— Бенито, чем воровать платки, лучше б ты вел себя с ней по-человечески! — воскликнула Маз. — Поговорил бы нормально. Она умная, образованная девушка, романы вот любит, стихи всякие…

— Стихи? — Бенисио все еще говорил через платок, и его голос стал немного похож на голос Кайло. — Думаешь, поможет? Стихи я могу… О, только б огонь этих глаз целовать, Я тысячи раз не устал бы желать…

— Бенито, ты всех перебудишь! Все, я зову донью Леанору.

— Всегда погружать мои губы в их свет — В одном поцелуе прошло бы сто лет. Но разве душа утомится, любя. Все льнул бы к тебе, целовал бы тебя, Ничто б не могло губ от губ оторвать: Мы все б целовались опять и опять… — как ни в чем не бывал продолжал Бенисио.

Рейсаура закрыла глаза. Как легко было поверить, что под ее окном стоял не проклятый Бенисио, а Кайло!

— И пусть поцелуям не будет числа, Как зернам на ниве, где жатва спела. И мысль о разлуке не стоит труда: Могу ль изменить? Никогда, никогда!

Рейсаура затрепетала… Но вот слова замолкли. Она осторожно выглянула из окна… И встретилась глазами с Бенисио! Он все еще был в полурасстегнутой рубашке, открывающей полоску бледной, словно светящейся в свете луны кожи, непослушные волосы падали ему на лоб, глаза горели всепожирающим пламенем, рука с зажатым в кулаке платком была прижата с сердцу… Рейсаура была не в силах отвести взгляд.

— Бенито! — раздался голос доньи Леаноры. — Немедленно прекрати!

Бенисио вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и нетвердой походкой удалился за угол дома. Рейсаура упала на постель. Проклятый Бенисио! Как он посмел! Он нагло вторгся в ее мечты о Кайло, и теперь они навеки отравлены!

***

Рейсаура не видела дона Бенисио несколько дней. Она надеялась, что он будет отсутствовать и в воскресенье, но нет. Наглец как ни в чем не бывало поехал вместе со всеми к мессе. «Ну что ж, — подумала Рейсаура, — может быть, мне хотя бы удастся понять, по кому он вздыхает!»

По дороге к экипажу ей в обувь попал камешек. Рейсаура остановилась, чтобы как можно более незаметно его вытряхнуть, слегка приподняла юбку, наклонилась, сняла шелковую туфельку — и поймала на себе странный взгляд Бенисио. На его обычно бледном лице играл румянец. Он закусил нижнюю губу и смотрел на Рейсауру так жадно, как будто… О, негодяй! Неудивительно, что дама его сердца была к нему холодна, если он так пялится на всех подряд. И он еще смеет обвинять в развратности ее! Проклятый лицемер! Сластолюбец!

Во время мессы Рейсаура не осмеливалась смотреть по сторонам, даже на священника. Оставив под подушкой записку для Кайло, она истово молилась о том, чтобы Бенисио оставил ее в покое. И чтобы его голос, читающий стихотворение, наконец перестал звучать у нее в ушах!

Вернувшись с прогулки с доньей Леанорой, Рейсаура села к окну вышивать. Ее мысли постоянно сворачивали к предстоящему свиданию с Кайло. Она требует у него объяснений, но сможет ли сама честно признаться в том, что чувствует?

Внезапно до нее донесся какой-то шум, крики… Что-то случилось! Рейсаура, оставив вышивку, выбежала на звук и увидела, как управляющий Чубакито и его помощник Абрамс несли перепачканного кровью дона Ханнерио. Во время охоты чей-то случайный выстрел попал ему в голову. Он чудом остался жив, но его шансы были невелики…

***

Словно тяжёлая, мрачная тень опустилась на дом дель Соло. Вот уже несколько дней дон Ханнерио находился между жизнью и смертью. Донья Леанора выплакала все глаза. Рейсуара даже опасалась за ее здоровье. И самое ужасное — ходили слухи, что к произошедшему был причастен дон Бенисио. Рабы боялись, что если он начнет управлять плантацией, их хорошей жизни придет конец. Боялась этого и Рейсуара.

Не выдержав, она поделилась своими опасениями со старой Томазиной. Но та лишь посмотрела на нее сквозь огромные очки и спросила, видела ли она, чтобы Бенисио поднял на раба руку? Рейсаура задумалась. Да, Бенисио вечно говорил ужасные вещи, всем угрожал, швырял в стену вазами. Но избить кого-то? Или приказать выпороть в обход родителей? Нет. Рейсаура вспомнила и странное поведение Бенисио в ту ночь, когда она толкнула его в орхидеи. Он явно не был пьян. Но к чему тогда этот спектакль? Наверняка он поворачивал какие-то темные делишки со Снокерой! Плел интриги, чтобы заполучить поместье, а сам прикидывался вспыльчивым и недалеким кутилой! Надо вывести его на чистую воду!

Рейсаура решила проникнуть к Бенисио в комнату, чтобы посмотреть его бумаги… Но ей пришлось пока отложить свой план. Бенисио постоянно торчал дома. К тому же Росита намекнула ей, что они с Финхуаном и другими рабами собрались бежать. Нет, не с помощью Кайло Рена. Они нашли другого, не менее надежного помощника. Рейсауру терзали дурные предчувствия…

***…Его рука скользит по ее ножке, обтянутой шелковым чулком. Вверх, вверх, к подвязке. Расстегнув застежку, он осторожно стягивает чулок вниз. Снимает туфельку, освобождая изящную маленькую ступню, которая целиком помещается в его ладони. Наклоняется и целует нежно-розовый, похожий на лепесток ноготок…

Его мечтания прервал стук в дверь.

— Кто там? — прорычал Бенисио. — Я занят!

— Вам письма! — испуганно пролепетал его слуга Дофельдо.

Бенисио впустил слугу и взял письма. Одно было от Снокейры, который после несчастного случая с Ханнерио начал еще настойчивее склонять Бенисио к продаже плантации. Второе было не подписано, но на нем красовалась маленькая шпага, знак Cavaleiros do Ren. В нем сообщалось, что Снокейра собирался заманить Кайло Рена в ловушку, захватив в плен беглых рабов…

***

Кайло с трепетом ждал Рейсауру под рододендронами. Холодный тон ее записки с требованием объясниться сводил его с ума. Очевидно, в прошлый раз он зашел слишком далеко. Да, он чувствовал, что и она к нему неравнодушна, но… Она так невинна, так пуглива! И вот наконец появилась Рейсаура. Ее милое личико было усталым, осунувшимся… Происшествие с Ханнерио явно тяжело по ней ударило. Кайло был раздавлен чувством вины.

— Это правда, что у вас есть возлюбленная? — тихо спросила Рейсаура, избегая на него смотреть.

Кайло был поражен. Кто рассказал ей такую чушь?

— Нет, — твердо сказал он. — На свете нет ни одной женщины, к которой я испытывал бы и толику тех чувств, которые испытываю к вам.

— О! — тихо выдохнула Рейсаура.

— Я знаю, что не имею права мечтать о взаимности. Вы многого обо мне не знаете, вы даже не видели моего лица… — Кайло подошел к ней и опустился на колени. — Но вы сводите меня с ума, Рейсаура. Думая о вас, я забываю обо всем, даже о своем долге…

— О нет, — воскликнула Рейсаура. — Вы не должны забывать! Вы нужны стольким людям…

— А вам? Нужен ли я вам?

Вместо ответа Рейсаура протянула руку и провела кончиками пальцев по его волосам. Ее рука скользнула ниже, играя его локонами, нежно касаясь затылка, шеи… По всему телу Кайло прошла сладкая дрожь. Не в силах противиться искушению, он схватил Рейсауру в объятия, прижимаясь лицом к ее не стесненной корсетом груди. Он чувствовал ее участившееся дыхание, слышал стук сердца. Если даже сейчас он был готов умереть от восторга, что же с ним будет, если… Если между ними не будет преград? О, если бы он мог снять проклятую маску, взять Рейсауру за руку, поцеловать каждый пальчик, прочертить губами путь от запястья к локотку, к нежному местечку на сгибе. Будет ли ей щекотно? Или ему удастся исторгнуть у нее стон блаженства?

Но чу! Раздался пронзительный крик бурокрылой чачалки. Условный сигнал. Ему пора идти. Дело зовет!

***

Дон Ханнерио по-прежнему был без сознания. Донью Леанору приходили поддержать друзья. Особенно часто у нее бывала вдова дель Холдо в сопровождении управляющего Понсио. Однажды донья Леанора сообщила, что ей надо поговорить с подругой наедине, и многозначительно попросила Рейсауру прогуляться с доном Понсио в саду. Рейсауре было не по душе это предложение, но не могла же она отказать хозяйке!