— Послушай, Лютик, в Оксенфурте в последнее время появлялись чудовища?

— Дай подумать, — бард немного задумался. — Утопцы? Их подозрительно мало. Сами же от жары и дохнут.

— А кроме утопцев? — прищурилась девушка, на что поэт только развёл руками.

— Если бы знал, сказал бы. А я бы точно знал.

— Если бы, да кабы… — фыркнула Мисселина и нахмурилась. Она была раздосадована и недовольна. Но больше всего - взволнована. Утопцы - не хитрое и не новое дело для грязных городских каналов и катакомб, что лежали под землёй и мало кого беспокоили. Эскель бы туда точно не полез, знала Мисселина.

Она действительно волновалась. И от глаз Лютика это не укрылось.

— Кстати, вчера какая-то дамочка к твоему ведьмаку подходила, — девушка с надеждой взглянула на барда. — Я не слышал, что именно она хотела устранить, но точно знаю, куда ушёл Эскель.

— Говори, — полушёпотом-полумольбой произнесла Мисселина, чувствуя, как напрягаются готовые пуститься к ведьмаку изо всех сил ноги.

— В порт. Там, где трущобы всякие… гиблое место.

Этих слов хватило, чтобы Мисселина мигом вскочила из-за стола и, быстро поцеловав Лютика в щеку, стрелой побежала к выходу. Вслед ей летели какие-то возгласы барда, но она их уже не слышала. Слишком уж она боялась, чтобы останавливаться.

Выскочив из заезда, девушка сразу же попала в самую гущу толпы торговцев, шарлатанов и прохожих. Все вокруг галдели, словно чайки, стараясь продать свой товар и свои услуги. Стояла неразбериха, в которой Мисселина просто-напросто терялась. Перед глазами мельтешили все эти люди - горожане, среднее сословие, студенты и купцы… Она видела их, но уже не слышала. Стук собственного сердца заглушал все эти звуки, и всё, что девушка могла разобрать, это шумящую в ушах кровь и один вопрос. Единственное, что её сейчас волновало.

«Где Эскель?»

Мисселина порывисто вдохнула. Куда ей идти? В каком месте находится этот чёртов порт?

Девушка напряглась, массируя виски. Нутром она чувствовала, что времени просто нет - ни спрашивать что-то у местных, ни возвращаться в заезд к Лютику, ни даже думать… Нужно было просто бежать и искать Эскеля.

— Мисселина! Чёрт возьми… Мисселина!

Ведьмачка обернулась и заметила в толпе Лютика. Поэт проталкивался к ней, размахивая чем-то в воздухе, а другой рукой тащил за собой нечто овальное - из-за прохожих девушка разглядеть, что это было. Облегчённо вздохнув, она протянула руку барду.

— Лютик…

— Держи, — поэт ткнул в руки Мисселины ту овальную вещь, которая оказалась кинжалом в кожаных ножнах. — И вот ещё, — Лютик вложил в ладонь девушки чёрный черепаший гребень, усыпанный мелкими рубинами. Мисселина сразу же его узнала - этот гребешок ей дала Йеннифер перед вампирским балом в Венгерберге. Но откуда он оказался у барда?

— Как…

— Потом объясню, — отмахнулся Лютик. — Твой ведьмак хранил его у себя. Это поможет?

— Да… кажется, да… — девушка рвано вздохнула и порывисто обняла поэта. — Спасибо тебе, Лютик…

— Не за что, душа моя, — бард погладил девушку по спине и тут же отпустил. — Ну же, беги. Порт на северо-западе… но до него ещё нужно добраться, так что поспеши.

— Спасибо! — воскликнула Мисселина и тут же рванула по указанному направлению.

Забежав в один из ближайших переулков, девушка сжала в руках гребень. Поднесла к лицу - рубины переливались на солнечном свету, но не более того. В отличии от ведьмаков, Мисселина не могла уловить запах человека или существа, почувствовав запах его личной вещи. Посему девушка решила пойти более сложным, но более действенным методом.

Пальцы заискрились, а гребень начал нагреваться, когда Мисселина произносила заклинание. Сознанием, сердцем, магией - всем она тянулась к Эскелю, каждой фиброй своего ества. В голове рисовала его образ - те самые чёрные волосы, шрам на лице и кошачьи глаза, светящиеся словно плавленое золото. Только бы найти его, только бы увидеть снова…

Пропахшие бедностью, рыбой и помоями трущобы. Канал с разводами в нём дерьма и падающими дождевыми каплями. Мост, уложеный брусчаткой, скользкой от дождя. Человеческая фигура с кинжалом, медленно подступающая со спины к высокому ведьмаку.

Снова сорвавшись, Мисселина со всех ног поспешила туда, куда ей указало видение. Паника накрывала с головой, но она продолжала бежать через улочки и переулки, сквозь толпу прохожих, минуя десятки домов, лавчонок и лотков. Ноги словно бы сами несли её туда, где сейчас был Эскель. Мышцы сокращались, когда она миновала очередной кабак или бордель. Мисселина знала, куда идти, и спешила туда через весь город, словно ветер.

Но она боялась. Боялась, что не успеет. Эта картина - Эскель, истекающий кровью на её руках, - снова представала перед глазами. И хотя он и был прекрасным мечников, что победил целые полчища чудовищ за свою долгую жизнь, Мисселина всё равно боялась. И страх двигал ею, заставлял ускоряться, хотя ноги уже не могли бежать, а тело словно бы умоляло остановиться.

Однако она не могла. Не сейчас.

Вскоре, пробежав без остановки несколько десятков кварталов, Мисселина наконец выбежала туда, где должна была оказаться. Мост, соединяющий один берег оксенфуртских трущоб с другим, более богатым районом, стоял на своём месте. Под ним нёс свои грязные воды канал, разивший помоями и конской мочой.

Это было то самое место, которое увидела Мисселина, да. Но Эскеля здесь не было. И человека с кинжалом тоже.

Девушка выбежала на середину моста и огляделась. Ничего. Даже крови на мостовой не было. Здесь не происходило схватки, поняла Мисселина, когда перегнулась через перила моста, дабы увидеть хотя бы плывущий труп. Но нет - всё было так чисто, так тихо. Обессиленная, девушка опёрлась на перила и выпустила воздух в рваном выдохе. Лёгкие и горло горели адским огнём, а ноги подкашивались от усталости. Но это было ничто в сравнении с тем, что поняла Мисселина.

Она оказалась в дураках. А видение было не настоящим.

Всё ещё тяжело дыша, девушка засмеялась. И тут же испугалась своего смеха - хриплого, резкого, словно собачий лай. Покачав головой, Мисселина подняла голову. Небо над её головой уже давно изменило цвет - вместо насыщенной голубизны небосвода она увидела тучи. Грозовые, тёмно-синие, местами даже чёрные, они и белые вспышки молний вместе с раскатами грома вдалеке были предвестниками бури, шедшей с моря. Мисселина закрыла глаза, когда первая капля дождя упала на её щеку.

— Вот ты и здесь.

Мисселина рывком развернулась, мигом заведя за спину ту руку, в которой она сжимала кинжал. Пальцы сильнее стиснули оружие, и девушка посмотрела на приближающегося к ней человека. Вернее сказать, женщину - голос звучал высоко, красиво. Это была невысокая фигура в плаще - даром, что всё ещё стояла духота. Каждое движение фигуры было неестественно плавным, но не пружинистым, как у ведьмаков. Шаги незнакомки сопровождались тихим звоном, который показался Мисселине знакомым.

Сердце упало, когда она увидела, как женщина откидывает капюшон, демонстрируя своё лицо с кожей цвета тёмного дерева. И это звон золотых серьг и браслетов она слышала тогда, вновь встретив Цири в храме Мелитэле. Это была та женщина, которая обращала внимание Мисселины на себя всё то время.

Сестра Игрэйн усмехнулась и раскинула согнутые в локтях руки, словно была готова к объятиям. Мисселина попятилась назад, когда монахиня сделала шаг к ней, и нервно облизнула сухие губы.

— Игрэйн…

— Да-да, она самая, — кивнула женщина, и поглядела наверх. — Святая Мелитэле. Погода сейчас испортится.

— Что вы здесь делаете? — воскликнула Мисселина, чувствуя, как потеют пальцы. Игрэйн развела руками, мол, это было очевидно.

— Пришла за тобой, конечно.

— Значит, это вы? Вы шпионите за мной? — фыркнула ведьмачка. — Бьянка вас наняла?

— Она так думает. И отчасти это правда, — пожала плечами монахиня, всё ещё наступая на девушку. — Но ты правильно поняла. И знаешь… — Игрэйн ухмыльнулась, немного наклонив голову и скривив лицо. — Ты оказалась наблюдательной. Но глупее, чем я думала.