— Не лезь в мою голову… и я более чем серьезен.

— У тебя все идеи, так или иначе, с родовой магией связаны?

— Я люблю родовую магию, — Донован рассмеялся. — И считаю, что чем больше семья, тем веселее.

— Вы о чём? — заинтересовался Люциус.

— Он предлагает кому-нибудь усыновить Тилли, — хмыкнул Рик.

— Не обязательно усыновлять, — возразил Донован, — достаточно просто принять в род на правах младшего члена. Вон как Тома, это решит сразу несколько проблем. Правда, я не совсем представляю, что будет в этом случае со связью домовика с нашим миром. Но мне кажется, что привязка тоже изменится, возможностей станет больше, а ограничений меньше. И не нужно будет подделывать документы для поступления в школу. Маггловские фальшивки — это одно, а вот магические… сами понимаете. После введения в род достаточно пройти проверку крови у гоблинов, они за небольшую мзду сварганят совершенно легальные документы. Робу, кстати, тоже придется это сделать после усыновления, чтобы не светиться в министерстве лишний раз.

— А я и не знал, что гоблины подобным занимаются, — удивился Амос.

— Нужно просто уметь просить. Они даже маггловские документы делают, но только на реальное имя, — Донован усмехнулся. — Если желающих принять Тилли в свой род не найдется, я спрошу у отца. Думаю, он не откажет.

— Ты в этом так уверен? — недоверчиво спросил Люциус.

— Более чем. Хотя в свете открывшихся обстоятельств, я думаю, он предпочел бы ввести в семью Эмми или Долли, а лучше обеих сразу. Эльфийки — это большая редкость. У нашей семьи эльфы только мужского пола.

Долли смутилась, а Эмми захихикала.

— А какая разница? — не понял Люциус.

— Разница в способе введения в род. Веке в шестнадцатом мой предок женился на вейле. Настоящей, чистокровной вейле, — на всякий случай уточнил Донован, бросив взгляд на Люциуса, — а не на волшебнице с примесью вейловской крови. Их дети… и дети их детей рождались с обновленной кровью. Проклятия рода, а у нас их было не меньше чем у Блэков, смыло этой обновленной кровью. К нынешнему моменту мы снова нацепляли немало довесков, но наша семья по-прежнему одна из немногих чистокровных, которые могут похвастаться тем, что имеют более одного ребенка. У меня два брата и три сестры.

— Теперь понятно, почему ты сбежал, — заржал Том.

— Я их, конечно, очень люблю и всё такое… но слишком уж дома шумно, — Донован улыбнулся.

— А у нас тихо, ага, — съязвил Северус.

— И у нас шумно, — согласился Донован, — почти как дома… только тут интересней.

— Так я всё-таки не понял, почему Эмми или Долли… — начал было Люциус, но до него наконец дошло. — А…

— Время снова обновлять кровь, — подтвердил Донован, — но сейчас очень сложно найти чистокровную вейлу или другое дитя магии, согласное на брак с магом. Папенька активно ведет переговоры с семьей вейл из Франции, но пока продвигается туго. А у меня двое старших братьев и оба пока без невест. Это я могу жениться на ком угодно, поскольку я сам оборотень — обновленная кровь. Проклятия рода меня практически не затрагивают, как и моих будущих детей… разве что временная повышенная волосатость, но для младшей ветви рода — это так… мелочи жизни.

— И ты вот так без вопросов и возражений согласился бы жениться на совершенно незнакомой… вейле, которую тебе подсунула бы семья? — удивился Сириус.

— А что тебя смущает, что незнакомая или что вейла? — уточнил Донован.

— Что незнакомая, разумеется.

— Ну тогда за род Блэков я спокоен.

— Почему?

— Посмотри на них, — Донован печально усмехнулся и кивнул на бывших пожирателей, — их как раз смущает не это.

Сириус непонимающе посмотрел на братьев Лестрейндж, потом на Амикуса, на Люциуса… все как один отводили взгляд.

— То есть их не смущает, что любому чистокровному магу семья может навязать в жены совершенно незнакомую женщину. Но смущает, если эта женщина будет не человеческой природы? — до Сириуса начало доходить.

— Издержки воспитания, — Донован пожал плечами. — Британская аристократия в этом плане весьма узколоба. Для них даже просто принять в род магическое существо — огромный позор. А уж усыновить или взять в супруги, да ещё и народить от него детей…

— Это не так, — Беллатрикс нахмурилась, — не говори за всех.

— А что скажет твой муж? — недоверчиво поинтересовался Донован.

— Я не возражаю, — помедлив немного, Рудольфус добавил: — Я не самоубийца.

— По-моему, когда раздавали умение читать мысли окружающих, я один забыл встать в очередь, — пробурчал Том.

— Не ты один, — заметил Люциус. — Вы о чём вообще?

— Мы хотим усыновить Тилли, — ответила Беллатрикс, сверля мужа недоверчивым взглядом. — Если он, конечно, не против.

— Усыновить? — удивился Рабастан. — Не просто принять в род, а усыновить как наследника?

— Если тебя это смущает, — ответил брату Рудольфус, — то я могу передать тебе и твоим детям право наследования. Ты ведь знаешь, что своих детей у нас с Беллой больше быть не может, так что это право и так должно быть твоим. Возможно, тогда ты наконец зашевелишься и начнешь искать себе жену.

— Но ведь он далеко не ребенок, хоть и выбрал такой облик. Я имею в виду, по возрасту уже не ребенок, — на всякий случай пояснил Рабастан.

— По нашим меркам он совсем ещё малыш, — Каспар улыбнулся. — И потом, даже волшебным существам хочется иметь семью. Мы — дети магии, первородные. У нас нет родителей, нет бабушек и дедушек, в нашем мире у нас даже не может быть детей. Только сестры, но и это очень большая редкость.

— А это правда, что эльфийки встречаются реже эльфов? — заинтересовалась Петуния.

— Да, это действительно так. Эльфийки порождаются только в паре с эльфом, а это само по себе уже большая редкость. К сожалению, когда одного из двойняшек призывают в этот мир, второй погибает, — Каспар кинул сочувственный взгляд на Долли, — поэтому они никогда не отвечают на зов. Но существует ритуал, который позволяет принудительно призывать именно двойню. Его создала Ровена, когда рассудок покинул её. После смерти Ровены её записи нашел какой-то маг, и этот ритуал одно время был очень популярен. Но вызвать одновременно двух домовиков мало у кого получалось, обычно призывался слабейший из пары, а второй погибал. Со временем тот ритуал перестали использовать, вернувшись к обычному, который требовал меньшего уровня силы.

На некоторое время повисла неловкая пауза.

— Тилли, ты так и не ответил, — заговорил Каспар. — Ты бы хотел, чтобы тебя усыновили?

— Тилли хотел бы иметь семью, — улыбнулся тот, снова переходя на привычную манеру речи.

— А это вообще возможно? — спросил Люциус, по большей части для того, чтобы беседа снова не заглохла. — Всё-таки он не волшебник и вообще не человек.

— В этом ваша основная проблема, — Каспар погрустнел. — Проблема не магов или магглов, а людей в целом. Вы ставите себя выше остальных существ, считаете, что вы венец эволюции. Что остальные расы являются в чём-то ущербнее вас, что им не доступно то, что доступно людям. Не все, конечно… и это не может не радовать.

Каспар улыбнулся Петунии и мальчикам.

— А мы — оборотни, — Донован подмигнул эльфийкам. — И ничего не имеем против представителей и, особенно, представительниц других рас.

— Но разве это не так? — Люциус всё ещё обдумывал слова Каспара. — Разве не человек венец эволюции?

— А как же высшие эльфы? — Каспар лукаво посмотрел на него.

— Они давно уже вымерли, — отмахнулся Люциус.

— А почему они вымерли? — всё также ухмыляясь, спросил Каспар.

— Откуда мне знать. Они ещё до моего рождения вымерли.

— А если подумать? — казалось, Каспар пытался подвести Люциуса к какому-то выводу.

— Они вымерли, потому что были аристократическими задницами, — предположил Драко.

Том кинул удивленный взгляд на явно смущенного Люциуса и весело поинтересовался у Драко:

— Это где ты слышал такое меткое выражение?

— Это папа вчера сказал, что однажды его хороший друг сказал ему, чтобы он прекращал быть такой аристократической… ну вы поняли, — Драко смутился.