— С чего мне начать? — Саша села на камень, скидывая каблуки. — Я была человеком не так долго, как ты. И жизнь моя была ужасно скучной.

— У тебя была семья. Ты говорила, что они похоронили… Как ты вообще умерла? Извини, если это бестактный вопрос, и вампирам задавать его не следует, просто… — Эрен провел ладонью по волосам и взъерошил их. — В моем случае все случилось слишком внезапно, я даже ничего и не понял толком. Но почему обратили тебя?

— Я вышла замуж. За самого лучшего мужчину на свете, как мне казалось тогда. Мне было шестнадцать, а он намного старше меня, и я ничего особо не понимала. Но он был уважаемым человеком в городе. — Саша усмехнулась, вглядываясь в длинные ногти, покрытые красным лаком. — Так уж вышло, что я забеременела. Оказалось, что у меня были какие-то проблемы с маткой и придатками. И во время родов он выбрал ребенка, а не дефектную жену. У меня открылось сильное кровотечение, потому что ребенок буквально разорвал меня. И так уж сложилось, что Освальд и Эрик были проездом в нашем городе. Они почуяли кровь. Муж думал, что я умерла, и вынес в лес, а Эрик сжалился. Ему было горько от того, что меня выкинули, словно мусор. Когда он понял, что труп исчез — подумал, что меня съели звери. Нашел какую-то бродяжку, умирающую от чумы, и скинул ее со скалы. Выдал все так, словно меня настигло сумасшествие после рождения малыша. Лицо было обезображено, так что родственники поверили.

Саша улыбнулась, подставляя лицо под солнечные лучи.

— Мой сын умер из-за заражения крови в возрасте двадцати пяти лет. Его дочь жила до глубокой старости и умерла в окружении внуков. А они, в свою очередь, погибли во время первой и второй мировой. От моей семьи ничего не осталось.

Йегер гулко сглотнул, вспоминая некоторые моменты, насколько было вообще опасно беременеть в его-то время.

— Не обижайся, но твой муж — последний говнюк. Я не смог бы по доброй воли расстаться с любимой. Никогда. Возможно, это эгоистично, подло… Но я… — Он застыл, словно погруженный в какие-то слишком тяжелые мысли. — Я не смогу представить каково это — видеть смерть тех, кто должен был жить дальше. Мне не понять этого. Видимо, я совсем очерствел все-таки, раз не могу найти нужных слов. Да. Из меня был бы самый отвратный муж. — Фраза, произнесенная когда-то очень давно, заставила нахмуриться. — А Эрик? Каково было с ним?

— Он был мил. Самый добрый мужчина, которого я только знала. Он никогда не позволил бы себе относиться к детям так, как это делает Эрвин. Но он ужасно устал от жизни и молил о смерти. Я понимаю его решение. Мне пришлось его убить. — Саша вздохнула. — Я больше ловлю себя на мысли, что готова просто сбежать отсюда на нейтральную территорию.

— Значит… Они все же не ладили с Эрвином, — заключил Эрен. — Наверное, я утомил уже тебя вопросами, но… А как ты ощущала свою связь с Эриком? Он же мог как-то влиять на тебя? И… — Эрен напрягся, подбирая слова. — Ты ведь тоже считаешь его отцом, а не Эрвина?

— Эрик навсегда останется моим отцом, а Освальд — дядей. Я вынужденно называю так Эрвина. — Саша хмыкнула. — Я ощущала лишь обычную родительскую связь. Она считается слабой, но я была довольна.

— Освальду не понравилось, что я называл так Эрвина. И тебе не стоит, думаю. Хочешь… Плюнем на все и отправимся в город? Я достану тебе какую-нибудь сладость. Не съесть, так ощутить запах. Проведем день, как могли бы это сделать, как брат с сестрой. И класть я хотел на этого самодовольного Эрвина. Я предложил бы тебе сбежать, но, боюсь, пока что не настолько силен в разработке подобных планов. Да и куда я со своими силами… Поболтать с отцом во сне? Идеальная способность. Вот прям очень нужная. Так что скажешь?

— Ты хотя бы способен поговорить с ним. — Саша поджала губы. — Знаешь, яблоки в карамели были бы сейчас кстати. Если бы я еще чувствовала их вкус.

— Если бы я мог все это контролировать… Я бы что-нибудь придумал, чтобы помочь тебе поговорить с Эриком. — Обреченно вздохнув, понимая, что проку от него сейчас не было никакого, Эрен вышел из воды и, быстро обувшись, поправив штаны, он выставил локоть, предлагая следовать с ним. — Зато я способен достать для тебя практически все, что захочешь, даже не имея и цента в кармане. Талант всегда со мной.

Улыбнувшись, Йегер пригладил ладонью волосы Саши.

***

В салоне серой пожилой Audi играла классика рока из семидесятых. Нельзя было сказать, что Эрен наслаждался подобной музыкой, но она отвлекала, создавала некий хаос, который растворял в себе взбудораженные мысли. До Освальда достучаться не выходило достаточно долго, чтобы начать думать, что тогда была какая-то случайность, пока все же не удалось наткнуться в датском кабинете Эрвина на бумаги, в которых четко говорилось, что в случае смерти создателя, все его имущество должно принадлежать наследнику крови. Было странно, что никто за столько лет так и не удосужился рассказать о подобном Эрену. Его словно намеренно держали подальше от информации подобного рода, используя, как обычную физическую силу. Это злило. Как и периодическое исправление обращения Йегера по имени к Смиту. Созданные Эрвином вампиры настойчиво буквально требовали называть его отцом. Но как это сделать, если Эрен ощущал, что предавал таким образом память об Освальде? Возможно, что на него действовала сама кровь создателя, принимая за прямые указания все услышанные слова. Даже те, что звучали во сне.

Именно поэтому пришлось смиренно выжидать удобного времени, чтобы суметь улизнуть в поместье Бассета. Автомобиль периодически кашлял, и Йегер все чаще хотел бросить его, чтобы добраться самостоятельно, но сейчас был день, и привлекать возможное внимание — явная ошибка.

Поместье находилось в весьма удручающем состоянии. Возможно, узнай Эрен о нем раньше, нашел бы способ, как позаботиться, но так — года брали свое, позволяя прорости зелени даже на самой крыше. Коснувшись ладонью обшарпанной колонны, все еще державшей на себе рассыпающийся барельеф, он ощутил на себе печаль здания. Даже если бы Йегер постарался, он не смог бы уже распознать, что там было изображено. Проходя внутрь как можно тише и аккуратнее, Эрен только благодаря своей реакции умудрился увернуться от крошащейся лепнины, рухнувшей прямо перед его ногами.

Размах поместья впечатлял, как и внутреннее убранство, следы которого остались до сих пор, словно никто не имел права заходить сюда и забирать хоть кто-то. Или же не рисковал. По слухам, многие местные до сих пор побаивались даже приближаться к этой территории, а по рассказам — здесь обитал мстительный дух убитого владельца, который мог любому непрошенному гостю разрезать шею одним лишь движением.

Под ногами скрипели половицы, кирпич и обвалившаяся лепнина. Сколько Йегер так прохаживался по дому, впитывая его энергетику — он и сам не знал. Однако, насытившись, Эрен ускорился, осматривая каждый уголок. Было жизненно важно найти хоть что-нибудь. Смартфон пикнул, и на экране отобразилось сообщение от Саши, что было необходимо срочно нести свою задницу обратно, потому что намечалось что-то не особо приятное. С той оплошности Смита прошло достаточно времени, но вот последствия настигали семью только сейчас. Да и разве вампирам свойственно торопиться? В их распоряжении — вечность.

Выругавшись, Эрен замешкался, но все же решил, что бросать вот так дело — опрометчиво, поэтому он вновь оббежал все помещения, облазил все углы, пока не остановился в комнате, похожей на какой-то кабинет. Старинные письменные принадлежности, покрытые пылью, валявшиеся на полу когда-то дорогие шторы, оружие на стенах, бокал на столе… Все это погружало Эрена во времена, когда он еще жил. Просто жил. Глупо, беспечно, импульсивно. Но это была его жизнь, от которой остались теперь короткие воспоминания. Много прошло времени, чтобы успеть измениться. От того вздорного и самоуверенного бандита осталось совсем мало. Все прежнее стерлось в жерновах боли, несгораемой любви, смирения и апатии. Его словно заперли во всех этих чувствах, остановив ход времени, заставляя переживать все снова и снова.