– Добро пожаловать, – стройная блондинка улыбается мне, рассматривая с ног до головы. – Вы что-то хотели?

Я вся в пыли. Ведь бежала через лес. Вспотела сильно. Волосы растрепаны.

– Да… Я… – достаю из кармана самую дорогую для меня вещь и даже не смотрю на нее, а прямиком протягиваю девушке, дабы не расплакаться. Очень больно… – Я хотела продать это.

Она забирает из моей дрожащей руки цепочку с кулоном и распахивает глаза от удивления. Смотрит то на меня, то на камешки, похожие на капли воды.

– Откройте. Это мое, – говорю, замечая, что она не верит.

Думает, украла?!

– Да. Тут ваша  фотография. Просто…

– За сколько возьмете? – даю понять, чтобы перешла к делу.

Мне нужно срочно сваливать отсюда.  Она что-то считает на калькуляторе и поворачивает его в мою сторону. Теперь моя очередь удивляться. Я, конечно, знала, что это не дешевое украшение, но чтобы настолько… Мне на пару лет точно хватит…

– Хорошо… Я согласна, – шепчу.

Слезы текут по щекам, хоть я обещала самой себе, что больше не буду плакать. Стану сильной!

– Вы уверены? Там же… Ваш… – она не успевает договорить, как я забираю из ее рук единственное напоминание о прошлом и выбегаю из магазина.

Дождь усилился. А мне некуда идти. Нечего есть. Нет сменной одежды. А главное – я беременна!  Закрыв ладонями лицо, плачу. Ночь. Никого почти нет. Да и не заметит никто мои слезы. Потому что я промокла с ног до головы. Челка прилипла ко лбу.  Я возвращаюсь в магазин и снова протягиваю ей украшение, не скрывая своих слез.

– Дайте мне, пожалуйста, скорее деньги. Мне нужно уходить.

Девушка не медлит. Через пару минут она протягивает мне конверт, в который я просто заглядываю краем глаза.

– Я уверена, эта вещь вернется к вам в скором времени, – уверенно произносит, на что я всхлипываю.

– А у вас есть пакетик? Там дождь, конверт промокнет. У меня нет сумочки. И… Можно на секундочку?

Я имею в виду цепочку. Открываю кулон, всматриваюсь в лицо любимого. Поцеловав напоследок его фотографию и забрав пакет, выхожу наружу.  Всю ночь прячусь в подъезде старой многоэтажки. До утра одежда сохнет на мне. Но мне нужна новая.  Покупаю всё самое дешевое. Пара платьев. Обувь. Хлопковые трусики. Лифчик. А еще кепка и солнечные очки. Волосы собираю в пучок.  Осталось лишь одно: найти работу. Где угодно, лишь бы денег хватило на пропитание и нужды малыша.

Но мои мечты разбиваются, как ваза о кафельный пол, когда я вижу двух амбалов, в спешке направляющихся в мою сторону через толпу, с рациями в руках.

Цербер

Возвращаться в дом не хочется, но нужно узнать, что планирует Распутин. Его головорезы повсюду ищут Ангелину со своими псами. Дом окружен огромной бандой. Девчонка вряд ли сможет сбежать, но раз Мариб сказал, что есть зацепка, значит, она все-таки сумела обвести вокруг пальца всех. А самое главное… Если бы не тайный проход, который Цербер собственной персоной показал Ангелине, то она бы вообще никогда не рискнула сбежать.  Радоваться ли? Конечно! Цербер любым способом найдет ее. Абсолютно любым!

Главное, чтобы девчонка спряталась не так глубоко и не так близко, лишь бы Распутин со своими людьми ее не нашел.

– Обследовали лесной массив с полицейской собакой. Следы до трассы, потом их нет. Мы предполагаем, что она села в какую-то машину и уехала. Ей помогли.

– Кто?! Кто мог ей помочь? – Григорий орет на всех, кого только встречает на своем пути.

Сестра же поддакивает, стоя в стороне.  Цербер тоже словно на иголках. Не находит себе места. А вдруг она где-то в лесу? В опасности?

– Я выхожу, – говорит громко, пытаясь заглушить голос Распутина.

– Если будут новости, звоните.

Не дожидаясь ответа, выходит наружу. Ребята ждут его.

– Амиль. Ставь жучок в кабинет Распутина. Мне нужны их разговоры с сестрой. Личные. При всех они не станут обсуждать Ангелину. А я к Марибу. Узнаю, что там за зацепка, вернусь. Может, и сам на ее след выйду. Давай, брат, – хлопает его по плечу. – Хочу быть в курсе всех новостей.

– Будет сделано. Ты аккуратнее там. Осторожнее.

Цербер молча заводит машину, едет в город. Все мысли заняты Ангелиной. Он никогда не мог подумать, что правда окажется совсем иной. Она не предательница… Она чистая девочка, которая лишилась всего: улыбки, счастья, спокойной жизни и самых лучших лет жизни.  Он уверен, что Лина его не простит. Никогда. Но Цер обязан найти ее. Объясниться.

Он понимает, почему Ангелина молчала, но всё равно обида рвет сердце на части. Она должна была всё рассказать! Григорий не в силах убить его! Не по зубам ему сражаться с Цербером. Но Ангелина думает иначе.  Глупая девочка… А вдруг поймают? Что тогда? А вдруг Цербер не успеет и она потеряет малыша? Их общего ребенка?!

Цербер устало потирает лицо рукой, припарковав машину возле офиса друга, поднимается на нужный этаж.

– Мариб. Что там? – взволнованно спрашивает, внимательно всматриваясь в мониторы.

– Вот, – тот показывает старый автомобиль, стоявший у магазина. – Она в этой машине уехала. Мужик в возрасте. Покупает еду и выходит. По дороге встретили девчонку, наверное.

– Дальше? Куда уехали? Номер машины?

– Без понятия, куда уехали. Номера не видно. Вон смотри, за ними песики Распутина пришли, но не заметили даже. Замороженные, блядь.

«Но Ангелина их точно заметила, и черт знает, в каком состоянии была от страха», – мелькнуло в голове Цербера.

– Мариб… Она нужна мне, брат. Мы должны ее найти раньше, понимаешь?

– Конечно, брат. Работаем до утра. Проверяю все камеры. Ты иди, расслабься немного. Успокойся.

Цербер лишь усмехается. Выходит из кабинета и спускается обратно. Садится в машину и достает из бардачка блокнот Лины. Заставляет себя листать странички. Читать. Кожей ощущать ту боль, что пережила Ангелочек.

«А знаешь, Дамир, наш малыш уже двигался внутри меня. Пинал маму, а я так мечтала, чтобы ты был рядом. Тоже почувствовал его движения. Но он отнял у меня моего ребенка. Даже не моргнул глазом! Зверь!»

Каждое слово разрывало сердце. Каждая строчка заставляла сжимать челюсти до хруста, до нестерпимой боли в зубах. Это невыносимо…

«А еще… Я несколько лет не верила в твою смерть. Думала… Придешь за мной. Заберешь…  Но я смирилась, когда прошло уже шесть лет. Я могла лишь смотреть на звездное небо и представлять тебя там. Мы же говорили с тобой часто, помнишь?»

Девчонка сходила с ума. Только это понимает Цербер. Больше ничего. Эта безумная любовь к Дамиру убивала ее. Но в то же время давала надежду на будущее. Она верила, что Дам вернется. Что спасет ее. Вот и жила мечтами… Фантазиями… Иллюзиями…