«— Александр, ты меня кинул, уйдя из команды, так что тебе особой веры у меня нет», — отправил я ему сообщение.

«— Да и пошёл ты!» — эмоционально ответил он, чем только подтвердил правильность принятого мной решения.

Еще через день мы столкнулись с командой Ромы. Едва оказавшись в подъезде очередного дома, мы услышали характерные звуки хлопков. Сходившая наверх, Лена подтвердила, что там четверо и они стреляют из гвоздеметателя по дверным глазкам. Решив, что ничего страшного не будет, если тоже здесь «поработаем», только не сверху вниз, а наоборот, снизу вверх, через пять минут мы дождались от их команды делегацию, посланную вниз узнать, что там за шум.

Никита и Валентин, парни нормально к нам отнеслись и мы даже пообщались, пока не подошел Рома и Николай. Ставший командиром новой Пати, Роман выразил недовольство нашим здесь появлением, на что ему Борис тут же предложил идти по определенному адресу. Конфликт можно было бы и усугубить, но мне это было неинтересно. Одернув Бориса, я сказал, что пора рубить голову одержимому, а не болтать и взялся за болгарку и распилил ригели замка у уже заблокированной двери.

Посмотрев, как мы «мучаемся» для того, чтобы убить всего лишь одного одаренного, команда Ромы испытала к нам что-то наподобие чувства превосходства над «сирыми и убогими». Оставаться в этом подъезде, кстати, они не пожелали, заявив, что слушать шум от нашей болгарки им не нравится. Во второй половине дня в болгарке закончился бензин. На обращение к соседям за помощью, находящихся в моем списке Друзей, никто не ответил, даже тот, выручивший в прошлый раз, дед.

— Конечно, мы же вон сколько квартир оставляем открытыми, ходи себе, собирай втихаря консервы, крупы да алкоголь, — любящий повозмущаться, Борис не упустил случая раскрыть рот.

Помог, как ни странно Игорь Валентинович, оказывается ему тоже присвоили статус Ополченец и тот был на связи с одним из постов военных. Уточнив, в каком доме и в каком подъезде я нахожусь, он с кем-то там связался, после чего попросил подождать на улице, обещая, что подъедет транспорт и привезет канистру с топливом. Не особо веря, что у него что-то получится, я вместе с командой спустился вниз, где и устроился на лавочке, не забывая посматривать по сторонам.

Наш и ближайшие дворы, кстати, стали считаться самыми спокойными в округе. Количество одержимых и зомби на улицах города все возрастало, но только не у нас. Не последнюю роль в этом видимо играла ежедневная зачистка силами двух команд близлежащих домов. Впрочем, любви от соседей нам это не добавляло, все считали, что у нас самый лучший алкоголь, самая лучшая еда и вообще, мы ничего особо такого не делаем.

Я не следил за подобными новостями, а вот родители Бориса периодически сообщали сыну подобного плана данные, которые он выбалтывал нам в течение дня. Глянув в очередной раз в сторону дороги, я заметил грузовик, свернувший к нам во двор. Колеса полноприводной машины с легкостью преодолели лежащий поперек проезда бетонный столб, судя по зеленой раскраске, это были обещанные военные. Встав, дабы обозначить свое местоположение, я слегка растерялся, увидев заполненный гражданскими людьми фургон.

— Эй, ополчение, принимай пополнение! — видимо считая, что удачно скаламбурил, высунулся из кабины грузовика толи ефрейтор, толи старшина.

— Это не к нам, — тут же открестился я.

— Бензин заказывали? Получай! — хохотнув, солдат открыл дверь кабины и довольно ловко спрыгнул вниз, после чего повернулся и по всей форме представился: — ефрейтор Степанько, сто сорок вторая стрелковая, доставил гражданских с окраинного района, а так же привез матобеспечение в виде канистры бензина!

— Бензин возьму, гражданских нет, — не зная, как себя с ним вести, постарался я выдержать ровный тон.

— Так от вас ничего и не требуется, гражданские будут расселяться по зачищенным от одержимых квартирам, — перешел к конкретике ефрейтор.

— А, ну тогда пусть заселяются, в этом доме первые два подъезда готовы, если на двери есть пропил от болгарки, значит свободно, — сообщил я и пояснил: — мы так квартиры вскрываем.

— Много там квартир? А остальные дома? — спросил он и пояснил: — за мной еще четыре машины, в два подъезда все не влезут.

Объяснив, какие дома уже зачищены, я дождался, пока ефрейтор отметит их месторасположение на своей карте. После этого я наконец-то получил канистру с бензином. Вернувшись к своим, слышавших весь разговор, я не нашелся что сказать. С другой стороны, говорить что-либо было излишним, видимо город постепенно сдавал свои позиции и армия занималась эвакуацией мирных жителей из совсем уж проблемных районов.

— Борис, иди скажи им, чтоб в этот подъезд шли, — кивнув на двух девушек, прибывших вместе со всеми в фургоне и сейчас направлявшиеся после распределения ефрейтором к дому через двор, сказал я: — мы тот дом несколько дней назад зачистили, там уже все квартиры соседи разворовали.

— Я мигом! — все это время глядевший на одну из них не мигающим взглядом, парень сорвался с места, кинувшись на перехват.

— Ну все, пропал Боря, — оценив, как тот смущаясь и краснея, что-то втирает остановленным девушкам, прокомментировала происходящее Лена.

— А вторая тоже ничего, — не подумав, брякнул Гога, за что получил от меня легкий подзатыльник и выразительный взгляд на единственную в нашей команде девушку.

Вернуться к зачистке мы смогли только через полчаса, пока долили бензин, пока поднялись на четвертый этаж. Пытавшиеся увязаться за нами «подружки» остались на третьем этаже, там как раз была только что зачищенная жилплощадь, оборудованная второй дверью. Не закрытая прежними хозяевами квартиры, дверь уцелела, так что на первое время у приглянувшейся Боре девушки и её подружки появилось место, где они могли почувствовать себя в безопасности.

Спустя ещё четыре дня наш район перестал напоминать себя прежнего. Перевезенные из проблемных участков города жители, в корне отличались от тех, кто жил у нас. Успев уже столкнуться с одержимыми и зомби, некоторые из них выжили, приобретая бесценный опыт. Таких людей заставить сидеть по домам было очень сложно, так что в дневное время суток почти всегда теперь можно было увидеть от десяти до сорока человек, рыскающих по району по своим делам.

Среди приехавших были не только женщины, дети и старики, но и молодые мужчины. Сбиваясь в бригады, они вместе занимались мародерством, по другому назвать то, что ни делали, я не мог. Откровенный бандитизм и насилие наверняка тоже имели место, но все это пока было скрыто от глаз общественности и считалось, что этого как бы и нет.

Возвращаясь вчера назад домой, после очередной зачистки, мы наткнулись на одну из таких бригад. Сидевшие на детской площадке, те в наглую употребляли алкоголь и над чем-то громко смеялись. Завидев нас и среагировав на первый уровень у Лены, они распустили язык, громко «предполагая», что она делает сразу с тремя парнями, за то, чтобы они её прокачивали в уровнях. Уставшие и раздраженные к концу дня, мы не стали спускать им подобную наглость. Ударив по несколько раз каждого из задир, мы пошли дальше, оставив после себя поломанные тела.

После этого, кстати, я и узнал, что дает навык Сброс. Раскачанный до девяносто шести сотых, он нивелировал любое кинетическое воздействие на мое тело. Оказавшись спиной к одному из бригады, я даже не пошатнулся, когда тот с разбега попытался наброситься на меня со спины и повалить на землю. Вычислить действие навыка Сброс, занимаясь зачисткой одержимых, было сложно. Я держал псевдоживых людей за их конечности, пока парни крошили их черепа топором. Сдвинуть меня одержимые не могли, а я все думал, что это эффект от моей силы, но никак не от навыка.

— Сергей, я ухожу, — застав меня стоящим перед окном и смотрящим во двор, произнесла Лена на следующий день после драки.

— Пойдешь домой, в Серпухово? — зная ответ, тем не менее спросил я стоящую в проходе двери девушку.