Время тянулось мучительно долго, чувство обреченности и страх то отступали, то накатывали с небывалой силой. И, кажется, наконец-то начало приходить осознание, что она, если переживет эту авантюру, станет матерью. Действительно ли Ева этого хотела? Неужели она настолько прониклась к своему похитителю, что готова была вот таким образом сохранить единственное, что у нее от него осталось? Ева ругала себя за тот нежный трепет, с которым она думала о Сколле и его объятиях, за ту щемящую тоску при мысли, что его может уже не быть в живых, но ничего не могла с собой поделать и не готова была пока расстаться с его частицей.

Наконец настал тот день, когда Дара пришла в комнату, что занимала Ева, и предложила ей попробовать перенестись на кухню.

— Сосредоточься, почувствуй свет, что течет в твоих жилах, а затем представь, хорошенько вспомнив все мелочи, место, куда бы ты хотела отправиться, — наставляла чародейка. — Можешь закрыть глаза, на первых порах это очень помогает.

Ева сделала все, как сказала тетя. Опустив веки, она представила уютную, но изрядно потрепавшую нервы кухню со всеми ее тонкостями, резьбой на шкафчиках и складками на занавесках, с этим не было проблем, а вот почувствовать свет внутри, не пытаясь его материализовать в руках, никак не выходило.

— Кажется, ничего не получится, — вздохнула девушка, открыв глаза, и поняла, что разговаривает сама с собой. Вот они, родимые шкафчики, вот и корзинка с нуриями, кисло-сладкими местными фруктами. — Ух ты…

Дара уже была рядом и от переизбытка чувств сгребла Еву в объятия.

— Мы справимся, — едва слышно проговорила тетя на ухо племяннице.

После Ева, в основном, только тем и занималась, что перемещалась из комнаты в комнату, изучая их быстрым, но мало-мальски опытным взглядом, теперь понимая, на что стоит обращать внимание в первую очередь. А через несколько дней Дара разбудила Еву, едва за окном забрезжил рассвет. И вновь липкий страх сковал все тело и затмил разум девушки, нещадно, до слез на глазах, хотелось запротестовать, выкрикнуть, что она ещё не готова, но больше ждать уже было нельзя, она это прекрасно понимала, и Еве пришлось взять себя в руки.

— Пора? Но я ведь ещё не научилась никого никуда телепортировать.

— Это и не нужно. Ты бы и не смогла. Нельзя никого перенести туда, где он никогда не был. Только если ты, конечно, не мастер порталов, но это совсем-совсем другое.

— А как же тогда?

— Когда ты переносишься, ты оставляешь за собой ненадолго некий шлейф, след, по которому за тобой могут пройти опытные маги.

— То есть я сделаю первый шаг, а Лебен вслепую последует за мной?

— Да, все верно.

Спокойствия это знание не прибавило. Если Ева оступится, если неверно перенесется, то пострадать может не только она, но и супруг Дары.

— Примерь, — тетя протянула Еве крупный сверток.

В нем оказался завернут дублет из темной кожи, короткий и приталенный так, что идеально лег по женской фигуре, не сковывая движений.

— Думаешь, поможет?

— Была бы моя воля, я бы тебя заковала в броню, а ещё бы бронежилет сверху натянула для уверенности, — Дара застегнула на шее племянницы цепочку с лазурным кулоном и спрятала его под воротом дублета. — Не ахти какая защита, конечно, но мне будет чуточку спокойнее знать, что тебя не заденет каким шальным заклинанием. А чтобы прямым попаданием не зашибло, держись за спиной Лебена.

Когда Дара и Ева спускались, ещё с лестницы девушка увидела, что в широкой гостиной, помимо Лебена, их ожидало полдюжины вооруженных и облаченных в стальные нагрудники Стражей, одного из которых девушка помнила — капрала Ергриса.

— Так мало? — испуганным шепотом спросила она.

— Здесь только те, кому Лебен лично доверяет, и, поверь, они все опытные воины, — успокоила Дара племянницу, чуть замедлив шаг. — Их задача — поднять шум, отвлечь все внимание на себя, выжить и уйти, когда станет слишком опасно. Видишь того, с кислой миной? Взгляни на его оружие.

Ева увидела, о ком говорит Дара. Обладателем мины был статный элизианец с выразительными скулами, шапкой белоснежных волос, зачесанных набок, и выбритым правым виском. На бедре слева красовались ножны, из которых выглядывала рукоять меча с изящным навершием, а справа на ремнях был закреплен короткий клинок с двойным лезвием.

— Догадываешься, чьей макушке однажды досталось?

Ева молча потупила взгляд. Конечно, догадывалась. Параллельные шрамы на голове, россыпь на груди и спине, распоротое некогда левое плечо — девушка хорошо запомнила многочисленные боевые отметины на его теле. Хоть Дара и говорила с усмешкой, само собой, это было не шутки ради, а лишнее напоминание о том, что Сколл враг, если уж не для Евы, то точно для ее союзников.

Стражи поприветствовали спустившихся к ним женщин вежливо, но весьма сухо, что, наверное, немудрено: одна из них была преступницей, вторая же умудрилась оставить Первокамень в Цитадели. И лишь указанный Дарой элизианец подхватил руку чародейки и поднес ее к губам.

— Рад видеть тебя, Дара.

— Я тебя тоже, лейтенант Энжерай, — улыбнулась та в ответ.

— Я тебя умоляю, давай, как и раньше, просто Энж, — Страж повернулся к Еве и поприветствовал ее, как и многие прежде, приложив ладонь к сердцу. — Хранительница.

— Готова? — спросил Лебен.

— Нет, но когда что зависело от моего желания, верно?

========== Глава XVI ==========

«В Цитадели непрошеные гости, — внезапно всполыхнула в мозгу чужая мысль, выбив напрочь все остальные. — Разберитесь».

Сколлар встряхнул головой, словно отгоняя наваждение, несколько опешив от полученного напрямую приказа. Тут же последовал безмолвный сигнал от Спирита, указывающий на его местонахождение. Не тратя времени на раздумья, Сколл набросил форму, схватил ножны и последовал на зов.

Скачок, и он оказался в холле первого этажа Цитадели. В нос тут же ударили запахи свежей, только что пролитой, крови и петрикора, что оставляет после себя дождь и элизианская магия. И еще один, тонкий, едва уловимый, от которого беспокойно екнуло в груди. Она была здесь.

Сколл обогнул тела двух легионеров, чья гибель, видимо, и привела сигнальные механизмы Цитадели в действие, и рванул в сторону Спирита, который, в свою очередь, уже успел загнать противников в сужающуюся часть зала, ведущую к коридорам и крытой галерее. С облегчением Сколлар отметил, что, кроме Стражей, среди них никого нет. Была, привела элизианцев и ушла, хорошо, но без Хранительницы камень не забрать, значит, ещё вернется.

Осмотревшись, справа от себя Сколл увидел Тодда, скрестившего руки на груди в ожидании приказа, мелкой же бестии Дэрила в поле зрения не оказалось. Впрочем, в помощи их лидер, судя по всему, не нуждался. Отряд Стражей был немногочислен, и Спирит вместо того, чтобы атаковать из тени, принял бой прямо в лоб, меняя облик на ходу. Расправив крылья, разогнавшие полумрак зала каскадом искр, и опалив раскаленным воздухом даже на таком приличном расстоянии, лидер Круга ясно дал понять, что разберется сам. Проклятый дар Сариса наделял Спирита огромным преимуществом в замкнутом пространстве, но лишал союзников возможности встать с ним плечом к плечу, от чего Сколл в который раз поймал себя на мысли, что никогда не привыкнет к этой херне, происходящей с его старшим братом с легкой руки Повелителя.

Элизианцы, укрытые защитными заклинаниями, отступили в коридор, и пока Спирит жаром собственного тела превращал узкий проем в доменную печь, Сколл лихорадочно искал выход из ситуации. От этого отряда Еве не будет пользы, у них всего два пути — бежать или погибнуть, и чем дольше они тянули с первым, тем второй становился более вероятным. Остается только надеяться, что если девушка и вернется, то в другую точку Цитадели, и Сколл должен был найти ее первым, но, к сожалению, он не знал, какой дорогой Спирит вел Еву в темницу. Поэтому единственное, что он сейчас мог, это находиться рядом с братом, чтобы в случае чего сразу вмешаться.