«Понял я, понял, сколько можно это обсасывать?» — Том окончательно скис.

«Эй, ну хватит тебе, — попытался исправить ситуацию Квиринус. — Оглянись, сама атмосфера пропитана праздником. Неужели ты не чувствуешь?»

«Чувствую. Я чувствую, что меня сейчас стошнит. И тебя, между прочим, в этом случае тоже. Давай-ка сваливать. Нам ещё корень безлистника у Снейпа тырить. Надеюсь, он не израсходовал весь».

В личную лабораторию Северуса Снейпа они наведывались уже не единожды. Защита там стояла серьёзная, но этим чарам Северуса научил именно Том, обойти их умеючи труда не составляло.

***

«И всё же эта летучая мышь что-то почуяла, — недовольно заметил Том, когда на выходе из подземелий с крадеными компонентами для зелья в кармане они едва не столкнулись со Снейпом. — Идёт проверять свои сокровища, не иначе».

«Пусть проверяет, у него там такие запасы, что ни в жизнь пропажи не заметит, не зная, что именно искать, — отмахнулся Квиринус. — Опа, а вот это уже интереснее».

Следом за Снейпом под чарами невидимости тащился Дамблдор. Чары он использовал не самые простые и далеко не общедоступные, но был у них один неприятный минус — тебя видел тот, кто также находился под воздействием этих чар. Так уж сложилось, что Квиринус тоже предпочитал именно их. Но Дамблдор упорно продолжал пользоваться ими, делая вид, что Квиринуса не замечает, когда они сталкивались в ночных коридорах Хогвартса.

Ближе к зиме им с Томом удалось усовершенствовать эти чары, добавив в их плетение элементы ещё нескольких заклинаний, включая совсем уж редкие и малоизвестные, которые использовались при создании мантий невидимости. К сожалению, понять, видит ли их Дамблдор теперь — не представлялось возможным, хотя они пару раз выскакивали из-за угла перед ним и начинали корчить рожи. Но на лице старикана не дрогнул ни единый мускул, он, как и раньше, неизменно проходил мимо.

«Действительно, интересно, — согласился Том. — Чтобы Дамблдор да ушёл с праздника раньше его окончания? Подозрительно. Надо бы завтра за ним последить, а то он последнее время постоянно такой таинственный».

Особой таинственности в поведении Дамблдора Квиринус не замечал, но спорить с Томом не стал, давно смирившись, что у того на Дамблдоре и Поттере какой-то пунктик образовался.

***

Небольшой эксперимент с зельями показал, что камень в кольце действительно обладал схожими с философским камнем свойствами. И теоретически он подходил для их целей даже лучше, чем камень Фламеля, если тот вообще годился на что-то, поскольку судить они могли лишь по словам его создателя, который любил разливаться соловьём о своих успехах в алхимии.

— Шесть дней, — проворчал Том, когда они убирали котёл и оставшиеся ингредиенты в шкаф. — Ещё целых шесть дней. Ты уверен, что нам нужно столько времени болтаться здесь?

Квиринус промолчал, отвечать ему не хотелось, да и не было в этом необходимости, Том и сам себя неплохо развлекал. Иногда Квиринусу думалось, что его партнёр зачастую болтает просто для того, чтобы услышать свой голос, именно поэтому, когда была такая возможность, он предпочитал разговаривать вслух, используя подобие рта на их затылке.

— Нам нужна нормальная лаборатория, — продолжал вещать Том, а в его голосе явственно слышалось предвкушение, — мы должны выжать из этого камня всё, что сумеем. Кто знает, возможно, дело именно в нём, а не в крестраже. Что если камень поможет нам создать такое тело, которое будет поддерживать целостность моей личности?

— Её остатков, ты хотел сказать, — всё же заговорил Квиринус, не разделяя его энтузиазма. — Даже если и так — это может занять годы, и без моей помощи и человеческого тела тебе в лаборатории делать нечего. А я не могу во время учебного года надолго покидать Хогвартс, пару дней максимум.

— Ну так давай совсем свалим, дался тебе этот Хогвартс. Платят копейки, работы вагон, тупоголовые студенты. Надоело! — разошёлся Том.

— А жить мы на что будем? — Квиринус тяжело вздохнул, опускаясь в любимое кресло у камина. — Не забывай, что на эти копейки мы и существуем. И именно на них я спонсирую твои изыскания, экономя практически на всём.

— Ну вот помоги мне быстрее возродиться, и получишь столько денег, сколько тебе до конца жизни хватит.

Квиринус снова вздохнул, но в этот раз промолчал.

========== Шесть, пять, четыре ==========

«Целых шесть дней, — бубнил Том, когда они шли на прогулку после сытного завтрака. — Я не хочу ждать шесть дней, я хочу свалить отсюда сегодня же».

«Без проблем, — легко согласился Квиринус, присаживаясь на корточки и набирая полную горсть пушистого, мокрого снега. — Хоть сейчас смотаемся домой, и я пересажу тебя обратно в тушку обезьяны».

«Не хочу в обезьяну», — окончательно скис Том.

— Не хочешь обезьяну, возьмём кота, котов все любят, — Квиринус слепил снежок, запустил его в спину какому-то старшекурснику в слизеринском шарфе и спрятал руки за спину, возобновляя свой путь, словно ничего и не было.

«А кормить меня кто будет? — возмутился Том. — И вообще, не хочу один домой. И мы ещё не узнали от кого подарок. И Новый год».

Внезапно им в затылок прилетело сразу несколько снежков — целая серия, один за другим — вызывая волну мысленной брани Тома, получившего щедрую порцию снега прямо в «лицо». Квиринус расхохотался и обернулся, выискивая меткого стрелка.

С этой стороны играли в снежную войнушку гриффиндорцы, включая братьев Уизли и Поттера. Последний вряд ли был замешан в нападении на учителя, поскольку поглядывал на Квиринуса с ужасом, как и младший Уизли. А вот близнецы вполне были способны такое провернуть. Квиринус одобрительно ухмыльнулся им и направился дальше.

«Шесть дней, — пробормотал Том, пребывая в изрядном раздражении. — Шесть дней и мы засядем в лаборатории до тех пор, пока не разберём этот камень по кусочку, если понадобится…»

«Но не более чем на день-два, — поумерил его пыл Квиринус, на что Том только сердито фыркнул. — Впрочем, мы сможем работать по ночам, скажу Альбусу, что наконец-то нашёл себе даму сердца и ночую у неё».

«Да кому ты нужен», — угрюмо проворчал Том.

«Я-то? Я мужчина в самом расцвете сил, — Квиринус самодовольно приосанился. — А вот из тебя спутник жизни, прямо скажем, так себе. Не удивительно, что у любого, у кого есть хоть капля мозгов, при тесном сотрудничестве с тобой начинает подтекать крыша».

«Твою крышу всё равно уже не починить, — было видно, что Тома здорово задели его слова. — Если бы у меня сейчас был выбор, я согласился бы на что угодно… хоть на свежий труп, хоть на безмозглого младенца, лишь бы не торчать здесь с тобой».

«Даже труп не захочет делить с тобой тело, ты же зануда и не умеешь расслабляться», — Квиринус тяжело вздохнул, общаться с Томом становилось всё сложнее.

«Зато я не веду себя как великовозрастный ребёнок», — парировал тот.

«Как будто что-то плохое. Только дети в этом мире по-настоящему счастливы, — Квиринус действительно верил в это. — Не все, конечно, многие взрослеют слишком рано».

«И это говорит циник, у которого и детства-то толком не было. Деревянные игрушки, прибитые к полу… — злобно выдал Том, но потом спохватился: — Эй, Рин, ты обиделся, что ли?»

«Отвали», — настроение было испорчено окончательно.

«Ну хочешь я извинюсь», — последнее время Том вообще подозрительно часто порывался извиняться.

«Отвали».

«А подарок хочешь?»

«На мои деньги? — едва не расхохотался Квиринус, меняя направление и шагая прямо по сугробам в сторону запретного леса. — Так у меня их нет».

«Ладно, с младенцем я погорячился, — пошёл на попятный Том. — Ты лучше младенца».

«Но со свежим трупом не сравнюсь, да», — Квиринусу с трудом удавалось сдержать всё нарастающее раздражение.

Некоторое время они шли молча.

«Рин, а Рин…» — вновь заговорил Том.

«Чего тебе?» — казалось, чуть утихшая злость вновь подняла свою голову.

«А на Новый год подарки дарят? Может, смотаемся в Лондон, как время будет, а то ты Дамблдору и Снейпу какую-то фигню подарил».