«Это безумие!» думает волчок, зарываясь мордой в тёплый, одуряюще вкусно пахнущий девичий бочок, и издает странный звук, похожий одновременно на стон и на вой.
Бочок ещё вкуснее, чем он запомнил, ещё прекраснее. И другой. И опять этот. И снова тот. И… хвосту так хорошо, что сердце сейчас разорвётся — Рей снова сжимает его между колен, как будто пытается забрать себе, глубже, сильнее.
Кайло бросает на неё быстрый взгляд: губы у нее раскрыты, глаза зажмурены, щеки горят, и дышит она часто-часто. Она такая красивая, что…
Он наклоняется и хватает ее за живот. И ещё! И ещё! Она вскрикивает, тянет его за уши, обхватывает ногами, и он окончательно сходит с ума. Он с силой толкает в неё хвост под ее стоны, обхватывает им то одно ее бедро, то другое, он кусает, прихватывает, лижет, лижет везде, где может дотянуться. Пусть он сошёл с ума, пусть превратился в одержимого девицей зверя, пусть она его околдовала, пусть он дал зарок воздерживаться, но сейчас он не может! Не может! И здесь, и снова бочок, и живот, и бедро, и над коленкой, и внутри, и выше, и ещё, ещё, ещё, пока она обнимает его и вскрикивает и стонет.
— Ты моя! — в безумии рычит он.
Она согласно всхлипывает и кивает в ответ.
В какой-то момент оба понимают, что сейчас произойдёт что-то… что-то такое… что-то, что…
Они смотрят друг на друга, наконец очнувшись.
В амбаре полный кавардак и безумие. Рей вся в его слюне, шерсти и прилипшей во всех местах соломе, сам он тоже в соломе и запахе Рей, весь всклокоченный, со вздыбленной шерстью. Юбка и рубашка у Рей измяты и местами разодраны, ноги, бока, живот, руки — все в розовых следах укусов и натертостях от шерсти.
— Мне… надо идти, — шепчет Рей, дрожащими руками пытаясь хоть как-то поправить одежду.
Волчок обессилено садится на солому и кивает. Что они сейчас делали? Почему? И… почему немедленно хочется снова?!
— Вечером… — начинает Рей и, краснея, опускает глаза.
— Приду, — поспешно говорит Кайло, тоже не глядя на неё, потому что если он будет смотреть, то… не удержится и начнёт все сначала! — Как обычно.
Она кивает и, шатаясь, выходит из амбара.
Он некоторое время сидит, пытаясь вернуться в реальность. В голове нет ни единой мысли. А, нет. Одна есть. Он — дурак. Он опять увлёкся бочком и ни о чем ее не спросил. Ни про жениха, ни про слёзы…
Но, конечно, он обязательно спросит вечером, решает Кайло. Конечно. Обязательно спросит.
***
Он, несомненно, выглядит по-идиотски. Но если девушка, которая только что со слезами тебе рассказала, что ее бросили родители, хочет отвлечься и повязать тебе на шею бантик, пусть повяжет. Хоть три бантика. Особенно после того как он долго-долго хватал и лизал ее бочок и гладил хвостом… Он лежит рядом с ней разморенный и какой-то… сытый.
— Самый красивый волк в лесу, — с нежностью говорит Рей и гладит его по ушам.
Он утыкается ей носом в шею. Надо бы забрать ее, унести из этого места, но куда? Не под куст же! Люди не живут под кустами… Почему, почему они просто не могут быть вместе? Гулять, не боясь, что их застукают, есть пирожки с яблоками и зайчатину, кувыркаться в листьях… Кайло закрывает глаза. Надо что-то делать, надо что-то делать…
***
— Ну вот, я ему все сказала. Забежала по дороге на рынок и сказала. Финн так удивился! Словно не ожидал, что бедная сиротка, у которой никого нет, может первой разорвать помолвку.
— У тебя есть я, — говорит волчок.
— Мы с ним были друзьями… — вздыхает Рей.
— Мы тоже можем дружить.
— Ты… Ты мне гораздо больше, чем друг, Кайло. Ты… Не знаю, как это сказать. Ты… мой!
Она с очаровательным рычанием кусает его за ухо, и… волчок забывает все, даже свое собственное имя. Рей снова падает на кровать…
— Ты… опять порвал мне рубашку! — говорит она, когда уже светает, и ему пора уходить.
— Ну так в следующий раз сними ее, она и не порвется!
— Хм… Ты прав. Придешь сегодня? Только будь осторожен, пожалуйста.
— Приду. Конечно же приду.
***
… Заметив волчьи следы под окном у Рей, Ункар Платт криво ухмыляется. Привиделось, значит. Эта мерзавка привечает тут волков, а ему, человеку, благодаря которому она еще не сдохла с голоду, внушает, будто он все придумал по пьяни! Ну погоди у меня! Вечером, когда Рей убирает на кухне, Платт берет острые ножи и утыкивает ими ее окно. А потом идет к мастеру Дамерону.
Увидев в окне знакомую тень, Рей радостно вскакивает и… внезапно слышит визг, потом крики, лай собак, выстрел! Она подскакивает к окну. Острые лезвия ножей, которые кто-то натыкал в ее подоконник, все в крови…
========== ❤️❤️ ==========
Рей повезло. Если можно так сказать о человеке, который потерял самое дорогое, что у него было… Когда Платт начал говорить, что Рей якшалась с этим волком-оборотнем, Финн тут же заявил, что это глупости. И мастер Дамерон подтвердил, что волк, который один раз чуть не загрыз Рей в лесу, просто хотел закончить начатое. Рей кивала и чувствовала себя предательницей. Но если ее обвинят в том, что она приманивала в деревню Такоданского зверя, ее точно запрут где-нибудь, и она не сможет пойти поискать волчка. Где он? Что с ним? Погоня вернулась ни с чем, и в сердце Рей забрезжил луч надежды…
Она бежит в лес при первой возможности. Ищет везде, где они с волчком гуляли, кричит до хрипоты, зовет его. Ничего! Она плачет, пока слезы просто не перестают течь.
Проходит день. Другой. Третий. Волчок не появляется. Но и охотники возвращаются из леса с пустыми руками. Наконец однажды вечером Рей видит, что на площади собралась толпа. Ее сердце падает. Неужели?.. Стоящий на возвышении мастер Дамерон выхватывает из охотничьей сумки что-то похожее… на кусок толстой веревки и триумфально воздевает руку. Рей на негнущихся ногах подходит ближе и понимает, что это не веревка. Это хвост. Испачканный в крови волчий хвост! Толпа ликует, улюлюкает. А Рей… Рей не очень помнит, что было потом. Она как-то добралась до амбара. Зарылась в сено и отключилась.
Во сне она опять слышит тот странный голос:
— Рей! Рей, приходи на Самайн в лес. Ты станешь повелительницей волков, сможешь приказать любому волку прийти к тебе, даже из-за порога смерти…
Рей просыпается. Завтра Самайн. Она знает, что должна сделать…
***
Рей идет по ночному лесу, стараясь не оглядываться по сторонам. Ноги словно сами несут ее вперед, в чащу. Все дальше и дальше от деревни. Ей страшно, но ради своего волчка она готова на все. Вот наконец она выходит на большую поляну. Перед ней руины какого-то древнего храма. В центре она видит большой каменный алтарь. Рядом с алтарем стоит человек в черных одеждах. Его лицо скрыто капюшоном.
— Она пришла! — восклицает он, воздевая руки. — Пришла добровольно, в ночь мертвых, в ночь врат! Она чиста! Она готова! Подойди ближе, дитя.
Рей делает несколько неуверенных шагов вперед.
— Я пришла, чтобы повелевать волками! Я хочу…
Он смеется противным, скрипучим смехом.
— Вернуть своего волка? Не бойся. Ты с ним встретишься… За порогом смерти!
Внезапно Рей понимает, что не может пошевелиться. Невидимая сила сковывает ее и тащит к алтарю, поднимает, кладет на холодный камень. Человек в черном берет кубок и, разжав Рей зубы, вливает в нее какую-то жидкость с металлическим привкусом.
— Это будет прекрасная смерть! Последняя, высшая жертва, угодная древним богам…
— Пусти меня! — кричит Рей. — Пусти меня, гад!
— Замолчи, — приказывает он и начинает привязывать ее к алтарю. — Не порти ритуал.
— Я… — мямлит Рей, — Я должна кое-что сказать… про чистоту… мы… с волком…
— Что? Говори громче!
— Мы с ним… — шепчет Рей. — Понимаете, хвост… он такой… шаловливый…
Фигура наклоняется к ней.
— Что?
В этот момент Рей приподнимается и резко бьет злодея головой по носу! Точнее, по тому месту под капюшоном, где должен быть нос. Он вскрикивает и падает, прижимая к лицу костлявые руки, ударяется затылком о камень и замирает. Кое-как выпутавшись, Рей спрыгивает с алтаря и бежит к лесу. Она бежит, бежит… И понимает, что в голове у нее мутится. Силы ее оставляют, и она оседает на землю.
