Рыжеволосая девчонка попятилась назад, отползая, но упёрлась во что-то. Она не молила о пощаде, не просила не трогать её, не лила и слёз. Словно зверёк, понимавший что её сейчас ждёт. Два старых волка точно разгрызут её на части, как зайчишку, попавшего в смертельный капкан.

Внезапно в небе она услышала громкое шуршание ткани. И взглянула наверх — с крыши спрыгнула тень, приземлившись прямо перед её носом. Она видела лишь его спину. Тёмная рваная накидка, глубокий капюшон, сапоги. Он вынул из ножен меч и откинул капюшон, встав на её защиту.

— Ты ещё кто?! — зыркнул на Аполлона поросяш.

Но демон не ответил, лишь молча встал в стойку средины и прочертил остриём клинка кривую полосу. Вероятно, показав, что за данную черту лучше не переходить.

Второй толстяк хмыкнул, увидев стойку новичков:

— Прикончим его, Фаррел. А меч заберём. — бросил он беглый взгляд на добротный клинок.

Первый как-то утробно прорычал от злости:

— Как скажешь, Роди.

Аполлон, слышав их откровенную беседу, сжал рукоять меча крепче, от чего скрипнули кожаные перчатки, отвёл опорную ногу немного назад, намереваясь для начала встретить атаку, а после контратаковать. Всё для того, если их потасовку настигнет стража, то демон скажет, что защищался, а спасённая девчонка, наверняка, подтвердит его слова. Он продумал даже такую мелочь. Конечно, Аполлон мог быть не прав, встав на защиту этой девчонки. Но что должен натворить ребёнок, чтобы решиться убить его? Демон не мог позволить такого правосудия.

— Воинское дело: медвежья неукротимость. — вокруг Фаррела сформировалась оранжевая аура и в миг исчезла. С топориком в руках, он бросился в атаку.

— Ра!

Нанёс толстяк удар. Резко и шустро для его комплекции.

Но жёсткий удар меча навстречу на миг ошарашил его. Не ожидал Фаррел от худосочного парнишки такой отдачи. Аполлон, не теряя мгновения, сделал выпад и остриём меча проткнул его живот, и тут же, вытащив меч, отразил атаку второго противника. Первый, с кровоточившей раной на пузе, свалился на колени, закрывая ладонями хлынувшую кровь:

— Аррргх! — завопил он от боли.

Второй бился с Аполлоном, размахивав кинжалом, в попытках достать юркого юнца. Но тот всё время ускользал и даже как-то легко парировал все атаки. От внутренней безысходности толстяк слёзно прорычал:

— Фаррел! Держись! Я разберусь с ним! Сдохни! Сдохни-сдохни-сдохни!

Он был немного поменьше, но куда проворней. Размашистые удары кинжалом рассекали воздух, с намерением рубануть по Аполлону от души, но ничего не выходило. Демон кружил с ним в переулке, уходя с линий атак. Казалось, Аполлон издевался, но нет. Он бесчеловечно использовал толстяка для тренировки — уворачиваться и парировать опасные удары кинжала, ещё и в смертельном бою, давали ему ценный опыт. Жирдяй выдохся. Нелепая подножка от демона, и тот плюхнулся на землю. Запыхтел как паровоз, не в силах встать, лишь злостно бурил взглядом фигуру Аполлона.

Демон грубо выхватил из его пальцев кинжал, затем подошёл ко второму, открыл подсумок и протянул колбу:

— Выпей. Это зелье.

Да, оно было дорогим, но деньги были, к тому же убивать этих двоих он не планировал, поэтому поступил именно таким образом, да и девчонка, воспользовавшись ситуацией, уже сбежала.

Толстяк от безысходности, совладав с судорогой, выпил зелье лечения и почувствовал как рана закрылась, а его здоровье вернулось в норму. Поднявшись, он хотел что-то сказать Аполлону, но тот уже скрылся, лишь кусок его накидки мелькнул за поворотом. Фаррел помог подняться товарищу:

— Кто это был, Роди?

— Не знаю… — прокряхтел мелкий жирдяй. — Почему он не убил нас…

Аполлон, вернувшись к месту дислокации, забрался на соседнюю крышу и снова включил режим наблюдения за таверной. В руке забранный кинжал — плата за использованное зелье, на его клинке гравировка восьми-конечной руны, кричавшая о явной дороговизне оружия. Возможно, юный демон остался даже в плюсе, нужно только правильно сбыть кинжал, или же оставить его в подарок лучшему помощнику на огородне. А что? Неплохая мотивация для будущего персонала.

Внезапно он почувствовал лёгкие толчки, отдававшиеся по крыше, и обернулся — наверх вскарабкалась та самая рыжеволосая малявка. Стёсанная щека, растрёпанные ярко-рыжие волосы, обноски вместо нормальной одежды. Она залезла наверх и уставилась на Аполлона, затем неуверенно произнесла:

— Г-господин… спасибо вам. — наклонившись, она положила у своих сапог кусок хлеба, завёрнутый в зелёный лист, и попятилась назад.

Аполлон взглянул на хлеб, который, ко своему сожалению, он не переваривал после перерождения, осмотрел её старые, заношенные тряпки. И глядя на то, как она медленно уходит, сказал:

— Постой.

Девчонка остановилась. Да и по всему её виду было понятно: уходить она совсем не спешила.

— Как тебя зовут, девочка?

Она подняла взгляд. Её карие глаза не были детскими, абсолютно. Это взгляд маленького волчонка, прошедшего через боль, голод, расставания. И обиды.

— Аён, господин. — склонила она голову, перебирая пальцами затёртый свитер. Видимо, стеснялась.

— У тебя есть родители, Аён?

«Дурак. Какой я — дурак. Ну, и глупый вопрос. Естественно, нет. И зачем спросил?»

— Нет, господин. Брат был. Но он погиб.

— Ты что-то украла у тех мужчин. — спокойным тоном произнёс Аполлон, дабы не спугнуть малявку. — Что это было?

Ему было интересно: ответит ли девчонка.

— Магический предмет, господин. Я краду вещи за еду. — она опустила взгляд в пол. Ей было не просто рассказать о своём реальном положении, не каждый ребёнок способен на такое.

Аполлон думал: что сказать ей, как подбодрить. Затем в голову пришла мысль, а почему не начать набирать работников на огородню уже сейчас? Обижать он деньгами явно не будет, да и условия труда будут вполне приятными.

— Аён, я могу предложить тебе работу и кров. Что скажешь?

Рыжая посмотрела в его алые глаза. Неизвестно, что подросток пыталась в них рассмотреть. Ложь? Предательство? Обман? Жизнь первого уровня Нефердорса сильно побила её, разве она могла вот так просто довериться незнакомцу? Конечно же, нет.

— Простите. — резко развернувшись, Аён побежала прочь. Не испугалась, всего лишь осторожничала: мало ли что у этого незнакомца на уме? Она и так устала воровать, вечно убегать, вымаливать. Надоело. Человек, на которого она работала в данное время, обещал увезти её с торговым караваном на юг, говорят, там всегда светит солнце, а на побережье всегда много работы. Честной, где не нужно воровать и вечно прятаться.

Аполлон проводил взглядом убежавшую юную воровку и принялся дальше наблюдать за таверной. Она сделала свой выбор, несмотря на то что совсем юная, и это нужно уважать.

Таверну, в которой ужинали Зархан и Изольда, покинула очередная группа насытившихся подвыпивших авантюристов. Аполлон внимательней рассмотрел их одеяния, у каждого был знак в виде головы белоснежного единорога. Существуют ли в этом мире данные магические скакуны? Кто знает. Но демон был бы не против прокатиться на одном из них.

Ещё полчаса, и парочка вышла с заведения. Изольда была на голову выше Зархана, но того это никак не смущало. С улыбками на лицах, они последовали по освещаемой улице. Он рассказывал ей очередную смешную историю, она мило улыбалась, прижимавшись к нему чуть ближе. Шли они недолго. Зархан завёл руку за спину и показал знак «окей» — сигнал, о котором они договорились с Аполлоном. Значит всё хорошо, и наследник намеревается провести ночь в гостинице.

— Что ж, не буду тебе мешать, друг. — демон улыбнулся, проводил их взглядом до постоялого дома: «Крыло Мантикоры» и исчез в ночи.

Ночной воздух был прохладным, приятным. Он освежающе обдувал лицо демона, бежавшего по крышам города. Прыжок от одной крыши до соседней. Кувырок с группировкой, и снова бег. Порой приземления были жёсткими, шумными и неуклюжими. Но он старался делать это чуточку изящнее, чуточку мягче, в надежде когда-нибудь передвигаться как бесшумная тень. Впереди показалась следующая крыша, но она была дальше прежних. Демон не замедлил бег. Прыгнув с края крыши двухэтажного дома, словно в бездну, он исчез в воздухе. На соседнем крыше вспыхнуло облако чёрного дыма, а демон вылетел из него кубарем.