впечатлительного склада характера, как она!

Но теперь Элизабет даже стало его жаль. Ведь он не причинил ей существенного вреда, напугавшись не меньше её самой, и теперь тяжко вздыхал, периодически поглядывая в сторону девушки.

А вот его хозяина Элизе было не жаль! Наглый и заносчивый, он вызывал у девушки только раздражение и возмущение. Он тоже смотрел на неё сквозь ржавые толстые прутья, и отчего-то каждый раз усмехался. А ещё то и дело шикал на несчастное животное, что, вероятно, не заслуживало подобной участи и подобного хозяина.

Кап… кап… кап…

– Да неужто здесь нет ни одного сантехника?! – воскликнул несчастный кот, измученный, как и сама Элиза, этим звуком безбожно протекающих труб.

В «темнице» было достаточно тепло, но очень влажно, а тусклый свет горящего где-то неподалёку факела, висящего на стене, добавлял тоски, отчего всем троим стало слишком тошно.

«Чудовище в плаще», то есть хозяин этого мохнатого говорящего чудика, в очередной раз шикнул на кота, и тут уже не выдержала Элиза.

– Да разве можно так обращаться с животным?! Гринписа на тебя нет!

Снежок, осознав, что девушка пытается его защитить, но не поняв смысла её слов, осторожно взглянул на Алвина и подобрался поближе к решётке, разделяющей их с Элизой.

– Кого? – не заставил долго ждать себя ответ наглеца в человеческом обличии. Он сидел, развалившись на неудобной железной скамейке, покрытой одной только жухлой соломой, но с таким видом, будто отдыхал на курорте, а не был пленником её внезапно свихнувшегося женишка, будь он неладен!

– Гринписа! Организация такая, международная, между прочим, по охране прав животных! Они бы живо тебя к ответственности привлекли. – просветила незнаек девушка.

– А что, есть такая? – оживился Снежок, в очередной раз покосившись на парня. – А можно поподробнее? Где её отыскать? Как туда попасть? А сосисочками там кормят? …

Надежда, зардевшаяся в голосе кота, была почти крылатой.

– Честно говоря, – задумалась Элиза, – насчёт сосисочек мне ничего не известно. Но за права животных борются они отменно. Только ты не особо вникай, это не здесь, в моём мире. Вы мне просто мерещитесь, а там… там всё совсем иначе.

– Как это мерещимся? – не понял Алвин, внимательно выслушав речь Элизы. – Может быть, это ты нам мерещишься? А?

– Я вам никак не могу. – девушка не спорила, просто констатировала факт. – Это я впала в кому, летя на самолёте в Лапландию, и вот, моё подсознание сыграло со мной злую шутку.

– Какую ещё Лапландию? – чуть возмущённо фыркнул парень. – И что такое самолёт? Это у вас так драконов зовут?

– Драконов?! – воскликнула девушка. Каких ещё драконов?!

Они уставились друг на друга как умалишённые. Вернее, видя каждый в другом умалишённого, иначе быть не могло.

– Так, так, так! – вклинился в их странную молчаливую дуэль взглядов Снежок. – Давайте разберёмся! Никто никому не мерещится! Понятно вам? Мы все реальны – по крайней мере, я очень на это надеюсь. Сейчас мы в Снегории, в замке ледяного дракона, вернее, в его темнице, но это уже лирическое отступление… Откуда ты, говоришь?

Кот обратился к бледнеющей и уже ничего не понимающей Элизе, часто хлопающей ресницами. Отчего-то сейчас она верила – коту, откуда-то понимая, что он говорит правду.

– Я из Ливерпуля, летела в Лапландию… Ни о какой Снегории я слыхом не сливала! Получается, Адамант – дракон? Вы хотите сказать, что я чуть было не вышла замуж за настоящего… дракона?

Алвин расхохотался, совсем не добродушно. Кажется, что-то его весьма задевало во всей этой ситуации.

– Неужели ты собиралась замуж за человека, прошу прощения, дракона, ничего о нём не выяснив?! Ха! Вот это легкомыслие!

– Я не собиралась! – словно оправдываясь, выпалила Элиза. – Это он мне сказал, что я его невеста! А я этого не помню. Я вообще ничего не помню с десяти лет, а после – только свою жизнь в Ливерпуле…

– А ты поверила?! Ну и дура!

Девушка отвернулась, а после опустилась прямо на пол, уткнувшись лбом в колени, и зарыдала.

– Ал. – укоряюще прошептал Снежок, с укором взглянув на хозяина. – Не хотелось бы произносить это вслух, но сейчас дурак – это ты…

И, пыхтя, предпринял попытку протиснуться сквозь прутья решётки.

Глава 16

Снежок орал как прокажённый, а Алвин и Элиза с разных сторон решётки, разделяющей их «камеры», тянули его то туда, то обратно, пытаясь высвободить застрявшее между прутьев упитанное тельце животного. От этих махинаций шерсть клочками валялась на каменном полу, а на боках Снежка образовались проплешины, но результата пока не было – кот безнадёжно застрял, и жалобно подмяукивал, измученный усердными усилиями хозяина и этой незнакомой девчонки, что старалась, надо отдать ей должное, не меньше Алвина.

– «Коты – это жидкость»! – говорили они. – жалобно причитал Снежок. – «Пролезть в любую щель – для них не помеха»!

– Жрать меньше надо! – парировал Алвин. Он уже просто взмок от приложенных усилий, и по его перепачканному сажей лбу катились капли пота, но снимать свой меховой плащ он отказывался.

– Куда уж меньше?! – тут же рассердился кот. – И так крохи достаются, с голода помереть можно! А он – меньше!

Парень театрально поднял глаза к своду камеры, заменявшему сейчас небо, видимо, пытаясь подчерпнуть там терпения.

– Его бы смазать чем-нибудь… – задумчиво произнесла Элиза. – Дело пошло бы быстрее…

– Могу только предложить высморкаться! – нервы Ала уже были на пределе, и было непонятно, сарказм это или реальное предложение.

– Я тебе высморкаюсь! – запротестовал Снежок. – Это надо такое ляпнуть! Тьфу!

– Прекратите вы, оба! – громко скомандовала Элиза, и, как ни странно, это помогло.