– Ладно, молчи, я вижу по твоей морде, что ты от меня в восторге, – глядя на меня, рассмеялась Катерина.

Странная барышня, а зачем тогда спрашиваешь мое мнение? Хотя я бы все равно не смог ей ничего ответить, разве только потерся бы об ноги, давая понять, что она мне нравится в любом виде.

– Ой, смотри, – воскликнула Катя, кивнув на мое отражение в зеркале и подмигнув, – у тебя над головой нимб светится.

Глянув на себя, я обомлел. И действительно, у меня над головой было какое‐то странное свечение. Вот видите, а вы не верили, когда я говорил, что в прямом смысле светился от гордости.

– Сократик, я всегда знала, что ты у нас необычный котейка, а после того, как Андрей рассказал, что ты был священным животным у аборигенов, я окончательно в этом убедилась. – Она взяла меня на руки и погладила по голове.

Видимо, я и правда необычный кот, вряд ли обычные светятся, как настольные лампы. После ее слов я так загордился, что думал, выпрыгну из шкуры. Но в этот момент из кухни вышел Дмитрий, и моя гордость сдулась, как воздушный шарик.

– Сократ, не питай иллюзий, ты самый обыкновенный кот, – проходя мимо нас, ухмыльнулся он и показал на нижнюю часть зеркала, туда, где бликовало светящееся пятно, – а нимб над твоей головой был всего лишь отражением лампочки.

Его брошенная на ходу фраза тотчас спустила меня с небес на землю. В общем, как вы уже догадались, светился я недолго. Да-а-а, мои родственники не аборигены, они не будут передо мной колени преклонять да спину гнуть. Не зря Петрович любит употреблять выражение: «На нас где сядешь, там и слезешь». И несмотря на это, для меня они самые лучшие люди, других мне не надо.

А тут еще беда со мной случилась, и от моей божественности не осталось и следа. Хотя какая это беда? Так, вполне обыденное для меня происшествие.

Не знаю почему, но в последнее время меня стало тянуть на высоту. Так вот как‐то раз я искал в доме укромное местечко, где можно спокойно отдохнуть, чтобы во время сна никому не пришло в голову потрепать меня за ушами. Ничего умней не придумал, как устроиться в одной из ниш, сделанных на кухонной стене под самым потолком.

Там еще всякие вазочки стоят, статуэтки и прочая дребедень, которой люди так любят захламлять свое жилище. Наверняка никто бы так и не узнал, что я собирался там спать, если бы я случайно не разбил стеклянную статуэтку Девы Марии. Я слышал краем уха, что ее подарила Татьяне Михайловне какая‐то подруга из Нью-Йорка. Кто это такая, я понятия не имею. По крайней мере при мне она ни разу не приезжала к нам в гости. Надеюсь, вы не думаете, что я разбил статуэтку нарочно, чтобы облегчить жизнь хозяйке, избавив ее от лишнего хлама? Клянусь, у меня даже мысли такой не было. Уж кто-кто, а я‐то знаю, чем это чревато. Просто, когда я запрыгивал в нишу, зацепил статуэтку лапой.

Я чуть не умер от страха, когда увидел, как она закачалась, закачалась и… не удержавшись, рухнула вниз. А пока летела, ударилась о подоконник и приземлилась на пол горкой осколков. Мне бы убежать, но от испуга я сам застыл в нише, как каменное изваяние.

Услышав грохот, на кухню примчалась Татьяна Михайловна. Ну, а куда ж без закона подлости? Неужели нельзя было прийти на пару секунд позже, я бы к тому времени уже сделал лапы. И пусть бы потом искала крайнего, хотя я нисколько не сомневаюсь, что им в любом случае был бы я. Такая у меня репутация. Я уверен, что меня обвиняли во всех смертных грехах, даже когда я был в командировке.

Взгляд хозяйки прошелся по следам моей оплошности, потом взметнулся вверх и на мгновение замер на мне. Застуканный на месте преступления, я сидел ни живой, ни мертвый и, с ужасом глядя на нее сверху, лихорадочно разрабатывал план побега. Для того, чтобы убраться с кухни, мне предстояло для начала спрыгнуть на подоконник, оттуда сигануть на пол и как‐то умудриться проскочить мимо нее. Но как это сделать, когда она мечет гром и молнии?

– Ах ты негодяй! – держа меня под прицелом глаз, заверещала она. – Ты зачем разбил статуэтку?

Так говорит, как будто я нарочно это сделал. Да и вообще, сдалась тебе эта фигурка. Ты вспомнила о ней только потому, что я ее разбил. Нет бы сказать спасибо за то, что избавил тебя от лишней работы, а она еще ругается. Если ты так любишь сувениры, тогда скажи Колумбу, и мы привезем тебе их целый вагон и маленькую тележку.

– Бесстыжая твоя морда, – женщина возмущенно всплеснула руками. – Ты лучшего места для сна не нашел? У тебя есть свой диван, вот и спи на нем. Чего ты шатаешься по всему дому?

Ага, ты сама попробуй хоть раз поспать на том диване. Представляю, как ты запоешь, когда кто‐нибудь из членов семьи будет идти на кухню и решит потрепать тебя за ухом или, например, дернуть за волосы. Вот если бы у меня была отдельная комната, где я бы мог спрятаться от вас и спокойно отдыхать, конечно, я бы не полез в эту нишу, будь она неладна. А ведь сердце подсказывало мне, что спать в ней не очень хорошая идея, но я опять его не послушал. Ну, до чего же я упертый осел – тьфу ты леший! – хотел сказать кот.

Мои коллеги психологи говорят, чем интенсивнее зрительный контакт в общении, тем больше взаимопонимания между собеседниками. Я пристально смотрел на хозяйку, всячески гипнотизируя ее своим взглядом в надежде, что она сменит гнев на милость. Куда там!

– Если ты сейчас же не слезешь, – Татьяна Михайловна пригрозила мне пальцем, – я не знаю, что с тобой сделаю. Я… я… – то и дело запиналась она, явно придумывая для меня наказание и, наконец, придумала: – Я не буду тебя кормить неделю!

Ну, началось. Дорогая моя Татьяна Михайловна, до чего же ты предсказуемая женщина! Я это уже миллион раз слышал, могла бы что‐нибудь более оригинальное придумать. Хм, кормить она меня не будет. Да куда ты денешься? Я так достану тебя своим мяуканьем, что ты забудешь о своем обещании.

– Ничего, сейчас я тебя оттуда достану, – бросила она и направилась за табуреткой.

Воспользовавшись ситуацией, я в мгновение ока очутился на полу. Заметив, что я собрался сбежать, она схватила вместо табуретки веник и в три прыжка оказалась возле двери, преградив мне путь. Да это не хозяйка, а супергерой какой‐то, вернее, суперженщина. Человек-паук и рядом не стоял. Не зря говорят про нее «спортсменка».

– Попался, окаянный?

От ее ухмылки у меня шерсть встала дыбом. Она напомнила мне ведьму, правда, на порядок красивее тех, которых показывают в фильмах ужасов.

– Ну что, готов, котик, узнать, где раки зимуют? – спросила Татьяна Михайловна и замахнулась на меня веником.

У меня так и крутилось на языке сказать: «Ты на кого машешь, женщина?», но в тот момент мне было не до разговоров. Прошмыгнув у нее между ног, я пулей вылетел из кухни и помчался с глаз долой, услышав вслед:

– Ну ничего, паршивец, есть захочешь, прибежишь. Ты не кот, а вредитель.

Нет, вы это слышали? И как у нее язык поворачивается сыпать в мой адрес подобными оскорблениями? Да если бы не я, птицы уничтожили бы весь ваш урожай, а мыши разобрали дом на щепочки. От меня сплошная польза, а она меня во вредители записала. Подумаешь, статуэтку разбил. Так что теперь, из‐за нее меня съесть живьем? Мои добрые дела с лихвой возместят этот ущерб.

С тех пор, как я побывал в царстве Мавроди, прошло несколько дней, а от него по‐прежнему не было никаких вестей. Из чего я сделал вывод: либо главы семейств настолько занятые мыши, что не могут найти время для встречи, либо они меня боятся. Конечно же, я склонялся ко второму варианту. Но как бы там ни было, я должен с ними встретиться.

Как я уеду в очередную командировку, если не буду уверен, что по моей территории не разгуливают грызуны? Они меня волновали гораздо больше, чем птицы. Эти могут разве только урожай испортить. Так скоро лето закончится, а вместе с ним и сад опустеет. А больше от них никакого вреда нет. Зато мыши могут нанести дому непоправимый ущерб в любое время года. Эти хвостатые вредители способны погрызть не только пластиковые трубы, но и провода, а это может привести к короткому замыканию. К тому же грызуны являются переносчиками различных инфекций. Еще не хватало, чтобы они моих родственников заразили какой‐нибудь гадостью. Я себе вовек этого не прощу. Вроде маленькие создания, но сколько же зла они причиняют людям. Неудивительно, что те не хотят делить с ними свою жилплощадь. Признаюсь вам как на духу: когда‐то давным-давно я ел мышей. Бррр, как вспомню, так вздрогну. Но после того, как посмотрел по телевизору передачу про них и услышал все, что я вам рассказал, – как отрезало. Потом я стал просто охотиться на них и зарабатывать на этом. Я ловил мышку, приносил ее сначала на порог нашего дома, за что получал от Татьяны Михайловны вознаграждение, а потом нес ее к соседям, за что и там мне перепадало какое‐нибудь лакомство. Возможно, мой бизнес еще бы долго существовал, если бы однажды Димка не уличил меня в мошенничестве. Вот только не понимаю, зачем было рассказывать об этом всей семье[15]. Или, может, ему завидно стало, что я такой предприимчивый. Если это так, тогда в этом нет ничего удивительного. Успешные личности всегда вызывают зависть.