— Вы были свидетелем, — кивнул ей, — Думаю, будете еще и подружкой на свадьбе через месяц. Так я понимаю?

Та ошарашено кивнула. Лина, освободившись от захвата, пыталась снять кольцо, которое было ей слегка маловато и поэтому крепко сидело на пальце.

— Не снимай! — тихо приказал он, глядя ей в глаза, — Обижусь.

— Я все равно его тебе верну, — прошипела Лина, — не думай, что ты меня купил, как покупаешь нужные тебе вещи. Вложение нашел! — усмехнулась она зло глядя ему в глаза.

— Вот говорю при свидетеле, — обратился тот с улыбкой к Светке, — Ты не сможешь от него избавиться. Если выбросишь, то так тому и быть, если попытаешься вернуть, то никто его не примет. Продать тоже не сможешь. Это исклюзив и куплен на распродаже в Солсбери. Так что ты сегодня обручена и через месяц станешь моей женой, Гала. Не надо сопротивляться, дорогая моя. Известие о нашей помолвке уже известно во всех СМИ и интернете. И даже дата предстоящей свадьбы. Сейчас мы отметим наше обручение, и ты поедешь в наш загородный дом. Там будешь жить, и готовиться к бракосочетанию.

— Это что, похищение? — ахнула Лина, — Ты сошел с ума! — захохотала она.

Виктор молчал и только с улыбкой смотрел на нее. Она перехватила его взгляд.

— А! Понимаю! Это ты так шутишь? — спросила его.

— Нет, — покачал тот головой, — Шутки кончились.

— Ну, ведь у меня есть еще и работа и квартира и много еще что, в конце концов, — попыталась вразумить его растерявшаяся Лина.

— С работы ты уволена, квартира продана. Вещи купишь себе другие. Вот твоя карта с открытым счетом, — и он положил ее на край стола, стукнув по ней ногтем.

Ноги уже не держали Лину и она села, вытаращив на Виктора глаза.

— Что ты сейчас сказал? — тихо произнесла она.

— Ты моя, — жестко сказал Виктор, — моя невеста. И тебе придется к этому привыкнуть. У тебя будет для этого месяц. Я все сказал.

Он хлопнул в ладоши, и тут же открылась дверь начали заходить официанты и вносить блюда и бутылки. Лина сидела не шелохнувшись. Такая же гримаса непонимания была и на лице Светки. Виктору же что-то прошептал метрдотель и тот недовольно хмурился.

— Я скоро, моя дорогая, — поднес он безвольную руку Лины для поцелуя.

И вышел из кабинета быстрым шагом. Тот час Светка пересела к Лине.

— Ну, что ты, Галка как неживая, — толкнула она ее в бок, — Теперь ты богачка! Ах, какой парень! Мне бы так! — мечтательно протянула она, закрыв глаза.

Лина смотрела на нее и не понимала, о чем та говорит. Вдруг подхватила сумку и бросилась к дверям. Открыла их и наткнулась на высокую фигуру телохранителя Валентина.

— Вам нельзя выходить, Галина Сергеевна, — спокойно сказал он.

— Ты еще мне поговори, — пыталась оттолкнуть его Лина и обойти. Но он заступил ей дорогу.

— Прошу вас, Галина Сергеевна, не надо. Иначе мне приказано применить силу. А мне этого не хотелось бы.

— Что? — вскричала Лина, — Какую силу? Я что, преступница? Да, как ты смеешь!

Она толкнула его в грудь и вновь пыталась пройти. Мужчина прихватил ее руки, аккуратно свел вместе и слегка толкнул в открытую дверь. Потом резко закрыл ее, и Лина услышала поворот ключа. Она постояла и медленно повернувшись, прошла к столу. Села и уставилась в окно остановившимся взглядом. Потом, будто вспомнив, выхватила телефон и начала набирать номер директрисы. Телефон отвечал «Абонент находится вне зоны доступа». Потом она пыталась звонить по другим номерам, работникам конторы, знакомым клиентам, но был один ответ «Вне зоны доступа».

— Светка, — вскричала она, — Дай свой телефон срочно.

— У меня его нет, — сконфузилась она, — Забыла на работе. Вспомнила только что.

— Что же делать? — подскочила Лина и застучала по столу пальцами.

Потом, будто вспомнив, бросилась в ту дверь, из которой носили еду официанты и выходил метрдотель. Открыла, и перед ней стояли двое в черных костюмах. Один из них отрицательно покачал головой.

— Дайте мне, пожалуйста, ваш телефон, — протянула она к нему руку.

— Не велено, Галина Сергеевна, — спокойно ответил тот.

— Да что это происходит, черт побери! — вскричала она, хлопая с силой дверью, — Я как будто в бредовом сне. И никак не проснусь!

— Галка, — кинулась к ней Светка, — Успокойся. Давай во всем разберемся.

— В чем разберемся, Светка, — кричала она, — В чем ты мне предлагаешь разбираться? Ты что не видишь? Меня посадили под замок и пытаются силой принудить вступить в брак. Силой!

Она схватила бокал и бросила его об пол. Осколки полетели во все стороны.

— Галка, ты что делаешь! — закричала, отпрыгивая Светка.

Та схватила еще один и бросила об стену, потом еще, потом схватила за конец скатерти обеими руками и силой дернула ее на себя, сметая вместе со всеми приборами и бутылками на пол. Грохот стоял отменный, но никто к ним даже не заглянул.

Лина кричала и топтала остатки пищи и посуды, переворачивала судки, и поддевала ногой бутылки, которые с глухим стуком подпрыгивали и откатывались к стене. Светка зажалась в угол и с испугом наблюдала истерику подруги. Потом Лина, прихватив бутылку, бросила ее в окно. Светка присела, ожидая грохот, но его не последовало. Бутылка отскочила от стекла и глухо упала на подоконник и потом на пол. Она уставилась на окно, подошла и ткнула пальцем.

— Бронированное, — констатировала Лина.

Попыталась снять кольцо. Слюнявила палец, крутила его, потом наклонилась и помазала растекшимся по полу жиром, майонезом и кетчупом. Наконец с большими трудами сняла и выдохнула. Бросила под ноги и, наступила на него туфлей, прокрутилась на нем с остервенением. Там как-то хрустнуло и Лина удовлетворенно, отняла ногу. Камень отлетел и затерялся в остатках пищи, само кольцо расплющилось. Она поддала его носком обуви и со вздохом присела на стул. Потом поднесла руки к лицу и, охватив его ладонями, заплакала.

— Галочка, милая моя, — обняла ее за голову и, прижав к своему животу, говорила Светка, — Прими все это. Стерпится — слюбится. Так говорили наши старики. Раз уж так вышло, ты же понимаешь, что он не отступится. Будет только хуже. Слышала же, и работы нет и квартиры тоже. В его руках деньги и власть. Тебе надо смириться. А там как господь велит. Может все и сладится. Может, и ты сможешь его полюбить. Что только не бывает в жизни. Любовь зла, полюбишь и …сама знаешь кого.

Светка гладила по плечам Лину, которая уткнувшись ей в живот и обхватив руками за бока, громко всхлипывала. Потом успокоилась и, вытерев слезы, посмотрела ей в глаза.

— Прикажи подать воды и коньяка, Свет. Хочу напиться.

Светка кивнула и прошла к двери. Постучала в нее. Открыли и уставились ей в глаза, не обращая внимания на погром в комнате.

— Галина Сергеевна приказала подать воды и бутылку коньяка, — вскинула она подбородок.

Телохранитель кивнул.

Через пять минут в рабочую дверь вошли два официанта с метелками и совками и один с подносом, на котором стояли два фужера под коньяк, и две бутылки с водой.

— Еще будут какие приказания? — склонился он.

Лина слабо махнула рукой, отправляя его назад. Встала и налила по бокалам. Светка ложкой, подхватила камень и растоптанное кольцо, пролила на них из бутылки воды и сложила на край стола. Потом взяла в руки бокал.

— За что будем? — подняла его на уровень глаз.

— За мою никчемную жизнь, Светка, — усмехнулась она и, прислонившись к ее бокалу, разом опрокинула содержимое в рот. Тут же налила еще и вновь выпила в два глотка. А потом еще и еще. Светка выхватила у нее бутылку из рук.

— Галка, хватит, тебе говорю. Это ничего не даст, — уговаривала она уже прилично захмелевшую подругу, — Только завтра будет голова болеть.

— А мне уже все равно, Светка, — ухмыльнулась пьяно девушка.

— Вот сейчас войдет Виктор и что увидит? — урезонивала она ее.

— А что он увидит? — передразнила Лина, — Пьяную бабу. Может, откажется, а? Как ты думаешь? — с надеждой уставилась на нее.

Та покачала головой.