Люциус и Августа поделились с коллегами своими наблюдениями, отказавшись объяснить, почему на них эта магия не подействовала. Несколько дней они наблюдали исключительно за предметом Биннса. Непосредственно в кабинете во время занятий находились только Люциус, Августа и Каспар, которого Северус привлек к этому делу в качестве эксперта со стороны. Все остальные наблюдали из коридора, Каспар сделал стену прозрачной.

Совсем немного времени понадобилось, чтобы понять, что странная магия Биннса не только усыпляет своих «жертв», но и тянет из них силу. После этого все уроки Истории магии были отменены, однако Биннс продолжал приходить в кабинет и вещать о восстаниях гоблинов.

Минерва Макгонагалл пояснила Амелии, что на самом деле расписание занятий уже давно подстраивают под него. А он просто вплывает в определенное время в аудиторию и проводит урок. Ни о каком учебном плане и речи не шло.

Очень быстро члены комиссии поняли, что у Биннса для всех курсов заготовлено всего по одной лекции, и он изо дня в день повторяет их. Судя по всему, призрака заклинило на последнем дне его жизни.

— День сурка какой-то, — пробормотал себе под нос Люциус. Чем заслужил шокированный взгляд Амелии, которая буквально неделю назад поддалась на уговоры племянницы и сходила с ней и её маггловскими друзьями в кино на этот новый фильм.

Те члены попечительского совета, что не вошли в инспекционную комиссию, начали копать информацию о Биннсе. Как оказалось, он был весьма посредственным колдуном, потому и пошел работать в школу. Но самым интересным было то, что близких родственников у него при жизни не было. И собственного дома тоже не было, Биннс в годы преподавания жил при школе. Когда он умер, его на территории Хогвартса и похоронили, а комнаты, которые он занимал, просто запечатали.

Использовать их в дальнейшем не было никакой возможности, так как после каждого занятия привидение упорно возвращалось туда и до следующего занятия выходить категорически отказывалось. Когда маги вскрыли его комнаты, они обнаружили все вещи нетронутыми.

— Спасибо, что хотя бы труп не оставили, — выразил общее мнение Люциус.

При осмотре они обнаружили прижизненный дневник Биннса, он-то и дал ответы на все вопросы.

В школу Биннс устроился не просто так, с помощью специального артефакта он тянул из студентов магию. По крупицам, практически незаметно, тем самым увеличивая свой собственный резерв.

Этот артефакт без колебаний можно было называть «тёмным». И не только из-за его действия на «жертву», своему хозяину он тоже здоровья не прибавлял. Долго это продолжаться не могло и закончилось вполне ожидаемо — смертью Биннса. Умер он прямо посреди урока, просто присел на стул, а встал с него уже без тела.

По всей видимости, магию артефакта в момент смерти Биннса переклинило и каким-то образом зафиксировало на кабинете Истории магии. Но активировать чары мог только его призрак, когда он отсутствовал в аудитории — посторонней магии там не наблюдалось.

— Короче, гоните его в шею, — посоветовал на прощание Каспар, когда расследование завершилось. — А кабинет… я не знаю, замуруйте, что ли. Я не уверен, что сейчас уже что-то можно исправить.

Ритуал пришлось проводить несколько раз. И только когда все вещи Биннса были уничтожены, а вызванные Амелией специалисты из отдела тайн нашли его могилу и забрали останки с собой, всё наконец-то закончилось.

***

— И что мы имеем? — кисло вопросила Амелия, расположившись в кресле у камина в комнатах Люциуса.

Помимо главы попечительского совета и самого Люциуса в выделенных ему комнатах собрались все члены инспекционной комиссии, а также Северус и Минерва.

— Тебе правду или цензурно? — лениво ответил Люциус, налегающий на виски. Общение с Биннсом выбило его из привычной колеи.

Когда запахло жареным, привидение начало проявлять удивительную и несвойственную ему обычно активность. За несколько дней подготовки к изгнанию оно успело достать всех, включая студентов и преподавателей, но Люциусу почему-то доставалось больше всего.

За долгие годы преподавания в бестелесном состоянии призрак Биннса «навампирил» невероятное количество магической силы и теперь не стеснялся пускать её в ход. Заклинания он к счастью использовать не мог, но вот столкнуть с лестницы, скинуть на голову горшок с цветами или ведро с водой — мог запросто.

Он переплюнул в этом даже Пивза, местного полтергейста, который с самого основания Хогвартса был главной занозой во всех частях тела абсолютно всех обитателей замка. Но на того, по крайней мере, хотя бы действовала некоторая магия. От Биннса же спасения не было.

— Не знаю, — честно ответила Амелия, грея озябшие руки о свою чашку, в которой плескался кофе с коньяком. Плескался он потому, что руки Амелии дрожали от холода и нервного напряжения.

Мёрзла не только она. Мёрзли все, кто присутствовал при проведении ритуала изгнания — прощальный подарок Биннса. Августа сжалилась над коллегами и попросила эльфов этим вечером накрыть стол для всех. Сказывались события последних дней, еда так и осталась практически нетронутой, все активно налегали на алкоголь, а кое-кто ещё и на кофе. Об этом напитке в Хогвартсе не приходилось и мечтать.

— Нужно срочно искать замену Трелони и Биннсу, а также Квирреллу на маггловедение, — подвела итог Августа. — И что-то решать с ЗоТИ.

— Альбус не позволит уволить Сивиллу, — возразила Минерва. — Прорицания уже давно собирались убрать из учебной программы, по правде сказать, я вообще не понимаю, почему это до сих пор не было сделано. Вероятнее всего Альбус держит это место специально для Сивиллы.

— Лучше уж совсем убрать этот предмет, чем оставлять всё как есть, — недовольно заметила Амелия. — Прорицаниями должны заниматься только те, у кого предрасположенность к этому виду магии. И учить их должен профессионал, Трелони на эту должность не годится.

— А что не так с ЗоТИ? — Минерва не стала спорить и перевела разговор на другую тему. — Или вы имеете в виду это проклятие?

— Кстати, о проклятии, — вдруг оживился Северус. — А что если ЗоТИ не разбивать на отдельные предметы, а вообще упразднить как дисциплину.

— Тебе Биннс ничего на голову не ронял? — участливо поинтересовался Люциус.

— Ты выслушай сначала, — огрызнулся Северус и продолжил свою мысль: — Если ЗоТИ, как таковое, вообще убрать из учебной программы, но ввести другие предметы заменяющие его, то проклятие, скорее всего, развеется само по себе.

— Может сработать, — Минерва удивлённо уставилась на коллегу, — действительно может сработать. Почему тебе раньше это в голову не пришло?

— А меня больше интересует, откуда ты знаешь, что мы рассматриваем вероятность разделения ЗоТИ на отдельные предметы, — подозрительно уточнила Амелия.

— Я вроде как временно исполняющий обязанности руководителя школы, — невозмутимо ухмыльнулся Северус.

— Но мы ещё не выносили этот вопрос на рассмотрение руководства школы, — не унималась глава попечительского совета.

Северус неопределенно пожал плечами и ничего не ответил.

— Чем дольше мы с вами работаем, тем меньше мне нравится эта атмосфера таинственности, окутывающая вас и всё, что с вами связано, — Амелия недовольно поджала губы и кинула обвиняющий взгляд на Люциуса.

Люциус откинул голову на спинку кресла, прикрыл глаза и задумался. Ответ вертелся на языке, но что-то подсказывало ему, что стоило бы придумать нечто более корректное.

— Но ты же не можешь не признать, что мы действуем исключительно в интересах школы? — ответила за него Августа.

— Не могу, — легко согласилась Амелия, — но это не значит, что мне всё это нравится.

— Тебе не нравится, что я перешёл на сторону «добра»? — Люциус приоткрыл один глаз и кинул вопросительный взгляд на главу попечительского совета.

Повисла неловкая пауза.

— Ты очень изменился, — заговорила наконец Амелия, отставляя чашку в сторону. — Возможно, всё дело в этой вашей коалиции, но я…