Весь следующий день прошел в бегах. Начиная с восьми тридцати утра Ара три раза докладывала вышестоящему начальству о боевом применении реактивной авиации. В первый раз заинтересованными слушателями оказались полторы дюжины военных инженеров и штабных офицеров в звании от капитана 2-го ранга до контр-адмирала. Доклад длился полтора часа, и еще не менее часа, Ара, - совершенно не готовая к такому повороту дел, - отвечала на многочисленные вопросы. Вопросы были правильные, но у нее болело бедро и кружилась голова. Тем не менее, она выдержала. Однако это был всего лишь первый раунд, после которого у нее было всего полчаса времени, чтобы умыться, выпить чашку крепкого кофе и принять таблетку обезболивающего.

Вторая встреча прошла в узком кругу. В разговоре участвовали три адмиралтейских боярина, не считая Елизавету Аркадиевну, и два заместителя главкома. Просидели за чаем с бутербродами добрых три часа, и, выйдя из просторного кабинета одного из адмиралтейских бояр, Ара чувствовала себя, как выжатый лимон. Но, слава богу, Елизавета Аркадиевна знала, в каком она находится состоянии, и организовала обед на двоих. И вот здесь, поскольку разговор шел между своими, Ара выдала кое-какие подробности, о которых не стала бы говорить ни с кем другим. Впечатлений у нее за десять дней боев набралось столько, что хоть отбавляй. Но о большей их части Ара постеснялась бы говорить вслух. Во всяком случае, никому кроме крестной матери, она такое рассказать не могла. Даже родному отцу. Тем более, родной матери или сестрам. А так посидели полчаса в «Капитанской» кантине Адмиралтейства, Ара выговорилась, и на душе полегчало.

- Закончишь с делами, - сказала, прощаясь, адмирал Браге, - иди в правое крыло, спустись на цокольный этаж и найди портновскую мастерскую. Приведи себя в порядок, а то ходишь одетая не по уставу.

- Что такое? – всполошилась Ара, начиная ощупывать и оглядывать свой мундир.

- Забыла про нашивку за ранение, - напомнила адмирал.

- Да какое же это ранение! – возмутилась Ара. – Царапина…

- Если я сказала, что непорядок, значит так и есть! – отрезала крестная. – Серебряную нашивку за легкое ранение. Ты его, к слову, в бою получила, а не в койке!

- Будет исполнено! – подтянулась Ара.

- Так-то лучше, - улыбнулась адмирал. – Иди уж. А то, чаю, уже заждались там тебя!

На этот раз Ара встретилась с офицерами-тактиками среднего звена и коротко пересказала им то, о чем говорила уже сегодня с большими адмиралами. Но этим нужны были кое-какие подробности, которые не надобны большим начальникам, и наоборот. Так что проговорили без малого два часа. А когда она вышла из зала заседаний и собралась было поехать домой, - поскольку приступать к новой службе ей предстояло только с завтрашнего утра, - ее перехватил адъютант адмирала Браге и отвел – «Ну, хорошо хоть не отконвоировал!» - к адмиралу Ксенофонтову, набольшему боярину Адмиралтейства. Адмирал из-за стола не встал, но поздоровался приветливо и затем минуту или две с интересом ее рассматривал. Потом все-таки заговорил. Задал несколько ни к чему не обязывающих вопросов и сообщил, что у него для Ары есть три замечательные новости. Во-первых, в связи с исключительным вкладом в развитие себерской реактивной авиации и за отличное командование эскадрильей в бою, - Ара не стала поправлять заслуженного адмирала, эскадрилья, значит, эскадрилья, - лейтенанту Бекетовой досрочно присваивается звание старшего лейтенанта.

«Мать моя женщина! – оторопела Ара. – За два года из гардемаринов в старшие лейтенанты?! Умереть не встать!»

На самом деле она знала, что такое иногда случается, особенно на войне в разгар тяжелых боев. Но как-то не ожидала, что подобный карьерный взлет произойдет именно с ней и именно сейчас.

- Во-вторых, - продолжил между тем Ксенофонтов, передав Аре очередную пару погон, получать которые из рук вышестоящего начальства она начала уже привыкать, - за героизм, проявленный в бою, умелое и решительное руководство эскадрильей и уничтожение авианосцев «Игл» и «Гермес», старший лейтенант Бекетова награждается «Орденом Св. Михаила 2-й степени».

«Две степени есть, - отметила она краем своего вконец обнаглевшего сознания. – Могу выслужить полный бант!»

- Ну, и последнее, Варвара Авенировна, - криво усмехнулся адмирал. Сейчас вас проводят к портному. Приведите себя в порядок и выходите в Комендантский переулок. Там вас ожидает отец. Его локомобиль вы, чаю, узнаете…

Если честно, встреча с отцом не входила в ее планы, но делать нечего: поблагодарила набольшего боярина, спустилась в портновскую мастерскую, где ей буквально за десять минут переставили погоны, нашили серебряный шеврон за легкое ранение и даже просверлили дырочку под орден. Так что в Комендантский переулок она вышла во всем блеске свих нежданных обнов. Вышла, огляделась и увидела длинный черный лимузин отца. Естественно, «Кокорев-2000» - представительский локомобиль 1-го класса. И, разумеется, не перепутаешь. Пока шла к лимузину, дверь открылась и на мостовую вышел сам Авенир Кокорев. Даже будучи богат, как Крез, он все еще оставался немного разночинцем и вел себя соответственно, за что его многие и уважали.

- Дочь!

- Отец!

- Ну, ты меня поняла, - усмехнулся Кокорев старший. – В доме бабы, дым коромыслом! Шумно и нервно. Готовят для тебя праздничный обед и помаленьку истерят на предмет очередного твоего ранения. Поэтому предлагаю, пока суд да дело, зайти в мой клуб и поговорить по-мужски. Возражения есть?

- Я женщина, - хмыкнула в ответ Ара, - не забыл?

- Это ты к чему? – нахмурился отец.

- В клуб твой женщин, поди, не пускают.

- Ах, это! – махнул рукой Кокорев. – Пустое! Даже интересно, как выкручиваться станут!

А выкрутились, к слову сказать, вполне элегантно. Мажордом застыл было, опознав в Аре женщину, но выучка взяла свое.

- Разрешите вашу фуражку, господин старший лейтенант! – указал он на лакея, дожидавшегося чуть в стороне.

- Благодарю вас, - коротко кивнула Ара, передала фуражку мужчине, одетому в черный фрак, и вслед за отцом прошла к лестнице на второй этаж.

По дороге в отдельный кабинет на нее все-таки бросили несколько растерянных взглядов, но вякнуть никто не решился, то ли из-за отца, то ли из-за нее самой, героического, – если судить по орденам и нашивкам за ранения, – старшего лейтенанта Флота.

- Старку пьешь? – спросил отец, устраиваясь в покойном кресле.

- Пью! – Ара не заставила себя ждать и села напротив Кокорева старшего.

- Принеси! – приказал Кокорев лакею.

- Куда на этот раз? – спросил, когда остались одни.

- В бедро, - поморщилась Ара. – Глубокая царапина, честное слово! Болит, это да. Но никакой опасности для жизни не представляет. Говорят, правда, шрам останется. Но я теперь женщина замужняя, мне можно.

- Дура ты замужняя! – покачал головой отец. – Но ты в своем праве. Я тебе сам вольную выписал, так что поздно кулаками махать!

- Никак передумал? – улыбнулась Ара, доставая папиросы.

- Кто же знал, что начнется война! – пожал плечами Кокорев старший.

- Забрать вольную не получится.

- Знаю, - кивнул отец и тоже закурил. – Поэтому хочу озвучить две просьбы. Подчеркиваю, просьбы. И заметь, в отсутствие матери.

- Слушаю тебя, - Ара вполне оценила жест и потому не собиралась сразу же вступать в конфликт.

- Я получил от Адмиралтейства подряд на новый самолет. Продвинутый вариант «Болида», называется «Метеор». Мои инженеры его как раз сейчас доводят до ума. Твой свекор, кстати тоже в деле. Бюро Шкловского разрабатывает улучшенный планер под более мощный двигатель.

- Звучит многообещающе, - пыхнула папиросой, но больше ничего не сказала. Сам начал, вот сам пусть и заканчивает.

- Должность начальника летно-испытательного центра.

- Мне? – уточнила Ара.

- Тебе! И заметь, Адмиралтейство заранее дало добро!