Перед ними, словно вылепленный из синего, переливающего искрой базальта, возвышался Храм Каливарны. Высотой в шесть ярусов, массивный и огромный, он казался вместе с тем изящным, даже ажурным. Пирамидально подымающиеся вверх аркады делали его похожим на гигантскую радиолярию, необычайно строгой геометрической формы.

— Вы искали Бога в микромире, Бет? — спросил Дарий Скилур, немного обескураженный этим зрелищем.

— Мы не искали, доктор Скилур, мы лишь стремились показать его полноту. Бог заглянул во все существа, и каждое из них достойно быть слепком храма.

— Эй, командоры, разрази меня плазма, мы ведь здесь не ради лекции послушников! — подал хриплый голос Гулливер-Черепок.

— Я чувствую, Гулливер, что вы уже мысленно сразились со всеми здешними теократами, еще не войдя в Храм!

— Вы правы, доктор… Но вы не поверите, я не испытываю к ним сейчас никакой неприязни.

— Отчего же, Гулливер, я поверю.

— Я тоже поверю, — сказала Терциния.

— Что ж, вот с этим чувством мы и попробуем туда внедриться, — заключил Натан Муркок.

— Глядите, кажется, к нашему дракару были отправлены экспедиторы почти сразу после «нырка», — Терциния указала на несколько киберов, идущих, вернее, застывших на площади.

— Есть предложение их опередить.

— И не дать возможности моему дядьке наехать на кибейроны этих допотопных пластеняк?! — с явным сожалением в голосе произнес Гулливер-Черепок.

— Двайте ничего не планировать, — сказал Дарий. — Мы можем не уложиться в те несколько секунд, что пройдут в том времени.

— Мы можем повторить инъекции в нашем времени, еще раза два, если понадобится. Это больше шести часов! — Терцинии хотелось спорить.

Дарий промолчал. Оценивал реакцию в группе. Самым спокойным выглядел Алеф Дельтус. Может быть, он что-то знал о храме Каливарны, что-то важное, и скрывал?

В любом случае это скоро выяснится.

— Базальтовая ажурная радиолярия, верней ее ажурный скелет… Огромный храм на отполированном дне кратера, под силовым атмосферным куполом на планетоиде — спутнике газового гиганта… Зачем теократам понадобилось так далеко уходить, Алеф, как вы думаете? — вопрос Дария заставил послушника вздрогнуть.

— Простите, доктор, я прослушал…

— Неужели? Неужели вы не слышали вопрос?

— Нет, я услышал. Но у меня нет ответа.

— Вы чего-то боитесь, Алеф?

— Да, я боюсь… Я боюсь, что в этом Храме служит мой отец!

— Ваш отец?! Но вы же сами говорили, что никто из послушников не знает своих родителей.

— Да, это так, но существуют тайные реестры доноров спермы. Мы с Бетом тогда добрались до них. Мой отец — верховный адепт Храма Каливарны. Бет, ты ведь тоже об этом знал?

— Я знал. А что это меняет? Ты один из тысяч икринок, выращенных по нашим родовым программам.

— Это меняет мои вопросы, Бет.

— Я что-то не пойму, парень, к чему ты клонишь? — Гулливер-Черепок остановился. У него был настороженный вид.

Алеф повернулся к капитану-предводителю.

Остановились все.

— Прошу вас, не волнуйтесь. Я с вами и только с вами. Со всеми… Но я думаю, что мы должны будем найти возможность поговорить с Верховным адептом. Храм нужно реформировать.

— Блестящая идея, как для теократа! — Натан Муркок обвел всех многозначительным взглядом. — Только прошу заметить, мы перед входом и безумно теряем время.

Все шестеро вошли внутрь базальтовой галереи.

Пятьдесят метров безмолвного скольжения по гладким плитам, и они в центре первого яруса — совершенно пустом квадратном зале. Ни киберов, ни теократов. Все тот же синий завораживающий блеск базальта.

— Насколько я понимаю в архитектуре, — Дарий Скилур принялся внимательно осматривать стены зала, — центр любых пирамид находится на двух третях ее высоты. Ищите лестницу.

— Она вокруг нас! — воскликнул Гулливер-Черепок. — Присмотритесь…

Узкие ступеньки лестницы действительно опоясывали зал по периметру, заныривая в темный проем на высоте не менее пяти метров.

Взгляды разведчиков застыли на поверхности потолка… Искусно вырезанный барельеф в виде крылатого человека, в порыве освобождения разрезающего мечами-крыльями сети из множества вервий, наброшенных на него, — человек будто стремился вырваться из символического кокона…

Алеф Дельтус и Бет Гаммус начали нараспев произносить какие-то ритмические гимны, не отрывая глаз от потолка и вращаясь с разведенными руками. Никто не решался их остановить. Прошло минуты три, пока они закончили свой странный обряд.

— С меня довольно, — сказал Муркок. — Мы теряем время, Дарий!

— Отчего же, Натан, — Дарий Скилур оценивал ситуацию иначе. — Мы познаем нечто живущее в этом храме, его дух… Мы не знаем, что определенно здесь следует искать, мы только думаем о Третьей Силе, а она, может быть, уже вошла в нас…

— Я иду наверх первым, — отрезал Муркок. — Кто за мной?

— За тобой все, разрази меня плазма! — прохрипел Гулливер-Черепок. — Доктор Скилур, госпожа Терциния…

Но и второй уровень Храма был пуст.

На третьем уровне они обнаружили несколько комнат, обставленных ритуальными алтарями и скамьями. Но ни одного молящегося теократа, Посвященного или послушника здесь не оказалось. Лестницы становились все причудливее и запутаннее.

На четвертый уровень они поднялись также одновременно. Никто не отстал и не потерялся.

С виду это был обычный зал, такой же квадратный, как и первый, но с базальтовыми колоннами по периметру и окружавшими их двумя рядами коридоров. Как и везде в храме, свет проникал снаружи через узкие арочные окна. В центре зала, разделяя его посередине, находился алтарь — черная каменная плита, длиной метров семь, толщиной метр и шириной метра три — ровный гладкий отполированный брус. То, что это был не базальт, поняли все. То, что алтарь-брус не стоял, опираясь на пол, а висел в воздухе на высоте полметра, увидела Терциния…

Поверхность алтаря покрывали надписи. То, что это были надписи, а не узоры, понял Дарий Скилур. От камня исходило странное игольчатое тепло: ладони начинало покалывать, и, если нейроквантовое поле не являлось изолятором для такого воздействия, это означало…

— Отойдите от этого камня, немедленно! — крикнул он.

Внезапно вверху вспыхнул свет. Разведчики подняли головы. По периметру зала на высоте четырех метров обозначилась линия балкона, и там, на балконе, стояли теократы. Все это были Преосвященные с татуировками кровоподтеков на лицах и бритых головах. Дарий насчитал двадцать три человека. Вооруженные стилетами служители Храма были неподвижны как манекены.

— Как мы могли увидеть вспышку света в остановившемся времени, Дарий? — Терциния попятилась от плиты к своему возлюбленному доктору.

Натан Муркок и Гулливер-Черепок прижались друг к другу спинами. Муркок не спускал глаз с Алефа Дельтуса и Бета Гаммуса. В ту же секунду один из теократов ожил.

— Вы совершили ошибку, придя сюда! С вами говорю я, Верховный жрец Храма Каливарны, хранитель алтаря! Вы хотели остаться невидимыми для нас, пользуясь вот этим, — Верховный показал инъектор, который он держал в правой руке. — Я достаточно изучил это ваше оружие. Оно сломило волю наших послушников в греховных мирах, но здесь это оружие подчиняется духу священной стелы, известной теократам уже более ста лет. Все вы, пришедшие сюда, будете претворены! — Хранитель сделал шаг к ближайшему от себя справа теократу, прижал инъектор к его шее и нажал на курок. Через секунду инъекцированный вздрогнул и ожил. Хранитель подошел еще к четырем служителям и проделал ту же операцию. Отшвырнув использованный инъектор, он достал новый из кармана своей тоги и оживил еще двоих.

— Пусть пока счет будет равным, — сказал он. — Очистите Храм от скверны, братья!

Шестеро текратов не раздумывая, один за другим, с акробатической легкостью перемахнув базальтовые перила, спрыгнули вниз.

— Вы совершаете ошибку, Хранитель! — крикнул Дарий Скилур. — В нейроквантовом поле не бывает победителей и побежденных!