— Один из необъяснимых пока эффектов нейрокванта. Если препарат ввести смертельно раненному человеку, возможность спасти его увеличивается во много раз. Будете выбирать?

— Когда вы узнали об этом свойстве?

— Еще в подземном городе на Второй Луне Пестрой Мары. У нас были умирающие…

— И кто же предложил такой способ? — Лицо Каспара Дереша просветлело.

— Догадаетесь сразу?

— Уже догадался. Гелеспа Гомер, правильно?

Натан Муркок кивнул.

***

— Итак, Преосвященный Калидаггар, что мы имеем к началу новой кампании? — Лобсанг Пуритрам пробовал свое возросшее самодовольство на вкус и цвет. Вкус не определялся, а цвет во все глаза был лиловым с редким чередованием синих военных мундиров, на которых уже больше не красовалось ни одной эмблемы Королевского Двора.

Таков был приказ Самовозвеличенного: удалить всю символику Их Бывших Величеств, по крайней мере, в столице. Снять штандарты, срубить все гербы, вынести из кабинетов всех ведомств все портреты королевских особ. Под страхом заключения под стражу запретить носить отличительные знаки и наградные звезды военным офицерам и всему штабному генералитету.

До реформирования и внедрения новой табели о рангах отменялись герцогские и графские привилегии и титулы. Однако как именно должна быть реформирована табель о рангах, Самовозвеличенный не представлял, и Храм ему не давал никаких рекомендаций. Загадочная фраза о том, что «перед Богом все равны», темновато переводилась ревнителями Храма в некий постулат действия: нужно подготовить людей к равенству перед грядущими сакральными санкциями.

— Ты знаешь мое отношение и осуждение твоих светских манер и речей! В который раз напоминаю тебе, Лобсанг Пуритрам, — ты теократ! Термин «кампания» не применим к служению. — Преосвященный говорил с прикрытыми глазами, сжав пальцы в замок.

— Учись, Лобсанг, учись говорить по-другому. Осмысли это.

На минуту Самовозвеличенный вспыхнул, но также тихо, опасаясь, что его услышат за пределами стен просторной приемной, проговорил:

— Меня учили ученые, короли, шуты, шпионы, политики, их жены… Теперь меня учат те, кому я открыл врата миров, кого я вооружил и снабдил всеми секретами…

Калидаггар перебил его:

— Да, ты снабдил, ты вооружил… Но прежде тебя вооружили Истиной, к которой ты так легковесно относишься и угождаешь старым привычкам. Осмысли это.

— Не повторяй мне эту фразу, Преосвященный! Иначе я начну ее повторять, опережая тебя. Что я должен осмысливать? Где бы вы были, послушники с планетоидов, если бы не Великий Приговор от Звездного Архитектора!

— Великий Приговор лишь подтвердил Истину. Мы знали ее всегда. Она сошла в мир и открылась через ученого. Это лишь одно подтверждение…

— Выходит так, что ваша Истина сама предпочла светский путь. Ей для своего торжества понадобились мозги человека, отрицающего религию, то есть вас! Ты читал Базис Имраэля?

— Много раз, — ответил Калидаггар.

— И что в нем осмыслил? Неужели то, что Бог отказался от своего творения? Бог, стало быть, этакий экспериментатор… Решил погасить звезду. Выключить свет в одной из комнат своей прекрасной Вселенной, потому что в комнате, вместо желаемых возлюбленных, выросли ненавистные и уродливые? Что ты осмыслил, Преосвященный?

— Не продолжай таких речей, Лобсанг, они скверны в сути. Нельзя сомневаться в выборе Бога. Это прямой путь ко Злу…

— А мы с тобой, Калидаггар, стало быть, ко Злу не идем? Мы ведь тоже остаемся в комнате, где выключили свет. Или ты все-таки предпочтешь выбраться через окно, когда поубавишь числом уродов и, таким образом, очистишься от собственного уродства? Или ты не урод, Преосвященный? Или твой Храм не уродлив? Или твоя Истина? Такая речь тебе уже не кажется светской? Ну же, осмысли это, Калидаггар!

Калидаггар поднял глаза и разжал свой «замок нравоучений».

— Кто передо мной? — спросил он с заметным испугом, который не могла закамуфлировать даже пресловутая татуировка.

Лобсанг Пуритрам засмеялся.

— Успокойся, Преосвященный, я пошутил! Видишь, какие у меня были учителя! Может, даже почище твоих храмовников! А ты говоришь, светские речи! Я, по-твоему, не теократ? Ну же, признайся, что я теократ! Только не сверли мне переносицу, головная боль мне сейчас некстати.

— Хорошо, — ответил Преосвященный послушно. — Признаю, что ты теократ.

— Вот видишь! Значит, договорились. Как всегда. Значит, светский язык больше не помеха? Тогда давай говорить о начале новой кампании. И ты, Преосвященный, будешь докладывать мне о положении всех дел, а я, Преосвященный, буду задавать тебе вопросы. Начинай…

— В республике разброд. По непроверенным данным, то ли убит, то ли бесследно исчез канцлер Атилла Левит. Военная верхушка и инженерная элита объединились. Канцлер обвинен в измене. В качестве подтверждения тому, его обвиняют в заговоре против Республики и передаче нам, то есть теократам, тридцати шести построенных каравелл. Очевидно предполагать, что это последние корабли, которыми разродились их верфи. Население астероидов в панике и полной дезорганизации. Самое правильное было бы нам вмешаться и каким-то образом снять напряжение. Республиканцы должны поверить, что послушники Храма не враги им. Что все это происки Гильдии… кстати, Атилла Левит исчез вместе с советником, мэтром Ронсаром. Это хорошая зацепка. Мы придем в Республику и установим там порядок по канонам Храма. Более того, мы объявим, что только волею Храма должен производиться отбор людей для Спасения…

— Но не раньше… — Лобсанг Пуритрам как бы отбил такт в речи Преосвященного, сделав этакий дирижерский взмах рукой.

— Не раньше, чем будет уничтожен главный рассадник безбожия в системе — Гильдия утильщиков и всех их сателлитов!

— Как идет испытание препарата?

— Успешно. Но, конечно, все пока в отрыве от реальных целей. Никаких новых модификаций нейроквантового замедлителя создать не удается. Твой Гильгамеш — воплощенный демон, но плоды его работы мы сакрализуем. И в этом убедятся все, очень скоро.

— Что на Поющей Нимфе? Меня обеспокоило последнее послание Калиаббата. Мы не можем потерять Нимфу.

— Я уже распорядился об отправке на Нимфу пятисот верных послушников Храма.

— Что ж, Преосвященный, я могу только восхищаться твоим умением оценивать ситуацию и действовать во имя Истины! Последний вопрос: когда мы собираемся нанести массированный удар по гильдии, используя сакрализованный духом наших братьев нейроквант?

— Очень скоро, Лобсанг, веди счет на дни. Пестрая Мара падет. Неибежно.

— Так как насчет выхода из темной комнаты, Калидаггар? — Пуритрам сделал еще один, польстивший ему самому, дирижерский взмах рукой.

— Когда миры будут подготовлены нами к Перевоплощению, святые воины и послушники Храма выйдут в космос Чистоты, оставив Богу его Творение. Ты сам понимаешь… Истина говорит, что невозможно быть свидетелями Творения. Это означало бы в какой-то мере стать над Богом, наблюдать за его работой, даже ассистировать ему!.. Нет, Лобсанг, мы лишь Предготовители. Избранные Предготовители. Осмысли это.

— О да, Преосвященный! Эту часть Истины мне всего приятней осмысливать…

(продолжение следует…)

Воспоминания о цивилизации белой расы

Время твоего прихода близится, душа моя светлая, и еще одну удивительную историю хочу я рассказать тебе в продолжение тех, что слышала ты раньше о великом спектре человеческой проявленности, которая существует в космосе с самого его Творения.

Ты могла бы заметить, что я обошел в своих рассказах три цвета лучей, слагающих этот спектр, без которых немыслима цельность и гармоничность в видимом мире: это зеленый, синий и фиолетовый.

К сожалению, память моя даже при всем ее совершенстве об этих лучах знает совсем немного, по причине их отдаленности от центров слияния, каковым, например, является наш мир. Но это не значит, что они не стремятся в этот центр. Когда-нибудь я, возможно, сумею расслышать (а значит вспомнить) истории зарождения этих цивилизаций и то, какую они прошли или еще продолжают проходить эволюцию, куда привели их присущие им Гении, через какие испытания им довелось перешагнуть, как воздействовали они на проявленный мир, какими способностями и инструментами владели в прошлом и что понесли в будущее…