— Если вы не возражаете, может быть, мы поговорим где-нибудь в другом месте? — предложила наконец Вальбурга, нарушая тишину. — Я не очень люблю пауков. Признаться, это единственная моя слабость. Жду вас в гостиной.
Силуэт женщины исчез с картины. Изображенный на ней акромантул облегченно вздохнул и выполз из-за покрытого мхом валуна.
— Кажется, они её тоже не очень любят, — заметил Богрод, поворачиваясь к Сириусу. — Я думаю, нам стоит удовлетворить просьбу вашей матушки. Агрессивное воздействие защиты особняка больше не способно причинить вам вреда. Но вы просто обязаны привести это место в порядок, когда разберетесь со своими проблемами.
— Каким образом? — скептически поинтересовался Сириус. — Я его даже не чувствую.
— Это дело поправимое, — отмахнулся Богрод, первым выбираясь из чулана.
Вальбурга уже ждала их в гостиной, восседая в нарисованном кресле на картине, на которой талантливый художник в точности воспроизвел обстановку этой самой гостиной. За креслом стоял маленький, сморщенный и полностью лысый старичок, его принадлежность к роду Блэков была весьма сомнительной. Выглядел он не очень довольным, хмуро взирая на гостей. Судя по всему, это была его картина и его кресло, с которого его не очень вежливо согнали.
Богрод почтительно поклонился, когда Сириус представил его матери.
— А кто вы, молодой человек? — поинтересовалась Вальбурга у Кричера, когда все разместились на диванах. — В прошлый ваш визит сюда я спутала вас со своим младшим сыном. Прошу меня простить за такую оплошность.
Кричер смутился и даже несколько уменьшился в размерах, что не укрылось от внимательного взгляда Вальбурги.
— Мама, это Кричер, — Сириус ухмыльнулся. — Просто он немного…
— Под впечатлением от портретов в семейной галерее Блэков, — понимающе кивнула Вальбурга, осматривая домовика без тени удивления. — Я вызывала тебя неоднократно.
— Я не обязан подчиняться портретам, — нервно и немного дерзко выдал Кричер заученную фразу, которую вбивали в него Каспар и Ильвис на протяжении достаточно долгого времени, пока он наконец и сам в это не поверил.
— Твоя правда, — легко согласилась Вальбурга, не обращая внимания на дерзкий тон своего бывшего слуги. — Так зачем вы всё-таки пришли?
— Я ищу Рега, — Сириус решил не вдаваться в подробности.
— Да… в прошлый раз я рассказала вам слишком много, — Вальбурга печально вздохнула, глядя на старшего сына.
— Лично я, кроме того что мы с Регом родились оборотнями, так ничего и не понял, — пробурчал тот.
— Оборотнями? — женщина на картине нахмурилась, а коротышка заинтересованно высунулся из-за кресла, чтобы ничего не пропустить. — Причем тут оборотни? Вас прокляли в детстве, и проклятие это оказалось необратимым. Чтобы заблокировать его действие, необходимо было до полного становления силы регулярно принимать специальное зелье. Только тогда я могла быть уверена, что оно не перейдёт на ваших детей. Так мне сказали…
Сириус задумался, пытаясь вспомнить что-то очень важное. Воспоминание крутилось совсем рядом, но упорно не давало себя поймать. Это что-то было как-то связано с его последними днями в родительском доме.
— Ты сбежал из дома, когда узнал, что на день твоего семнадцатилетия назначена твоя свадьба с Гислэйн Гойл, — каким-то образом Вальбурга поняла, о чём думает её сын. — Вы должны были пожениться и зачать наследника.
— А Регулус тоже должен был жениться сразу после достижения совершеннолетия? — поинтересовалась Беллатрикс, сочувственно поглядывая на позеленевшего и потерявшего дар речи кузена.
— Да, вероятно ему это тоже не понравилось, — Вальбурга вздохнула. — Не понимаю почему, Гислэйн была очень милой девочкой. Кроткая и послушная, идеальная жена.
— Вв-вы-ы — заикаясь, начал Сириус, — собирались женить Рега на м-м-моей невесте?
— Бывшей невесте. Ты ведь сбежал, — строго напомнила ему мать, — а Гойлам было всё равно, за кого из вас отдавать младшую дочь.
— Бедный Рег… теперь я понимаю, чего он в Гринготтс потащился.
— А что случилось с Гислэйн? Я не слышала о ней со школы, — перебила кузена Беллатрикс.
— Не знаю точно, Гойлы всегда были скрытными. Но мне известно, что она погибла, — Вальбурга помрачнела. — Кажется, моё время заканчивается, вам лучше поторопиться…
— Как заканчивается, почему заканчивается? — удивился Сириус.
— Магическое ядро особняка быстро истощается, — пояснил Богрод. — И, видимо, начинает качать магию из портретов.
И действительно, краски на картине будто бы поблекли. Коротышка заметно побледнел, съёжился и попытался залезть под кресло. Вальбурга цветом лица не особенно отличалась от голодавшего неделю вампира, она напряжённо застыла в кресле и закрыла глаза.
— Мысли путаются… — произнесла она, — сейчас снова придёт безумие. Делайте, что собирались и уходите.
— Уходим, — Богрод выбрался из кресла и прикрикнул на остальных, — быстрее! Наше присутствие здесь нежелательно.
— Почему? — спросил Сириус, прибавляя ходу и двигаясь к лестнице на второй этаж.
— Когда мы здесь, поместье быстрее расходует магию, — пояснил Кричер, — но из-за меток не получает ничего взамен. Поэтому тянет энергию из всего, из чего только может. Даже из портретов и артефактов.
— Пожирает само себя? — ужаснулась Беллатрикс. — Но мы ведь можем опустить щиты и напитать его хоть немного?
— И снова свалимся с истощением, — Кричер покачал головой. — Полумеры тут не помогут.
— Сейчас ядро поместья напоминает паразита, который готов кормиться от чего угодно и кого угодно, — подтвердил Богрод. — Я никогда не видел ничего подобного, хотя и повидал достаточное количество заброшенных имений чистокровных, описывая имущество по поручению Гринготтса…
— Комната Рега… — Сириус остановился перед нужной дверью и нерешительно толкнул её. — Тут ничего не изменилось. Будто он ушёл в спешке, как и я когда-то…
— Что ищем? — уточнила Беллатрикс, проходя в комнату следом за кузеном.
— Волосы, обрезки ногтей… что угодно, — Богрод присел на корточки и заглянул под кровать. — Кровь Сириуса для ритуалов почему-то не подходит, что странно… ведь они самые близкие родственники, но отклика мы не получаем. Если биологического материала не найдем, можно попробовать использовать какой-нибудь личный предмет. Главное, чтобы он хранил остаточный след магии Регулуса.
Под кроватью было пыльно, темно и очень-очень интересно. Недолго думая, Богрод выпихнул все свои находки волной магической силы. Чтобы изучить их как следует, ему пришлось обойти кровать, а потом ещё и собирать разлетевшиеся «сокровища» по всей комнате.
— Тут какая-то фигня, — Беллатрикс нагнулась и подняла с пола несколько клочков серой свалявшейся шерсти. Впрочем, после пары бытовых заклинаний и очистки от пыли, шерсть сменила цвет на чёрный. — Блохастый, это не ты потерял?
— Я тут не перекидывался никогда, — покачал головой Сириус, осматривая и обнюхивая подозрительную находку. — Похожа на мою, но вроде бы пахнет иначе… хотя запах пыли и сырости всё перебивает.
— Если твой брат умел перекидываться и эта шерсть действительно принадлежит ему, то нам крупно повезло, — заметил Богрод, изучая скомканный носовой платок, явно неоднократно использованный, только не очень понятно — по назначению или нет. — Мы сможем призвать его, когда он перекинется. Если он действительно оборотень, то в полнолуние это обязательно произойдёт.
Из условно полезного они нашли только шерсть и тот самый носовой платок. А вот осколок стекла со следами крови, обнаруженный всё там же под кроватью, заставил Богрода радостно оскалиться. Конечно, нельзя было исключать того, что кровь могла оказаться не Регулуса, но это уже было больше чем ничего.
В Слизерин-мэнор они возвращались в приподнятом настроении. Хотя Богрод и не преминул подпортить настроение Сириусу, напомнив о том, что в скором времени поместьем Блэков придётся заняться серьёзно. Либо восстановить его, либо запечать.
Рано или поздно особняк «оголодает» настолько, что это может грозить крупными неприятностями всему кварталу, в котором он расположен. Всё бы ничего, но Вальбурга почему-то выбрала для своего предсмертного уединения густонаселенную магглами часть Лондона.
