— И вам доброго утра, — поздоровался я, наблюдая за тем, как вчерашние солдаты вылезают из машины и встают подле своего командира.

— Вас хочет видеть комендант, — заявил он, зацепившись взглядом за мой автомат и разгрузку.

— Мы на три дня к вам в Серпухово, затем снова в рейд, — произнес я, чувствуя сегодня себя куда увереннее в разговоре с этим прапором, чем вчера.

— Послушай ты, если тебе вдруг показалось, что наличие интерфейса что-то изменило в этой жизни, то ты заблуждаешься, — соскочив с капота машины, он встал в полный рост, возвышаясь надо мной на пол головы: — власть она как была, так и есть, и тот, у кого сила, всегда диктует условия!

— Так и я за власть, выполняю выданный ею же контракт, или ты думаешь, я его себе сам нарисовал и по собственной воле лезу вперед, рискуя своей жизнью, а?! — выплеснув не столько слова, сколько эмоции, я приподнял рукоять топора, закрепленного обухом за ременную петлю на рюкзаке: — вот топор, он со мной с первых дней вместе, знаешь сколько на его счету зомби, а я скажу, четыреста пятьдесят семь!

— Назад сдай! — положив руку на кобуру, занервничал военный.

— А вот автомат, на его счету еще больше, веришь?! — продолжая держать прапора взглядом, я растянул лицо в кривой улыбке: — мы сходим к коменданту, но завтра и всей группой, или ты думал нас здесь только двое?

— Завтра, в двенадцать, и не опаздывайте, — получив то, что хотел, хоть и не сразу и не так, как ему хотелось, прапорщик остался стоять на месте.

— Ладно, извини если что не так, нервы ни к черту в последнее время, — отступая на шаг назад, произнес я, после чего повернулся к патрулю спиной и двинулся прочь: — пошли Гога, нам еще патроны к оружию искать.

Не смотря на сказанные довольно громко слова, оставшийся за спиной вояка никак не отреагировал. Толи у него не было выхода на тех, кто заведовал боеприпасами, толи он решил со мной больше не связываться, не сумев развести на коинты за военную форму. Дойдя до перекрестка, я перешел дорогу и продолжил идти вперед. Если бы мы свернули, то продолжавшие смотреть нам в спину военные, могли воспринять это как проявление слабости.

Идя вдоль улицы, я нет-нет да посматривал по сторонам, не смотря на неприятный осадок от Серпухово, народ здесь жил куда лучше, чем в городе. Во дворах, мимо которых мы проходили, слышался детский смех, а из окон квартир раздавались звуки обычной жизни. Услышав пение, я даже остановился, не поверив, что кто-то продолжает учится и на что-то надеяться, в конкретно данном случае, к поступлению в музыкальную академию имени Шаляпина.

— Серега, так мы завтра в комендатуру? — задал мучавший его вопрос парень.

— Хочешь, иди, — огрызнулся я на Гогу, хоть он и был тут ни при чем.

— Ты чего? — уловив мой настрой, он попытался заглянуть мне в глаза.

— Да, блин, рискуешь тут, стараешься, а всякие уроды на тебе нажиться норовят, — крутящиеся в голове мысли обрели словесную оболочку: — а тут эти, ничего не делают, сидят по домам, и все у них хорошо, даже пением совесть позволяет заниматься!

— Ну, вообще-то это была фонограмма, — едва улыбнувшись, поправил меня парень.

— Да? — чуть смутился я и, остановившись посмотрел на парня: — ну ты же понял о чем я?

— Понял, понял, — кивнул он и продолжил: — в комендатуру нам нельзя.

— Я тоже так думаю, — возобновив движение, со вздохом произнес я: — сегодня уходим, тем более что ночевать негде.

— И куда пойдем? — спросил Гога.

— Я тебе не скажу, вдруг ты на военных теперь работаешь, а я и не знаю, — с кривой улыбкой отшил я парня.

— Ну и не говори, все равно там будут зомби! — приняв мои слова за шутку, засмеялся он в ответ.

Наличие военной формы, как и автомата, делало встречаемых в поселке людей совсем не такими, какими они были вчера. Девушки улыбались приветливее, женщины не провожали нас настороженными взглядами, мужчины вообще опускали глаза, хотя еще вчера каждый из них готов был начать выяснение отношений, стоило дать для этого малейший повод. Подумав об этом, я пришел к выводу, что облеченные властью военные и полицейские особо и не виноваты в том, что стали вести себя по скотски. Если население позволяло им это, более того, поощряло подобное поведение, то даже самый благовоспитанный индивид незаметно для самого себя может превратится в морального урода.

Перекусив за сущие гроши в подвернувшемся уличном кафе, мы направились в сторону выхода из поселка. До темноты надо было не только успеть пересечь местную территорию, но и найти себе какое-нибудь укрытие на ночь. Нарваться на военных или полицию я не боялся, охранять все подступы к поселку физически было невозможно. Если держаться подальше от дорог, выходящих на федеральные трассы, то уйти из посёлка удастся без каких-либо проблем.

— Серый, давай передохнем, — дойдя до какого-то ангара, за которым начинался подлесок, попросил Гога.

— Дойдем до опушки, там передохнешь, — не желая останавливаться из-за начавшей беспокоить меня Интуиции, я напротив ускорил шаг.

— Да подожди ты! — попытался схватить меня за плечо парень.

Ускорившись, я оказался метрах в десяти от опешившего Гоги. Скинув с плеча автомат, я присел, начав водить стволом в сторону только-что пройденных зданий. На первый взгляд, там никого не было, ни военных, которые могли что-то заподозрить и попытаться нас перехватить, ни местный криминал, который наверняка здесь имелся, уйдя временно в подполье.

— Серега, ты чего? — продолжая стоять на месте, парень даже приподнял руки вверх, видимо опасаясь, что я в него выстрелю.

— Мне не нравится это место, я здесь не буду останавливаться, если хочешь, можешь идти со мной, только вот то, что ты пытаешься меня задержать именно здесь, тут, где мне не нравится, начинает напрягать! — выдал я, после чего немного опустил ствол автомата, но продолжил обшаривать взглядом пейзаж.

— Ну, понимаешь, мы не хотели тебе говорить, — замялся он, чем еще больше меня насторожил.

— О чем ты говоришь? — я и сам не заметил, как в моем голосе появился металл.

— Лена, ты ни разу не спросил, будем ли мы её с собой звать, — сбившись, Гога с трудом подбирал слова: — вообщем, я ей сообщил, что мы уходим, она попросила её подождать, место сбора назначили здесь.

— Как вы могли назначить здесь место сбора, если я сам не знал, где именно буду выходить из поселка? — продолжая с подозрением относится ко всему происходящему, указал я на явную не стыковку в его рассказе.

— Так и мы не знали, поэтому и нужно подождать, я ей отписался, чтоб сюда шла, скинул геолокацию, — дополнил он свой рассказ.

— Оставайся здесь, встретишь её, напишешь мне в личку, я издалека на вас посмотрю и скажу, что делать дальше, — встав, я повесил автомат на плечо и двинулся прочь.

«— Ты что, ей не доверяешь?» — пришло сообщение в личку от Гоги, так как расстояние стало слишком большим, чтобы кричать.

«— Моей Интуиции это место не нравится, поэтому я тут не останусь, — отписался в ответ: — связано это с Леной или нет, я не знаю»

«— Значит ты не против, если она пойдет с нами?» — даже в тексте почувствовалось изменение его настроения от паршивого до приподнятого.

«— Она сама ушла, как сама вышла из пати, её никто не гнал, это был её осознанный выбор», — не нашелся я что сразу ответить, но все же написал, не сказав ни слова лжи.

В итоге я отошел метров на двести, после чего ушел в сторону еще на столько же и, обнаружив построенный детьми навес из досок и кусков шифера, остановился. Лена могла чувствовать присутствие как одержимых с зомби, так и людей с интерфейсом на расстоянии в сто метров. Учитывая, что интеллект она продолжала прокачивать, расстояние к текущему моменту могло быть и большим, но вряд ли оно достигло двухсот метров.

Дополнительно меня смутило упоминание парня о геолокации, которое он скинул девушке. В интерфейсе появлялось все больше и больше функций, о которых я узнавал порой слишком поздно и от других людей. Более того, некоторыми из них я не мог пользоваться, что не добавляло хорошего настроения. Интуиция, после того как Гога сказал о Лене, успокоилась, я так и не понял, как она работает. Возможно из-за того, что я не планировал никого встретить, а встреча была неизбежна благодаря усилиям парня, мой навык и попытался меня предупредить, следуя моим желаниям.