Только вот сегодня этот слизняк опять меня отключил.

Жирный безвольный слизняк! Небось опять втихаря набивает брюхо свининой с жареной на сале картошкой и сдобными булками. Не слизняк он – хомячок, жирненький да запасливый. Или опять в душевой засел, ублажает свои гениталии? Если в душевой – это ещё ладно, какая никакая, а всё ж таки трата калорий. Хоть какая-то польза от подросткового гормонального бума.

Выпустит. Обязан выпустить, никуда не денется, самое позднее – перед ужином, и вот тут мы подходим к четвёртой причине – его собственные родители и бабушка. Интеллигентные, тактичные, мягкие, любящие – ну просто словно с рекламного ролика об идеальной семье. Под их нажимом каждый вечер, за ужином, я получаю право голоса. Мой тюфяк не возражает. Впрочем, он, похоже, вообще возражать не умеет и даже не пробует – никому, кроме меня. Да и мне не возражает, если уж на то пошло, – вырубает просто. Чтобы не спорить. Не любит спорить мой хомячок, как и все хомячки, трудно спорить с набитым ртом. Так что вечером – мой бенефис, даже если бы юноша и захотел продержать меня в темноте и безмолвии до утра – родители не позволят. Счастья им и долгих лет за это.

Рассказываю о себе и так далее, наслаждаюсь порцией доброжелательного внимания, ответными историями и обсуждением злободневностей. Политика. Экономика. Искусство. Милые люди, вот только их традиция плотных семейных ужинов… обстоятельных таких, с первым-вторым-третьим. И десертиками. Ох уж эти десертики!

Но – милые люди. Полчаса в день – это очень много, особенно если сравнивать с официальными еженедельными пятью минутами по воскресеньям. В сорок два раза больше, цифра серьезная, с математикой не поспоришь.

Это вечером, полчаса. Вечером.

А в сутках ещё ночь, утро и день…

Презирает. Ха! Ненавидит даже. Пытается скрывать, думает – не замечаю. Типа дурак такой. Глухой на оба уха и слепой, ага! На оба глаза.

Ха!

Может, она по жизни боевой профи и все дела, взвод морпехов одной левой и всё такое, но по жизни туповата. Как валенок! Сибирский. В людях не волокёт. И в психологии – лошара полная, и актриса из нее, как пуля. Из дерьма. Дерьмо и есть, как чел в натуре. Пытается притворяться. Родаки верят, им же не видно, какая она на самом деле. Наглая противная баба, стерва высокомерная, не зря её муж бросил. Дрянь человек, короче. И дурра. И сам дурак, раз связался. Вот и злюсь. На себя. С самого начала мог бы понять, так нет, развесил уши. Понадеялся, что она умной будет. Дурак! Если она суперагент – зачем ей мозги? Их другому учат на ихних супертренировках. У нольнольсемов, бетменов и миссиссмиток другие козыри в рукавах.

Наверняка красивая была. Очень.

Такими полными дуррами только самые красивые быть и могут. Другим не выжить. А красивым как с гуся! Им не нужно быть умными. Стильная упаковка рулит! Зачем мозги, если есть внешность? Задарма, просто так! При рождении отоварили. Зачем им думать? Незачем, ясен перец. Их и так любят. Безо всяких усилий и напрягов.

А вот если упаковка досталась так себе, тогда приходится крутиться. Выезжать за счёт содержимого. И тут уж расслабляться нельзя! Съедят. Научился, ага-ага! Времени много было. Спасибо за наше счастливое, и всё такое.

Помню себя годиков с двух. Отчётливо, хоть и урывками. Четырнадцать лет – достаточный срок, чтобы научиться. Видеть: кто и где затаился, для чего заманивает, какую гадость готовит. Потому что иначе не бывает. Ни фига! Просто так конфетку никто не даст. А любовь и ласку – тем более. Никто. Ничего. Никогда. Или с подначкой, или не расплатишься потом. Бесплатный сыр и всё такое. Спасибо семье и школе, ага-ага. Ну и садику, конечно, как же без садика!

Потому каждый день подолгу в зеркало и смотрюсь. Специально. Чтобы помнить. Чтобы не забыться и никогда, ни на секунду, не возомнить о себе… Зеркало в ванной тоже очень помогает. Хорошее оно такое. Мощное, не спрячешься. Разве только зажмуриться. Но долго ли проживёшь зажмуренным? Зеркал-то везде полно. В школе тоже. Спасибо и ей.

Недавно скачал кинчик про всего из себя такого типа несчастного средневекового дядьку. Постебался от души. Комедь! Не, в натуре комедь! Ну да, с имечком чуваку предки заподляну вмочили. Реальную такую заподляну. Сирано, гы! Блин, с таким неймом никакие кулаки и никакое фехтование не спасут от какашечного погоняла. Понятно, что ему постоянно драться приходилось.

Хотя кента того он красиво уделал. «Я попаду в конце посылки», гы! И не сбрехал ведь! Таки припечатал. Бандеролькою! Красивая фраза, надо засейвить.

Так что имя – да. Не свезло. А в остальном – мне бы его траблы! Ну, шнобель здоровый. Подумаешь – шнобель! Ха! Да махнулся бы, не глядя. Делов-то… У Бороды из двенадцатого «В» хрюльник вообще на сторону перекошен, вроде как в драке сломали – и что? И ничего. Девчонки так и млеют: ах, Жорик, ах, настоящий мужчина, ах, герой.

Героям хорошо. Жрут, что хотят, и не в коня корм! Живут, не оглядываясь – всё путем. Делают, что левая пятка желает – все счастливы! Везде уважуха и от баб отбоя нет. Их же с детства, дурр, программируют! С детского сада! Книжки, мультики, даже игрушки! У каждой барби должен быть свой кен с белозубой улыбкой, широченными плечами и кирпичами на пузе. Настоящий герой! Что, не так, скажете? Ага-ага! Как же ж!

Сорюсь, но назовите хотя бы один фильм, где главным героем был бы урод? Некрасивый толстяк, к примеру? Не пухлявая симпатяшка, а именно что прыщавый толстый урод. Главным положительным! Не старайтесь. Не сумеете. Специально искал – нету их. Вот с главным злодеем подобного типа – до фигищи. Предатели там всякие и мерзавцы, уничтожители мира и прочие извраты. В крайнем случае – малосимпатичные идиоты второго плана, которых главный герой вынужден спасать. По ходу сюжета. Поигрывая рельефной мускулатурой. Чтоб зритель умилялся, значит. Ага-ага! Он и умиляется. Когда кирпичнопузый спасает. Проявляя чудеса героизма, обвешиваясь новым бабьём и вызывая всеобщие восторги.

Ненавижу.

Это ведь тоже программирование. Постоянное и неизбежное. И куда более подлое, чем с кирпичнопузыми кенами.

В Древней Греции было так же. Если ты урод – значит, и человек нехороший. Значит, боги тебя специально отметили уродством, клеймо поставили. Чтобы прочие хорошие люди сразу видели и относились как надо. Плохо, то есть. И поступали с тобой, как с мерзавцем и сволочью.

Даже если пока ты ничего плохого не совершил. Ибо боги не ошибаются. И ты таки проявишь свою гнилую натуру. Когда-нибудь. Рано или поздно. Но обязательно! Бог шельму метит, нет дыма без огня, на воре шапка горит – народные мудрости, ага-ага!

И любой может тебя безнаказанно ударить. Ограбить. Заклеймить. Или даже убить. Заранее, ни за что, просто потому что ты наверняка мерзавец, а мерзавцев нужно наказывать.

Или даже не убить, а казнить. Так правильнее. Чтобы хорошим людям жизнь не портил. Это как штамп «третий сорт», как средневековая лилия на плече. Даже хуже – лилию хоть спрятать можно было. Рубашкой там прикрыть или ещё чем. Пока не разденешься – и не видит никто. Уродство, которое невозможно спрятать, куда страшнее.

Думаете, в наше время хоть что-нибудь изменилось?

Фиг.

Ну разве что не убивают. Ну или не сразу. А относятся точно так же.

«Как и все от природы худые люди, она считала полноту чем-то вроде греха». Ага-ага, оно самое! Клёвая фраза, у бабули в статусе подсмотрел. Года три как. В её любимой социалке «назавалинке», они там с баб-Клавой ругались, всю стенку исписали. Сильно поругались тогда, баб-Клава с тех пор к нам даже и не заходит.

Но фраза кульная, да. Не знаю, сама бабуля её придумала или скопипастила где, не спросил. Как-то неудобно было. Типа подсматривал. Хотя страничка и открытая, всё равно. Но засейвилось.

Наверняка кто-то умный сказал. Если бабуля не сама придумала, чтоб баб-Клаву уесть, та на рыбий скелет похожа и вечно разговоры только о диетах. Всегда, когда меня видела. И морщилась. Ага-ага, знаю такие взгляды.