— Августа, ты знала об этом?! — пораженно воскликнул Фадж.

Но Августа не обратила на министра внимания.

— Я и мой внук решили сменить сторону, Дамблдор, — сказала она, глядя в глаза верховному судье. — Мы больше не принадлежим к вашему сообществу. И если с нами что-то случится… вы понимаете меня, Альбус?

Дамблдор нахмурился. Он не очень понимал, но всё-таки кивнул.

— Также я надеюсь, что министерство осознаёт всю серьёзность происходящего. Это закон и его придется соблюдать. Каждый, кто попытается вставлять нам палки в колеса или дискредитировать нашу организацию, будет отвечать перед магией. И перед нами. Вы видели силу нашего лидера, с этой силой вам придется считаться. Там, — Августа указала на бумаги, оставленные Каспаром, — наши основные требования. Однако мы не думали, что всё обернётся настолько… неожиданно даже для нас самих. Поэтому нам нужно ещё время, чтобы определиться с позицией нашей организации относительно министерства магии и всего магического сообщества. Так или иначе, но нам придется научиться работать друг с другом. И не важно, хотим ли мы этого.

Августа взяла Люциуса под локоть, показывая, что закончила свою речь.

— Рокки, — вслух позвал Люциус.

Через несколько мгновений перед изумленной публикой появился маленький домовик. Он с достоинством поклонился и застыл в ожидании.

— Рокки, ты не мог бы перенести нас домой? И, кстати, — Люциус окинул взглядом зал, — я очень советую вам попытаться найти общий язык со своими домовиками. Вспомните, сколько поколений они служат вашим семьям, сколько ваших секретов хранят. И ради вашей же безопасности не пытайтесь им навредить… они теперь свободны и не нам, волшебникам, с ними тягаться. Уж поверьте…

Люциус на мгновение задумался, будто что-то припоминая.

— Ах да. Я добровольно снимаю с себя обязанности главы палаты лордов и покидаю должность главы попечительского совета, поскольку у меня просто не будет на это времени. Однако с вашего позволения, господин министр, я хотел бы оставить за собой место в попечительском совете, так как образование подрастающего поколения всё ещё касается меня, как и любого достойного члена нашего общества.

Дождавшись неуверенного кивка Фаджа, Люциус, Августа и Рокки с достоинством удалились.

— Что у нас ещё на повестке дня? — слабым голосом уточнил министр.

Ответом ему была тишина, все напряжённо думали.

— В таком случае, — заключил Фадж, — предлагаю на сегодня разойтись. На следующем заседании я изложу уважаемому совету требования наших…

Так и не найдя подходящего определения, он поднялся со своего места и не прощаясь побрёл к выходу из зала заседаний.

***

Когда Люциус и Августа вернулись в Слизерин-мэнор, в столовой они нашли только Ильвиса и бесчувственные тушки остальных обитателей.

— Хоть голыми руками их бери, — рассмеялась Августа.

— Спасибо, Рокки, — обратился Люциус к своему домовику, уже вернувшему себе человеческий облик. — Хогвартс покинули все эльфы?

— Кроме наших, — Рокки ухмыльнулся. — Только Добби наконец удалось отправить в наш мир.

— Это не может не радовать, — Люциус облегчённо вздохнул. — Может, хоть там его мозги встанут на место.

Добби был очень странным домовым эльфом, этого не мог не признать даже Каспар, пытавшийся пару раз провести с ним разъяснительную беседу. Добби не был безумным, как в своё время Кричер, однако и нормальным его назвать ни у кого бы язык не повернулся. Но, самое прискорбное, он наотрез отказывался уходить в свой мир.

Даже когда Люциус приказал ему прямым текстом, Добби его не послушал. Этот эльф вообще как-то странно реагировал на приказы хозяина. Именно поэтому при первой же возможности Люциус и сплавил его в Хогвартс.

Это какая-то новая модель? — поинтересовалась Августа у Ильвиса, указывая на омут памяти, стоящий на столе.

— Скорее очень-очень старая, — улыбнулся тот. — Кстати, они так и не додумались до того факта, что добропорядочным вампирам днём полагается спать?

— Неа, — покачал головой Люциус, — даже Дамблдору это, кажется, в голову не пришло. Ну или он просто очень тщательно это скрывал.

— А мы можем добавить свои воспоминания, чтобы остальные посмотрели и их тоже? — спросила Августа.

— И было бы неплохо, чтобы Каспар их тоже глянул, — заметил Люциус.

— Он сейчас в нашем мире, восстанавливается и общается со своими новыми подданными, — Ильвис показал Августе как добавлять воспоминания в омут памяти Салазара Слизерина и «подключился» к просмотру.

— Ну что же… — задумчиво сказал он некоторое время спустя, когда все «вынырнули» из воспоминаний, — такого мы и правда не ожидали.

— А про газеты — это вы серьёзно говорили? — спросила Петуния.

— Ага, у Люца имеются в этом направлении кое-какие связи, однако я всё ещё считаю, что нам нужно завести своё печатное издание, — ответил Сириус.

— Вот теперь, мой блохастый друг, я с тобой полностью согласен, — кивнул ему Люциус.

— Да ну? — удивился тот. — А кто громче всех орал, что пока это нам не…

— Во-первых, аристократы не орут, а просто очень громко высказываются исключительно по делу, — Люциус скорчил надменную физиономию, но не выдержал и улыбнулся, — во-вторых, тогда и теперь — разные временные отрезки. Вот теперь я полностью согласен с твоей идеей. Более того, я пошёл бы дальше и предложил бы завести своё печатное издание и в маггловском мире.

— А… — не найдя что ответить, Сириус так и остался сидеть с открытым ртом.

— Это создаст рабочие места для наших новых дармоедов, — одобрил идею Северус, вернувшийся ради такого случая из Хогвартса.

— Кстати, о рабочих местах, — Нарцисса нахмурилась, — вы продумали это? Представляете, сколько домовиков к нам потянутся, когда их импровизированные каникулы закончатся.

— Скорее всего, их будет не так много, как вы думаете — заметила Эмми. — По связи с Каспаром мы почувствовали, что в особенно бедственном положении сейчас находятся только домовые эльфы Британии, да и то не все. Например, эльфы Салазара из Мунго и других подобных заведений даже не отправились на «каникулы», их более чем устраивают их места.

— С нами уже связались несколько старейшин известных нам общин, — подтвердил Ильвис. — Они планируют вступить в коалицию, однако работать останутся в своих лечебницах. И даже не собираются требовать оплаты труда, разве что выторгуют у своих работодателей некоторые поблажки, вроде нового облика и магических курсов повышения квалификации.

— А курсы-то им зачем? — удивился Люциус.

— Так они смогут официально получить должности младшего медицинского персонала, — хмыкнула Эмми. — Зарплату они пока не хотят, но вот стать полноправными работниками своих учреждений явно не против.

— Большинство домовиков, служащих семьям волшебников, тоже вряд ли захотят поменять место работы. Не всем из нас так уж плохо живется, — Ильвис, в подтверждение своих слов, кивнул на сидящего рядом с Августой Эльдара, — да и привязываемся мы к своим семьям. Многие поколения выросли у нас на руках, в некоторых семьях детьми занимаются исключительно домовики. Вряд ли они захотят уйти от своих маленьких хозяев.

— Жаль, что матушка спятила и отпустила всех домовиков, — печально сказал Сириус. — К нам с Регом в детстве были приставлены два эльфа. Они были нам ближе, чем родители.

— Да и после предупреждения Люциуса, маги сами будут искать компромиссы, — ухмыльнулась Августа. — Никому не захочется, чтобы их многовековые скелеты повыползали из шкафов.

— А как быть с остальными магическими расами? — поинтересовалась Андромеда.

— У нас были некоторые мысли по этому поводу, — не стал скрывать глава заговорщиков. — Однако теперь, когда наши возможности значительно шире, придется пересмотреть приоритеты.

— То есть? — не поняла Петуния.

— Люциус имеет в виду, что теперь мы не ограничены одним лишь магическим миром, — пояснил Рик. — А в маггловском мире вакансий гораздо больше, особенно для оборотней с нашим-то уровнем физической силы и выносливости.