Тут неожиданно оживился папа, закашлявшись.

– Фидель. Видишь ли, Мили ничего не известно о… Да ни о чём ей неизвестно, в общем-то, – и как-то очень виновато на меня посмотрел. – Я хотел, чтобы у Милики было детство. Хорошее детство, Фидель!

Отец явно разнервничался и вскочил с места. Подошёл ко мне и опустился передо мной на корточки.

– Мили, милая. Ты – дракон, – выдохнул на одном дыхании папа. – Золотой дракон, – добавил он уже убитым голосом.

На меня напал ступор. Золотой дракон? Когда-то давно, в моём детстве, нянюшка Нинель рассказывала мне легенду о последнем Золотом драконе. Мне лет семь было. И когда об этом узнал отец, который зашёл в комнату в тот момент, он был в бешенстве и больше мне этой истории никто не повторял. Собственно и тогда повествование никто не закончил. Да и запомнила её только потому, что такое поведение герцога Энмора, по совместительству любимого папочки, было довольно-таки странным. Что-то там было про Золотого дракона, который является властелином всех драконов. Рождался он раз в тысячу лет и предвещал либо что-то очень хорошее, либо что-то очень плохое. В зависимости от его судьбы. Вот как-то там всё очень смутно было. И этот самый дракон – я? Как такое вообще может быть? У меня оба родителя люди. Пусть и маги. Но люди!

Тем временем отец встал, отвернулся и прошёл к окну.

– Так вот, детка, – продолжил говорить профессор. – Думаю, для начала стоит рассказать тебе про Золотых драконов.

– Да. Думаю, стоит, – хрипло ответила я. На душе стало очень тоскливо. Как будто детство закончилось. Тут я слегка встрепенулась в сторону отца: – Кто ещё знает, папа? Мама? Брайан? Кевин?

– Только я, Старис, который принимал роды, и Фидель, милая, – отрешённо сообщил герцог Энмор, всё ещё смотря в окно.

– Ладно, – отрывисто проговорила, повернувшись к Мистрано. – Давайте уже свой увлекательный рассказ.

– Деточка, – усмехнулся профессор ни капли не покоробленный моим наглым тоном, за который при других обстоятельствах мне бы наверняка досталось. – Не надо всё воспринимать настолько в штыки. Твой папа и я всего лишь хотим, чтобы у тебя была нормальная, счастливая жизнь. Хотим обезопасить тебя.

– Не продолжайте – поджала губы, понимая, что время для детских выходок прошло. – Дайте угадаю. Именно по этой причине – всю свою жизнь кое-кто был практически заперт в этом поместье. Ограниченный круг общения. Запреты и правила.

– Милика, не стоит забывать, что ты всё-таки аристократка и эти… ограничения, как их называешь, в принципе, и есть часть жизни любой благовоспитанной молодой леди, – со смешком заметил Мистрано.

Как будто мне сейчас до смеха.

– Допустим, – с ноткой высокомерия признала.

Хотя, если честно, ничего я не признавала. Пытаясь запереть меня и «обезопасить», как по мне, отец сделал только хуже. Потому, что никто не может удержать огонь. Но, пожалуй, эти мысли озвучивать не буду.

– Итак, Мили, ты же позволишь себя так называть? – и, дождавшись моего согласного короткого кивка, продолжил: – Мили. Золотые драконы. Они рождаются раз в несколько тысяч лет. Большинство легенд про них является чистым вымыслом. Их легендарная сила заключается в том, что они умеют управлять всеми стихиями, а не одной, как это обычно происходит с любым другим драконом, кроме Чёрных и Серых, обладающих двойной магией. Так же они умеют «приказывать». Это что-то вроде неоспоримой власти над другими драконами. Это их основные качества, отличающие их от других.

– То есть, если я, к примеру, прикажу дракошам перетаскать гору Нерпа в другое место по камешку… – начала, прикидывая в уме перспективы нового строительства.

Мистрано рассмеялся.

– Мили, ты – прелесть, – отсмеявшись, сказал профессор. – В целом да. Так и есть, – мужчина тут же посерьёзнел. – Ты должна понимать, что эту силу можно использовать не только во благо. Большинство захотят власти, милая.

А я задумалась. Власти? Как-то вот вообще не прельщает. Власть – это ещё больше ограничений. Больше правил, которые надо соблюдать. От таких мыслей мне стало душно.

– Что ж. Я поняла вас, профессор Мистрано. Но… Вы уверены, что именно я – этот самый Золотой дракон? Может это какая-то ошибка? – стыдно признать, но мне было прекрасно слышно в своём голосе истерические нотки и бешеную надежду.

Надежду, что это какая-то ошибка. Надежду, что сейчас они засмеются, погладят по голове и отпустят играть в детскую, несмотря на то, что последние года яростно отстаивала право избегать этой части здания. Мне всего одиннадцать. Я ребёнок, в конце-то концов. Мне стало так обидно, что к глазам начали подкатывать слёзы. Но нет. Я не дам им пролиться. Милика Энмор – дочь герцога! И у неё есть гордость и достоинство. А юный возраст этому не помеха!

– Нет, Мили. В этом не может быть ошибки. Во-первых, при твоём рождении Старис видел золотую печать, вспыхнувшую над тобой. Во-вторых, дитя, твоя аура – аура истинной Золотой драконицы. Ошибки быть не может.

Глубоко вздохнула, пытаясь окончательно отогнать слезы. Пострадаю потом. В своей комнате за надёжно запертыми дверями. Так меня воспитывали. Родители думают, что их наука пропала зря, но… Правда в том, что эмоции… Они только мои.

– Что дальше профессор? Что требуется от меня?

– Дитя моё, ты должна трудиться упорнее. Ради блага нашего мира.

– Конечно, конечно. Только шнурочки просушу.

Что и сказать. Сказать, что моя жизнь кончилась в день моего одиннадцатилетия? Нет. Скорее закончилось детство. Милое, милое беззаботное детство.

Профессор Мистрано оказался целым ректором Императорской Академии Драконьей магии и в его (по долгу крови) обязанности входило подготовить меня, его будущую лучшую ученицу (ладно, ладно, это моя фантазия так расстаралась), к тому, что в восемнадцать должна буду туда поступить.

На самом деле должна была сделать это ещё год назад, но ввиду моего характера кое-кто решил отложить это. Моё мнение, конечно же, не учитывалось.

Проблемы начинались, когда стало понятно, что под своим именем это сделать невозможно, так как мои родители – маги-люди, но не имеют прямого отношения к драконьей крови. Разве что прабабка где-то согрешила. И другая основная проблема заключалась в том, что мою ауру и принадлежность к золотому племени может увидеть любой более-менее натасканный маг. На мой вопрос к отцу – почему тогда мама и братья не подозревают о моём предназначении (нужно отметить, что вопрос был задан весьма саркастичным тоном, в особенности последняя его часть, я всё ещё злилась) – ответ был довольно прозаичен, практически сразу после моего рождения на меня повесили кулон-артефакт, скрывающий этот факт. Артефакт был сделан специально для меня профессором Мистрано по просьбе отца, но, к сожалению, не был достаточно мощным, чтобы скрыть потенциал ауры окончательно и для сильных маг моя странная родословная становилась почти очевидной. К данному аксессуару отнеслась довольно философски. Как-то эта новость, на фоне остальных, особо не впечатляла.

Оказалось, что моя дальнейшая жизнь расписана чуть ли не по часам. Вот этот факт весьма расстроил. Теперь меня ждали занятия, занятия и… ещё раз занятия. Слушая своё новое расписание и дальнейший план на ближайшие десять, а то и больше лет, на душе становилось всё тоскливее и тоскливее. Где же первая любовь? Первый бал? Первый поцелуй? Где юность и беззаботность?

Физические упражнения, теория общей магии, теория магии по разным стихиям, менталистика, медитации, драконий язык – вот, что должно было это заменить. И это только вершина айсберга. Волей-неволей прониклась уважением к отцу, который отстаивал практически каждый год моего детства, прекрасно понимая, что ждёт дочь в будущем.

Золотая драконица родилась. И чтобы она была сильной. Чтобы никто не смог ей управлять, поработить, она должна многое уметь. Проще говоря быть готовой ко всему. Постепенно я оттаивала по отношению к папе. Перестала мучить обида в душе. Наоборот появилось глубокое чувство благодарности. Особенно, когда узнала, что по закону именно Императору и его шайке придворных должны были сказать о моем рождении в первую очередь.