Сделав круг над деревьями, демон спикировал к скалам у подножия гор. Среди валунов он нашел вход в пещеру, в кромешной тьме которой и посадил девушку. Тут же зажегся огонек, Ева увидела, что второй рыжий и блондин зашли следом. Демон со шрамом подбросил пламенный светоч под потолок, где тот и остался, тускло освещая стены пещеры, а сам присел перед девушкой.
— Ну, что ж, добро пожаловать в Хаос, Хранительница, — съехидничал он, протянув руку и взяв перепуганную девушку за подбородок. — А ты, куколка, вроде ничего.
— Отставь девчонку в покое, Спирит, — услышала Ева за его спиной. — Она просто оказалась не в том месте не в то время.
— Зануда, — буркнул этот самый Спирит, не оборачиваясь.
Затем встал, и Ева увидела четвертого демона, в жилете нараспашку, с окровавленной пастью и взлохмаченным черным ирокезом. Внезапно для себя девушка подумала, что вся четверка выглядит так, будто только что вышла с панк-рок концерта: кожаная одежда, ирокезы, у рослого и блондина серьги в ушах, оба рыжих татуированы с ног до головы. Это могло показаться забавным, но только не в той ситуации, в какой она была сейчас.
— Ты его достал? — возбужденно спросил Спирит.
— Ушёл, — новоприбывший, приложив руку ко рту, прошел вглубь пещеры и плюхнулся на камень.
Ева вдруг поняла, что за тень накрыла Лебена, и очень надеялась, что речь сейчас идет именно о нем, что ему удалось спастись.
— Этот гад, кажется, мне клык сломал.
— Зубы слабоваты стали? — загоготал мелкий рыжий.
— Хочешь проверить на прочность? — буквально ощетинился в ответ четвертый.
— Заткнулись оба! — гаркнул Спирит. — Сколл, — обратился он к последнему. — Девчонка на тебе. Справишься?
— Главное, чтобы хвоста не было, — продолжая проверять свои зубы на целостность, ответил черноволосый.
— Этим мы сейчас и займемся. Давайте, господа, на выход, чего расселись, — скомандовал он рыжим, которые тут же подчинились.
— До скорой встречи, куколка, — сказал он и вышел следом.
Сколл фыркнул. Он выждал какое-то время, затем встал и подошел к ней.
— Я сниму с тебя намордник, если обещаешь не шуметь, — проговорил он, сев рядом. — Твои приятели тебя не услышат, но в этом лесу водятся твари и пострашнее нас. Договорились?
Ева кивнула. На нее пристально смотрели желто-черные волчьи глаза. Лицо хоть и было молодым, но девушка уже понимала, что демону может быть как тридцать, так и триста. Щетину на макушке справа рассекали два параллельных шрама, а рот и тонкая бородка все ещё были перепачканы в крови. Могла ли Ева сейчас представить тварь, что напугала бы ее больше? Вряд ли.
— Если сможешь поспать, будешь большой умницей. Через несколько часов мы выдвинемся, и у меня нет никакого желания тащить тебя волоком. Поняла?
И снова кивок.
— Вот и хорошо, — он протянул руки и развязал ей рот. — Будешь делать, что говорят, и никто не причинит тебе вреда.
========== Глава VII ==========
Из мучительной полудремы Еву вырвал голос ее похитителя, бросившего короткое: «Пора». Сложно представить себе более неприятное пробуждение. Тело девушки ныло и ломило от долгого пребывания на жестком полу пещеры, веревки натерли запястья, а в глазах рябило от приступа накатившей головной боли.
Огненный светоч к тому времени погас, и Ева едва различала силуэт наклонившегося над ней демона, который, убедившись, что она очнулась, молча вручил ей флягу с водой и какое-то подобие бутерброда из галет с сыром. Аппетита абсолютно никакого не было, и тем более не хотелось ничего принимать от этого существа, но желудок предательски заурчал. Кое-как справляясь связанными затекшими руками со скудным завтраком, Ева пыталась не думать ни о своей дальнейшей судьбе, ни о чем-либо еще, надеясь, что пульсирующая боль в висках этому поспособствует.
С едой было покончено, и демон, ухватив девушку за предплечье, поднял ее на ноги и вывел из пещеры. Так, не отпуская руки, и поддерживал, пока пересекали каменистую долину. Хоть это и было тщетно, девушка с надеждой высматривала расправленные крылья элизианских воинов в темном небе.
О факте, что наступило утро, можно было судить только по тому, что на смену серебристому диску луны пришло багряное зарево над Хребтом. Густая тьма не давала ни единого шанса лучам солнца со стороны Элизия, несмотря на то, что они находились у самой границы, и, прежде чем скрыться под сводом мертвых веток, Ева успела увидеть лишь блеклый намек на поток света над Часовой башней.
Как только под ногами перестали попадаться булыжники, демон отпустил Еву и жестом велел двигаться вперед. Даже лишенные листвы, деревья плотным сплетением крон скрывали и тот тусклый свет, что давало солнце Хаоса. Глаза не спешили привыкать к окружающему мраку, и прежде, чем похититель достал нож и разрезал веревки на руках девушки, она умудрилась пару раз неуклюже шлепнуться, споткнувшись о коряги. Ева невесело подумала, можно ли придумать более нелепую попытку пойманному Хранителю самоубиться, и тут же от этой мысли ее нутро скрутила паника. Она не хотела умирать, она не готова была идти на такую жертву, она боялась, безумно, неистово, она…
Несмотря на развязанные руки, она снова потеряла равновесие, но в этот раз демон не дал девушке упасть, вовремя подхватив ее. Ева услышала над ухом его недовольный тяжелый вздох, который внезапно подействовал на девушку отрезвляюще, паника отступила, но ее место заняли гнев и горячая обида. На этом топливе она и двигалась дальше, несмотря на головную боль, вопреки голоду и усталости.
Ева не знала наверняка, смогут ли ее спасти или она уже обречена, но она больше не хотела быть жалким комком страха. Она могла хотя бы попытаться достойно встретить свою судьбу. И пусть сейчас в ее силах было разве что усесться на землю и заявить, что не сдвинется с места, но сдаваться, по мнению девушки, ещё рано. Ева украдкой поглядывала на демона, который всё так же молча и не спеша ее вел, следя, чтобы она в очередной раз не споткнулась о валежник, и ни на секунду не сомневалась, что он сдержит своё обещание и, если понадобится, потащит девушку волоком. И вряд ли это подойдёт под определение «достойно».
К середине дня они остановились на короткий привал, который, вкупе с таким же скромным перекусом, как утром, оказался не в состоянии восполнить и часть сил. Демон к пище не притронулся и лишь наблюдал за девушкой, усевшись напротив. Ева чувствовала себя неуютно под этим взглядом, она догадывалась, что он хорошо видит все вокруг, тогда как она различала лишь очертания фигуры да блеск желтых глаз.
Ещё спустя несколько часов ветки и корни под ногами стали попадаться реже, и Ева поняла, что они вышли на какое-то подобие тропы. Но демон по-прежнему выдерживал неторопливый темп, причем, как показалось девушке, делал это намеренно, а вовсе не потому, что ей трудно передвигаться в темноте. Он, определенно, соблюдал дистанцию. Снова в сердце Евы разгорелся маленький лучик надежды, что тут, среди мрака, пусть и где-то впереди, есть те, кто могут ей помочь. А вскоре она убедилась в своем наблюдении, правда, совершенно не так, как того хотела.
К своему ужасу, она осознала, что искры, что вдруг заплясали перед глазами, вызваны не головной болью, а оказались тлеющей одеждой на теле, что лежало на их пути. Ева с трудом подавила ком в горле и успела только понять, устыдившись своего облегчения, что павший элизианец был ей не знаком, как демон резко увел девушку с тропы, лишь для того, чтобы, обогнув находку, снова на нее вернуться.
Что творилось в голове девушки весь оставшийся день, не взялся бы судить никто. Сердце щемило от мысли, что кто-то гибнет, пытаясь спасти её. Потом пришли осознание и понимание того, что до нее никому нет дела, и Стражи защищают Первокамень, и что именно она сейчас — главная угроза для рубина. Прогнав прочь эти размышления, Ева попыталась сосредоточиться на чем-то ещё, но глазу не за что было зацепиться во тьме мертвого леса, потому ничего не оставалось, как сконцентрироваться на собственных ощущениях, усталости, голоде, боли, на чем угодно, лишь бы не на угрызениях совести.
