И несмотря на то, что после длительного перерыва охота давалась мне тяжело, разогнать всяких мелких птичек с нашего двора оказалось куда проще, чем избавиться от сорок. Раньше я всегда старался избегать столкновения не только с воронами, но и с ними. На мой взгляд, это самые наглые пернатые из всех живущих на планете. Если вы читали книгу «Приключения кота Сократа в Австралии», наверняка помните, как они едва не порвали на ленточки моего друга Борзини. Для тех, кто не знает или забыл, напомню: Борзини – это удав, один из питомцев Тревора, у которого гостили мы с Колумбом. Так вот, увидев, как хвостатая воровка бесцеремонно объедает кусты крыжовника, я был возмущен до глубины души. Мало того, что ведет себя у нас во дворе как хозяйка, так еще и покушается на наш урожай. Мне пришлось чуть ли не полдня проторчать в засаде, ожидая, когда она наконец налопается и перелетит в другое место. Нападать на сороку, сидящую на крыжовнике, это все равно что кинуться на забор с колючей проволокой.

Каждый раз, когда я отправлялся на охоту, Пуха увязывалась за мной. Я не возражал, думал, мало ли, вдруг собака научится ловить птиц и будет помогать мне следить за порядком во дворе. Ну а что? Я собственными глазами видел, как алабай, живущий в одном из домов нашего поселка, щелкал ворон, как орехи. Он ложился на землю и замирал, делая вид, будто спит. А в тот момент, когда глупые каркуши подкрадывались к его миске, чтобы полакомится едой, нападал на них. Но после того, как Пуха увидела мою схватку с сорокой, у нее напрочь пропало все желание ходить со мной на охоту. Говоря начистоту, я тоже больше не горел желанием связываться с хвостатой воровкой. Это была самая настоящая битва не на жизнь, а на смерть, из которой я хоть и вышел победителем, но остался с побитой мордой.

Вот уж не думал, что так скажу, но хорошо, что все эти дни Беллы не было дома. Не представляю, как после столь длительного отсутствия я бы появился перед ней в таком виде. Еще не хватало, чтобы она меня разлюбила. Хотя, если верить ее словам, что у ее Амура огненные стрелы, вряд ли это обстоятельство повлияло бы на ее чувства ко мне. К тому же говорят, что шрамы украшают мужчину. Значит, я стал еще более неотразимым. Надо быть глупой кошкой, чтобы разлюбить такого красавца. А моя ненаглядная никогда не страдала отсутствием интеллекта.

И что, вы думаете, сказала Татьяна Михайловна, когда в один из дней вышла в сад собрать смородину и увидела поле боя, оставшееся на одном из газонов после моей долгой охоты?

– Что ж ты наделал, изверг? – заверещала она как резаная. – Всех птиц погубил!

Я чуть дара мяукать не лишился от такой вопиющей неблагодарности. Вместо того чтобы сказать спасибо за спасенный урожай, она меня в изверги записала. И вот скажите, как после этого помогать людям? Надеюсь, хоть вы не осуждаете меня за это. Как ни крути, а я хищник, пусть и маленький, и ничего не могу поделать со своей сущностью. Достаточно того, что я перестал охотиться на мышей, но перестать ловить птиц – это выше моих сил.

Сколько живу на этом свете, столько и удивляюсь человеческому лицемерию. Меня считают душегубом, а сами курочку лопают так, что за ушами трещит. Тоже мне, гуманисты нашлись.

Но в этой ситуации радовало одно – за все время, пока наводил порядок, я больше не встретил ни одного грызуна на своей территории. И в этом не было ничего удивительного. Сарафанное радио у животных куда действенней, чем у людей. Нам не надо передавать информацию из уст в уста, мы улавливаем ее по запаху.

Абсолютно уверен, что стоило мне только появиться у себя во дворе, как вся живность в ближайшей округе уже знала, что я вернулся домой.

Обычно после командировок я первое время хожу по дому, как важный гусь. Оно и понятное дело, ведь каждый раз я возвращаюсь с новыми регалиями. Да и любой из вас, окажись на моем месте, чувствовал бы себя крутым, если бы ему присвоили звание котонавта или заслуженного акотера. Тьфу ты леший, хотел сказать – космонавта или актера. До чего же устойчивы наши речевые привычки!

Правда, фуфырюсь я недолго, как правило, до тех пор, пока что‐нибудь не натворю.

А в этот мой приезд я не то что гусем ходил, я в прямом смысле слова светился от гордости. Еще бы, побывать в роли бога не каждому дано. Только не подумайте, что я утрирую. Вовсе нет. Честно сказать, я сам чуть дара мяукать не лишился, когда увидел в зеркале у себя над головой нимб. Прямо чувствую, как вы сейчас ухмыльнулись и подумали: «Ой, Сократ, ну какой же ты врунишка». Ладно, если не верите, тогда расскажу, как было дело.

Катерина в тот день собиралась по своим делам и, как обычно бывает у женщин, перед выходом из дома крутилась возле большого зеркала в прихожей. Я в это время лежал на спинке дивана, свесив лапы по бокам, и делал вид, будто сплю, а сам краем глаза наблюдал за ней.

Смотреть на то, как девчонка наводит марафет, я могу бесконечно. Главное, чтобы она не пшикалась всякими вонючими жидкостями. Я от них начинаю чихать, как умалишенный, и хочется убежать куда подальше. Глядя, как она красит губы, елозя по ним щеточкой и смешно вытягивая дудочкой, я вспомнил слонят, которых Колумб решил сфотографировать во время нашего сафари по африканской саванне. Они точно так же вытягивали хоботы, чтобы сорвать листочки с ветки дерева. Чем закончилась та фотосессия, вы уже знаете, а если еще не в курсе, тогда читайте историю «Африканские приключения кота Сократа». Поверьте мне, друзья, вы ни разу не пожалеете о потраченном времени.

Раньше Катерина одевалась по‐другому, а в тот раз вырядилась как клоун.

Напялила на себя какие‐то шаровары кислотного ярко-зеленого цвета и желтую футболку, настолько короткую, что она едва прикрывала живот, а на ноги нацепила разноцветные кроссовки, которыми запросто можно забивать гвозди. На голове соорудила небрежный пучок, похожий на птичье гнездо. Видимо, пока я путешествовал по миру, у девчонки вкусы поменялись. Интересно, с чем это связано? Возможно, с тем, что до моего отъезда она ходила в школу, а теперь, как я понял, у нее начались каникулы. И, несмотря на несуразность одеяния, выглядела она великолепно, впрочем, как и всегда.

Когда с макияжем было покончено, она еще раз двадцать осмотрела себя со всех сторон в зеркале и, глядя на меня в отражение, спросила:

– Котейка, ну как тебе мой наряд?

Если говорить откровенно, по мне, так пусть хоть водолазный костюм наденет, для меня она в любой одежде будет самой лучшей. Кому как не вам, дорогие мои читатели, знать, что я еще тот эксперт. Люди обращаются ко мне по разным вопросам. В основном, конечно, по психологическим. Им нужно кому‐то излить душу, а где найти лучшего психотерапевта, чем я? В отличие от психологов-людей я выслушиваю человека молча, не даю дурацких советов и, самое главное, не беру за это деньги.

Порой советы других не помогают, и единственное, на что можно положиться, – на свое сердце. Лучшего советчика днем с огнем не сыщешь. Правда, иногда оно молчит. По крайней мере, у меня так бывает. Например, когда хочу стырить у родственников что‐то из продуктов, почему‐то сердце мое замирает, не подсказывая, стоит это делать или нет. А дало бы совет, может, я и не стал бы рисковать ради кусочка какой‐то вкусняшки.

Ну, вот зачем ты врешь, подлый кот? Хочешь сказать, что сердце молчало, когда ты решил слизать пенку с кофе, который Татьяна Михайловна приготовила для себя, или когда захотел полакомиться сметаной из банки, что стояла на столе? Да оно кричало тебе во все горло, что добром это не кончится, но ты же его не послушал. Выходит, все мои беды от того, что я пропускаю сердечные советы мимо ушей? Значит, вывод какой? Друзья, слушайте свое сердце!

А для Катерины я не только душевный доктор, но еще и главный стилист. Не представляю, как все это время она жила без меня? Кому плакалась в жилетку и кто подсказывал ей, что надеть? Поэтому я нисколько не удивился, услышав от нее этот вопрос. Если девчонка захотела узнать мое мнение насчет ее одежды, разве мог я отказать ей в этом? Переборов лень, я спрыгнул с дивана и, подойдя к ней, для важности состроил оценивающий взгляд эксперта моды и стал внимательно рассматривать ее.