— Ну что, пойдешь со мной? — Питер протянул руку ворону, а когда тот взлетел и устроился поудобнее, аппарировал.

Появились они перед старым особняком Гонтов, куда Том посылал сову.

— Знаешь, я назову тебя Лордом, — печально произнёс Питер, проходя сквозь защитные чары, которые приятным покалыванием отозвались во всём теле.

«Ну Лордом, так Лордом. И после смерти мне не обрести покой…» — уныло согласился Том.

— Сегодня переночуем тут… — Питер замолчал, увидев на столике для почты листок обычной маггловской бумаги. Дрожащими руками он развернул его и сразу узнал почерк, буквы были корявыми, строчки неровными… но Питер был уверен, что это писал Том Риддл. Человек, который заменил ему отца, и которого уже много лет считали мертвым. Перечитав несколько раз коротенькое послание, Питер бросился в подземелья, в комнату артефактов.

Через четверть часа он недоуменно вглядывался в поисковой кристалл, который упорно показывал, что искомый объект в данный момент находится в этом доме. Питер даже запустил поисковые чары по периметру особняка, но те не обнаружили никого кроме него самого, ворона и мелких грызунов. Тогда Питер беспомощно уставился на птицу, и ему на мгновение показалось, что она ухмыляется.

— Отец? — жалобно произнес он, чувствуя себя полным идиотом.

Ворон перелетел к нему на плечо и ласково потерся перьями о его щеку.

— Отец! Я знал, я верил. Я так ждал, что ты дашь о себе знать… — у Питера начиналась истерика, он опустился на пол, прижал к себе ворона и практически рыдал ему в перья. — Но ты всё не приходил, я искал тебя… Они объявили, что я мертв, что Сириус убил меня… А я искал твои хоркруксы, проверил почти все… но они были уничтожены. Я пошел к Дамблдору, требовал чтобы Сири освободили… но он только рассмеялся и… дальше я ничего толком не помню…

Питер замолчал и только тихо всхлипывал, по-прежнему сжимая уже изрядно помятую и мокрую от его слёз птицу. Ворон, словно почувствовав всю серьёзность момента, позволил квартиранту полностью обрести контроль над телом. Сердце Тома разрывалось от осознания того, какую боль он причинил сыну. И он проклинал тот день, когда узнал о хоркруксах.

Том осторожно выбрался из железной хватки Питера и огляделся вокруг. На столе рядом с поисковым кристаллом он обнаружил искомое. Взлетев, он схватил когтями мелок, которым Питер наспех нацарапал поисковые руны, и опустился на пол рядом с сыном.

Осторожно клюнув его в ногу для привлечения внимания, ворон прямо на полу начал выводить мелом буквы. Получалось плохо — мешали когти, да и не были приспособлены лапы ворона для таких действий. Вот добычу схватить — пожалуйста, но писательством птицы отродясь не занимались.

Питер притих и во все глаза уставился на попытки ворона нацарапать хоть что-то более-менее читаемое. Том выводил закорючку за закорючкой, недовольно рассматривал их, потом стирал крылом и начинал сначала. Полюбовавшись на эту картину пару минут, Питер самым наглым образом заржал. Ворон насупился, отложил мелок и, угрожающе пощёлкивая клювом, начал надвигаться на веселящегося Питера.

— Не надо! — Питер поднял руки вверх. — Это нервное, я больше так не буду… Ай!

Том в назидание ещё раз несильно ущипнул его клювом и вернулся к мелку.

— Подожди, не мучайся. Я сейчас что-нибудь придумаю.

Мозги у Питера всегда работали как надо, хотя об этом знали немногие. В школе все считали, что в четверке мародеров мозгами был Люпин, однако Питер ничуть не уступал волку в соображалке, и они часто заводили такие дискуссии, от которых лоботряс Поттер и балагур Блэк попросту сбегали.

Питер метался по комнате, пока в одном из ящиков не нашел самопишущее перо. Поколдовав над ним минут пять, он достал из того же ящика пергамент, положил свои находки перед птицей и уверенно заявил:

— Пробуй.

«Кар», — подумал Том.

— Кар! — озвучил он вслух.

«Кар», — послушно нацарапало перо.

Питер снова покатился со смеху, ворон обиделся и демонстративно повернулся к нему изрядно перепачканным мелом хвостом.

Перо снова застрочило по пергаменту:

«Конечно, сами накосячат, а потом смеются над бедной птицей… будто так и надо».

Ворон обернулся на шорох и уставился на проявляющиеся буквы.

«Ну, нифига себе…» — текст оборвался, так как Том от удивления не нашёл что ещё подумать.

— А всего-то достаточно было перекинуть привязку с голоса на мысли объекта, — гордо произнес Питер. — Немного ментальной магии и вуаля.

«И что, оно теперь все мои мысли будет записывать?»

— Нет, только самые громкие.

«Пффф! Хмфпсыыгы… Проверка, проверка. А, всё понятно. Оно записывает то, что хочу сказать вслух. Но не касается остального».

— Хмфпсыыы — ты это хотел сказать вслух?

«Я же говорю — проверка».

***

Гарри отложил в сторону стеклянный шарик, который служил ему проводником в сознание Тома, и потянулся. Дальнейший разговор отца с сыном он подсматривать не стал, не хотел подглядывать за чем-то личным. Гарри никак не мог понять, почему ему только сегодня удалось пробиться в сознание Тома, но подслушанным разговором стоило как можно скорее поделиться с остальными.

Петуния нашлась в кабинете, там же обнаружился и Амос, они склонились над какой-то книгой и тихо о чём-то спорили.

— Бу! — не удержался от маленькой пакости Гарри, забираясь с ногами в своё любимое кресло.

— Ммм, — промычал Амос, не отрываясь от книги.

— Вы тут с утра сидите, что ли?

— Ох, — Петуния взглянула на часы, которые показывали, что обед они уже давно пропустили. — Пойдёмте на кухню, перекусим.

— Я наконец-то нашел Тома, — через некоторое время спохватился Гарри, когда мать уже накрывала на стол. — А чем занимались вы?

— Да всё тем же… поиском решения нашей пернатой проблемы. А как там поживает Его Пернатость?

— Питера нашёл, его мохнатую проблему решил и подслушал один очень занимательный разговорчик… — Гарри быстро передал взрослым суть разговора Дамблдора и Молли Уизли.

— Петти, ты уверена, что это зелье не сможет вас найти? — обеспокоено спросил Амос.

Петуния нахмурилась и честно призналась:

— Не знаю… Северус Снейп, а я так полагаю — именно о нём говорил Дамблдор, мастер в своем деле. Я читала его статьи в «Вестнике» и других изданиях… его идеи поразительны, а исполнение гениально. Снейпы жили недалеко от нас, и Лили с Северусом в детстве дружили. Ещё до школы Северус очень увлекался зельями, любовь к ним ему передала его мать. Его отец был магглом и… — Петуния погрустнела. — В общем, у Северуса была не самая благополучная семья, и он часто бывал у нас в гостях. Маме с папой он нравился, да и Лили тоже, но тот факт, что он полукровка… Родители не хотели рисковать, и Лили всё равно пришлось бы выйти замуж за чистокровного мага. Магия только проснулась в нашей семье и была ещё очень нестабильна. Мне тоже нравился Северус, но он меня не замечал. Ведь я была магглой, как он думал. Родители запретили нам с сестрой раскрывать ему тайну нашей семьи. Лили никогда особенно не интересовали зелья, до того как она встретила Северуса. Я же была влюблена в них с самого детства, но по злой иронии не могла готовить большинство из них без помощи сестры или другого мага. Но магов, кроме Северуса и мистера Деккера, у нас в доме не бывало…

— Мистер Деккер — отец Амоса? — влез Гарри.

— Да, он частенько приходил к отцу и иногда помогал мне с зельями.

— Ты думаешь, Снейп действительно мог изготовить зелье, которое обойдёт вашу защиту?

— Сомневаюсь, но с полной уверенностью утверждать ничего не могу.

— Значит, у нас есть около двух недель, чтобы что-то предпринять.

— Выходит, что так…

Ужин прошел в молчании, каждый думал о своём.

— Я не заметил, чтобы Том был слишком обеспокоен этим разговором, возможно, у него есть какой-то план, — через некоторое время сказал Гарри, помогая матери убирать со стола.

— Или ему просто наплевать, — буркнул Амос.

— О, нет… теперь мы в одной лодке.