Однако были у Вячеслава и иные увлечения. Так, известно, что Молотов, как, впрочем, и его братья, обучался игре на скрипке в бесплатной музыкальной школе, функционировавшей в Казани за счет купца-мецената. Возможно, занятия музыкой повлияли на то, что в 1915 году Вячеслав Скрябин окончательно сменил свою настоящую фамилию на псевдоним. В том же году скончался известный русский композитор, педагог и пианист Александра Скрябин. Тем более, что об особом таланте Молотова на музыкальном поприще никто так и не поведал миру. Никита Хрущев утверждал, что слышал, как играет Молотов, но оценить его игру с профессиональной точки зрения он, конечно, не мог.
Как бы то ни было, Вячеслав Молотов нашел способ заработать на своем музыкальном образовании. Он играл на скрипке в ресторанах перед купцами. Те не только платили Молотову, но и щедро угощали. В частности, такое происходило в Вологодской губернии, куда Вячеслав Михайлович был сослан в 1909 году за свою активную революционную работу. Иосиф Сталин, правой рукой которого стал Молотов, частенько в порыве гнева бросал ему: «Ты играл перед пьяными купцами, тебе морду горчицей мазали». По крайней мере, так рассказывал Хрущев. Примечательно, что в подобные моменты Никита Сергеевич, по его собственным словам, вставал на сторону Сталина. Хрущев говорил: «… это унижало человека, особенно политического ссыльного. Тот играет на скрипке и ублажает пьяных купцов!». Но Молотов настаивал на том, что это был всего лишь заработок. Хрущев же был неумолим: «Можно ведь было поискать материального обеспечения иным путем».
Незадолго до ссылки, в 1908 году, Вячеслав Молотов был исключен из Казанского реального училища. Сам же арест случился накануне экзаменов. Как вспоминал Вячеслав Михайлович, ссыльным разрешалось учиться: считалось, что человек, нацеленный на карьеру, не будет больше заниматься «глупостями». Поэтому в 1910 году с разрешения губернатора Молотов сдал экзамены в реальном училище экстерном, после чего поступил в Политехнический институт в Петербурге. Однако запрещенную деятельность Молотов не бросил. Напротив, он развернул ее с новой силой, теперь уже в Петербурге и Москве. Спустя семь лет, после революции, он одним из первых получил партбилет за № 5. В последующие годы Вячеслав Молотов занимал ряд высших руководящих постов в стране и на много лет пережил Сталина.
Георгий Маленков
Единственная опора
Георгий Максимилаинович Маленков родился в 1901 году в Оренбурге. Отец Председателя Совета Министров СССР, Максимилиан Маленков, происходил из дворянской семьи, однако на момент рождения сына Георгия занимал самый низший гражданский чин коллежского регистратора, служил в железнодорожном ведомстве. Дело в том, что он вопреки воле своих родителей женился на дочери простого кузнеца, тогда еще шестнадцатилетней Анастасии Георгиевне Шемякиной. Родственники Маленкова-старшего брак так и не признали, поэтому ему пришлось порвать с ними всяческие отношения. Максимилиану необходимо было рассчитывать исключительно на собственные силы, но поднять троих сыновей было нелегко.
Мать Георгия Маленкова, Анастасия Георгиевна Шемякина была набожной женщиной, даже после прихода к власти большевиков всегда держала в доме иконы, поэтому и уповала больше на Бога. Правда, еще в юности у Шемякиной открылся дар врачевания, она славилась на всю округу как «повивальная бабка». Этим и подрабатывала. Анастасия Георгиевна всегда трепетно заботилась и о собственных детях. Известно, что, когда в конце 1950-х годов Георгия Маленкова отправили в ссылку, она ездила к нему: обстирывала, обшивала, занималась огородом. Да и Маленков отвечал матери тем же. По всей видимости, между ними сложили очень теплые отношения. Анастасия Георгиевна умерла, когда Маленков находился в ссылке, так он без разрешения властей уехал на ее похороны. Вообще Шемякиной остались самые лучшие воспоминания едва ли не у каждого, кто ее знал.
Но еще за много лет до ссылки сына по-настоящему тяжелым ударом для Маленковой стала смерть ее супруга. Максимилиан умер всего через семь лет после свадьбы от воспаления легких, оставив молодую двадцатитрехлетнюю вдову с тремя детьми на руках.Анастасия Георгиевна в отчаянии написала письмо губернатору с просьбой устроить ее сыновей в гимназию за казенный счет. Губернатор ее прошение удовлетворил. В гимназические годы Маленкова больше всего увлекала физика, как и его брата Александра. Другой брат Георгия Максимилиановича, Николай, выделялся тем, что был непокладистым и озорным. Как бы то ни было ни Александру, ни Николаю не довелось встретить совершеннолетие. Они оба скончались от испанки, еще будучи гимназистами. С этого момента Георгий стал единственной опорой и надеждой Анастасии Георгиевны.
Маленков всеми силами старался оправдать надежды матери. Пока Георгий учился, в стране произошла революция, к власти пришли большевики, но тогда политика его занимала мало. В 1918 году Маленков окончил гимназию с золотой медалью, но классическое образование, которое он получил, уже больше никого не интересовало. К тому же его почти сразу призвали на службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию. Интересно, что Анастасия Георгиевна от сына не отставала, она отучилась на курсах медсестер и в годы Гражданской войны заведовала санитарным поездом. Георгий Маленков же тем временем вступил в партию и стал политработником. Так началась карьера того, кого впоследствии некоторые считали вероятным преемником самого Сталина.
Михаил Суслов
Детские страхи
Будущий секретарь ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов родился в 1902 году в селе Шаховское Хвалынского уезда Саратовской губернии в крестьянской семье. Отец «серого кардинала» (так называли Суслова за его умение руководить многими процессами, оставаясь на вторых ролях), Андрей Андреевич Суслов, дома сидеть не любил. Уже через 2 года после рождения сына он отправился на заработки в Баку. Спустя еще несколько месяцев в связи с революционными событиями 1905 года Суслов-старший оказался под надзором полиции. С этого момента неусидчивость Андрея Андреевича усугубилась. Он все время будто убегал от кого-то или чего-то, колесил по стране, частенько кардинально меняя род деятельности.В 1913 году он вернулся в Шаховское, где организовал кооператив, но вскоре снова уехал, собрав плотницкую артель, в Архангельск. Только в 1919 году Андрей Суслов окончательно возвратился на родину, вступил в ВКП(б) и занялся партийной работой.
Скорее всего, постоянное отсутствие дома Андрея Суслова способствовало некоторому охлаждению отношений между ним и сыном. Большую часть детства Михаил Суслов провел с матерью, которой помогал по хозяйству. Интересно, что при этом о матери видного партийного деятеля практически ничего неизвестно. Известно лишь, что она прожила долгую жизнь и умерла только в 1970-х годах в возрасте 90 лет, в то время как ее муж ушел из жизни еще в 1930-м. Тем не менее Михаил многое перенял именно от отца. И дело не только в партийной работе, но и в умении «скрываться». Впрочем, есть мнение, что у Андрея Андреевича, который тоже был выходцем из бедной крестьянской семьи, просто душа не лежала к труду на земле.
Как бы то ни было, Михаил Суслов определенно страдал детскими страхами, которые преследовали его до самой смерти и наложили соответствующий отпечаток на его характер и стиль жизни. Он никогда не отличался крепким здоровьем, а в детстве перенес туберкулез. В течение последующих лет Суслов страшно боялся возвращения болезни. Поэтому Михаил Андреевич всегда тепло одевался, кутался и носил галоши. Стоит отметить, что это пристрастие к галошам трудно было объяснить боязнью заболеть. Суслов носил галоши даже в ясную погоду, причем одни и те же галоши, которые основательно стоптались. Вызывало усмешку и коллег и изрядно поношенное пальто Михаила Суслова. Только после шутливого предложения Леонида Брежнева членам Политбюро скинуться на новое пальто Суслову, тот наконец приобрел другое.
Михаил Суслов вообще был осторожен во всем. Так, Суслов просто патологически не переносил быстрой езды. По словам Юрия Чурбанова, зятя Брежнева, Михаил Андреевич был единственным человеком в Москве, который передвигался на автомобиле со скоростью 40 километров в час. И при этом он никогда и никуда не опаздывал. Педантичность – еще один пунктик Суслова. Тем не менее личный архив Суслова оказался самым крошечным. После смерти Микояна его архив вывозили на трех грузовиках. А от главного идеолога партии едва ли осталось пару тоненьких папок. Береженого Бог бережет! Все члены Политбюро и другие партийцы принимали приглашение Брежнева поохотиться: отказать генсеку было нельзя. Только Суслов на охоте не бывал. Однажды, когда у Леонида Ильича спросили, ходил ли Суслов хоть раз в жизни на охоту, тот, пародируя подчиненного, сделал губы трубочкой и протянул: «Ну что вы, это же так опасно!». Все подшучивали над «человеком в футляре», как иногда называли Михаила Андреевича, но его это, похоже, не задевало.
