Поттер и правда ждет его у палаты, тихо переговариваясь с подругой через стекло. Гермиона нервно дергает крыльями, стреляя недовольным взглядом. Конечно же, она догадывается, почему они оба здесь.

— Я так понимаю, клетка готова? — ее голос сочится ядом. — И как это будет? Оглушите меня? Свяжете? А может, Империус?

— Не уверен, что он на тебе действует, — Драко огрызается только от усталости, на самом деле он и не думает о непростительных. — Я надеялся, ты пойдешь нам навстречу.

— Нет, — разъяряясь, она все меньше контролирует свою магию. Острые рога понемногу проступают сквозь морок.

— Нет? — Драко не хочет использовать силу.

— Мальчики, меньше всего я хочу из одной тюрьмы в другую. Так что по своей воле я с вами не пойду, — хлыстообразный хвост со свистом рассек воздух.

— Гермиона, не дури, — вклинивается в разговор Поттер. — Ты опасна для окружающих. И будь ты в себе, сама же пожелала бы быть запертой.

— Я в себе, Гарри. И я не хочу в Мэнор. Ты ведь помнишь, что там произошло со мной, — она трет левое запястье, гладкое и без изъянов.

— Поттер, не поддавайся. Она давит на твою совесть, — Драко знает, что Гермиона уже давно отпустила события военного времени.

— Но она права. Я как-то не подумал об этом, когда соглашался, — «Да что б вас обоих!»

— Сейчас уже поздно. И я знаю, что на самом деле ей глубоко плевать, Мэнор это будет или нет. Она тянет время, надеясь, что мы где-то ошибемся и удастся сбежать, — Драко приподнимает одну бровь, глядя прямо в вишневые глаза.

— Как всегда, слишком умный. И где бы мы были без Драко Малфоя и его проницательности, — Гермиона кривится, закатывая глаза.

— Конкретно ты — в застенках Барлоу.

— Туше, — невесело улыбаясь, бросает она.

— И что будем делать? — Поттер, кажется, растерян.

— Усыпим ее и камином отправим, — Драко шагает к печати, морально готовя себя к непростой битве. Он уже чувствует в венах вибрации враждебной магии.

«Попробуем снизить доступ кислорода». Новый знак появляется рядом с четырьмя уже имеющимися.

— Что там, Поттер?

— Она заключила себя в сферу. Кажется, то, что ты делаешь, не работает, — Избранный не отводит взгляд от подруги.

Драко стирает знак. «А если сначала обездвижить?» Поначалу чувствуется сопротивление, но знак все же появляется на поверхности глины.

— Она злобно на меня смотрит. Что ты сделал? — Поттер с любопытством смотрит на табличку.

— Заставил ее замереть. Не отвлекайся, — Драко отдает второй приказ.

— Снова сфера. По ходу Гермиона колдует не руками.

«Конечно, она же теперь магическое создание. Их магия не требует формул. Суккубы… Они питаются магией, поглощая запасы ядра. Но магию заклятия они поглотить не могут. А есть ли у них собственная магия? Незаимствованная?» Драко склоняется над табличкой, видоизменяя первый знак. «Отражение» становится «поглощением». Теперь чем больше колдует Гермиона, тем слабее становится.

— Она очень зла, — Поттер продолжает доклад. — Сфера исчезла.

«Значит, все правильно». Драко отходит обратно к окну, наблюдая, как Гермиона все медленнее моргает, не справляясь с недостатком сразу двух важных составляющих в своем теле — магии и воздуха.

— Отойди подальше, — Драко снова поднимает палочку. — Бомбардо, — стекло разлетелось осколками. — Инкарцеро. Остолбеней. Иммобулюс.

— А ты не переусердствовал? — спрашивает Поттер, глядя на обвитую веревками, висящую в воздухе подругу.

— Молись Мерлину, чтобы я не недоусердствовал и этого хватило на путь до камина.

То ли предупредительностью Драко, то ли и правда молитвами Поттера, но до камина они добираются без происшествий. Зеленое пламя, взметнувшись, отрезает «тюремщика» и «заключенную» от коридора госпиталя и прошлой жизни.

***

Несколько месяцев назад Драко на волне романтичности позволял себе мечтать о том, как приведет Гермиону домой, как она согласится жить с ним, как хорошо и гармонично им будет рядом друг с другом. Однако реальность оказалась вовсе не такой, как мечты.

Едва придя в себя, Гермиона разносит свои комнаты. Остаются целыми только камин и зачарованные оконные стекла. И то, спасает их от акта вандализма скорее магическое истощение разрушительницы, чем недостаток усердия.

Второе, что обнаруживает Драко, — это запертая дверь, не реагирующая на любое заклинание.

Третьим становится крылатый силуэт на крыше. И это явно не одна из горгулий, украшавших фасад и убранных оттуда по решению Нарциссы после войны.

Бойкот продолжается неделю. Драко ежедневно по несколько раз стучит в двери или зовет Гермиону под окнами, но безрезультатно. Несмотря на то, что она явно нуждается в пище, суккуб не откликается, лелея злость и гордость. Однако комнату, приведенную эльфами в порядок, больше не трогает. Да и Живоглот то и дело мелькает рыжим пятнышком по поместью, выпускаемый на прогулку хозяйкой.

— Хозяин Драко, мисс Гермионе очень плохо. Она уже второй день не встает с постели, — на восьмой день рапортует приставленный к суккубу эльф.

— Перенеси меня к ней, — Драко ни секунды не раздумывает. «Я дал ей достаточно времени, чтобы смириться».

Комната встречает его холодным порывом воздуха из распахнутого настежь окна и уже позабытым видом истощенного тела Гермионы на кровати. Все точно так же, как и до слияния, с тем лишь отличием, что одета она в собственную одежду и укрыта вместо одеяла перепончатым крылом. Судить, насколько такое состояние нормально для ее нынешней ипостаси, сложно, однако неделя без должного питания, прожитая лишь на упрямстве, видимо, не прошла даром.

Драко медленно подходит к кровати, стараясь не напугать Гермиону. Она лишь приоткрывает глаза, тут же снова смыкая веки.

— Решил сжалиться и отпустить меня? — ее голос еле слышен.

— Нет. Решил, что тебе необходимо питаться. Хотя ты сама, кажется, иного мнения, — Драко осторожно опускается на край кровати. — Тебе хватит сил?

— Я не хочу, — Гермиона пытается отвернуться, но ей удается только немного приподнять голову.

— Ты хочешь умереть? — Драко сжимает в руке ее тонкие пальцы, сейчас больше похожие на узловатые веточки.

— Я хочу на свободу, — это последнее, что Гермиона произносит, прежде чем верх берет ее природа.

Полупрозрачные клубы тумана заполняют пространство спальни, концентрируясь рядом с кроватью. Еще минуту назад почти безжизненное тело как марионетка в руках неумелого кукловода дергается, садясь. Вишневые глаза широко распахнуты и залиты ярко-розовым сиянием. Драко тянет на себя руку Гермионы, прижимая к своей груди. Ощущение, что в груди кто-то ворочает раскаленной кочергой. Лицо напротив все больше очеловечивается, правда разглядеть это становится все сложнее из-за виньетки, быстро пожирающей обзор.

Просыпается Драко на своей кровати, заботливо накрытый одеялом. Часы на каминной полке показывают шесть часов, неизвестно какого времени дня и какого именно дня. Вызванный тут же эльф сообщает, что прошло всего несколько часов, а также что «мисс Гермиона» в полном порядке и гуляет в парке. Последнее показалось Драко безмолвным приглашением к беседе, так как если бы Гермиона хотела избежать встречи, снова бы заперлась в комнатах или сбежала на крышу.

— Тебе лучше? — Драко не подходит слишком близко в надежде, что у них все же получится поговорить и прийти хотя бы к какому-то миру.

— Конечно, мне лучше! — Гермиона не сдерживает раздражения. — Физически, по крайней мере, — она вскакивает с газона. Воздух за ее спиной еле заметно мерцает, но крыльев не видно. — Ты представляешь, как мне сложно видеть тебя таким! Выжатым как апельсин для утренней порции сока. Почти безжизненным.

— Ты ведь знаешь, что не сможешь забрать всю мою магию, — Драко пожимает плечами, стараясь изобразить беззаботность, которой вовсе не чувствует.

— Нет, не знаю! Это всего лишь предположение, — в ствол дерева за ее спиной ударяет что-то тяжелое, образуя воронку и разбрасывая вокруг щепки.