Гарри согласно кивнул.
— В общем, — продолжила она, — я, кажется, поняла, что надо делать. Так что я планировала пригласить тебя в Пещеру уже в это воскресенье.
— Ну, Хагрид же не знал, — развел руками Гарри. — Хотя, конечно, надо было навесить на вход защитные чары покруче. Впрочем… он же тут больше полувека лесничим, так что вот именно он-то, пожалуй, под любыми чарами ее нашел бы… Ну и Грокху где-то ж надо не только жить, но и книжки твои малышковые хранить, чтобы не размокли. А то поверх «Энгоргио» и чар неразрываемости «Импервиус» плохо ложится.
— Ладно, — смирилась Гермиона, — книги — это и правда важно. Что ж… Астрономическая башня нам вряд ли подойдет, а «Фиделиусом» прямо здесь, в Лаборатории, рисковать все же не хочется: чарам Хельги как-никак тысяча лет, с таким не шутят. Значит, попробуем снять комнату на выходе в Хогсмид, поскольку формально-то тебе семнадцати еще нет.
— А не проще будет элементарно аппарировать куда-нибудь? — поинтересовался Гарри, в очередной раз аккуратно направляя себе в нос взмахами ладони поднимающийся из маленького котелка спиральный пар. — Не в Литтл-Уингинг, конечно, и даже не на Гриммо, но мало ли вокруг гостиниц? Вне каникул-то систему Надзора на профилактику ставят, да и относятся к ней после прошлогоднего суда не слишком серьезно, я уточнял.
— Я подумаю, — кивнула Гермиона. — Тем более, мой официальный день рождения уже прошел, так что слежение с меня снято, а я не помню, когда в последний раз кого-то из взрослых волшебников или ведьм штрафовали за аппарацию без лицензии. Как запах? — обеспокоенно спросила она.
— Гнилью вроде больше не пахнет, — ответил юноша, отставляя котелок. — Так что твоя терапия отлично работает. Но… все равно пока как будто воду нюхаю.
— Это уже большой прогресс, — с довольным видом откинула назад шевелюру мисс Грейнджер. — И как там Грошик? Он уже читает?
— Читать пока не читает, — вздохнул Гарри, — только картинки смотрит. Но меня нормально слушается, даже револьвер доставать не пришлось: память у него нормальная такая. И куртку застегивать уже научился. И даже иногда расстегивать тоже, так что Хагриду пуговицы по новой пришивать только через раз приходится.
— Мелкая моторика очень важна для развития интеллекта, — учительским тоном проинформировала его Гермиона. — Ладно, как станет полегче, я обязательно схожу вместе с тобой в нашу пещеру, — она вздохнула уже в который раз, — с другими целями.
— Давай, — сказал он. — А то Хагрид разбил курс ЖАБА на две подгруппы, так в первой все остальные, а во второй, которую он к Грошику водит, только я. Интересно, конечно — те-то только личинок непонятных заготавливают, для другана Хагридова, Арагога, главный акромантул который, он тут приболел маленько — но довольно тоскливо. Только не проси меня, пожалуйста, взамен ходить вместе с тобой на Прорицания к Трелони: у меня от одного ее вида мурашки по коже, а уж от голоса-то, блин…
Гермиона дернулась, и на ее глаза сами собой навернулись слезы.
— Так, — он положил ей руку на плечо. — Она тебя обидела? Бухтит об отсутствии третьего попного глаза? Или смерть предсказывает?
Гермиона разревелась.
— Она… Она, представ… — ИК! — представляешь… Я заговорила с ней про То Самое П-предска-ИК!-зание…
— Из Отдела Тайн?
— Нет, про то, которое в к-коридоре, про двена-ИК!-двенадцать детей… А она смотрит на меня лупалами сво-своими — ИК! — снисходительно так: «Ну, милочка, сразу ви-видно, что ва-ваша духовная сле-слепота мешает Вам даже от-отличить настоящее Видение от шу-шу-шу-ИК!-шутки, которая должна была всего лишь п-подбодрить мистера По-по-поттера!»
Гарри стало страшновато: Гермиона, несмотря на рыдания, настолько точно передала интонации профессора Трелони, что по его коже пробежали те самые мурашки. К счастью, продолжила она вполне своим, хотя и вполне же плаксивым голосом:
— А я так наде-е-е-е-яла-а-а-сь! Я даже на п-прорицания эти дурацкие записалась, а теперь я их об-обязательно б-брошу!
— Э, подожди, — Гарри взъерошил шевелюру. Ну что ж, он в общем-то и не собирался жить вечно, хотя ста пятидесяти с хвостиком лет было все-таки жаль. — Что-то я не понимаю. Ты и когда услышала это типа-пророчество, реветь начала, и теперь, когда узнала, что это оказалось вовсе не пророчество, а…
— Ты не понимаешь! Это ра-разное! Ведь если это было не настоящее Предсказание, то… то…
— Стоп опять. Кто вот только месяц назад ругал меня за мухлеж с пророчеством на экзамене, не ты ли?
— Ну я… Но…
— Шериф в городе — новый?
— Н-новый, но это же не…
— А третий курс помнишь? Когда я, чтобы тебя выручить, Лаванде свадьбу с ловцом предсказал, то есть сделал вид, что предсказал, у Трелони на экзамене? А ведь я про Крама тогда вообще не знал!
— Так про тебя же сама Лаванда сказала, что ты Истинный Шарлатан!
— Угу. А еще она сказала, что те предсказания, которые тебе нравятся, надо сбывать самим. А Лаванда у нас в гадании — главный авторитет. Причем она себе и Крама честно нагадала, и оборотня, который ее смерть поймал.
— Н-н-ну… Я… Я вообще-то н-не только по се… сексологии книги заказала, — всхлипнула она, — но и по ан-антенатальной ме-медицине, и по перинатальной то-тоже, и даже кое-какие и-идеи у меня появились насчет ин-инкубаторов твоих ду-дурацких, тьфу, репликаторов… То есть мо-можно будет и две-двенадцать, но там еще двадцать лет исследовать надо, не меньше, и экспериментов кучу ставить, а потом те-технологию отрабатывать и верифицировать, и же-желательно чтобы ты жив был, а не…
— «Не» — это ты про сдачу спермы? — он не мог позволить себе застесняться, хотя очень хотелось. — И заморозку? Я читал про такое.
— Дурак! Я как раз специально этого тебе не предлагала, чтобы у тебя шанс вы-выжить был дополнительный, чтобы пророчество это исполнить… А теперь… Теперь я… Знаешь, что… Я попросила Невилла вспомнить начало первого курса, а точнее — Гербологию, под Чарами Обострения Памяти вспомнить — и ты мне соврал! Никакой рукой, ни правой, ни левой ты его быть не просил!
Она грозно зыркнула на Гарри, и тот даже слегка отпрянул.
— Нет, я тебя не виню, и спасибо, что ты пытался меня успокоить, но ЭТО ВСЕ-ТАКИ Я ТЕБЯ УБИЛА! Ну… или убью, — она снова заплакала.
— «Теперь», — он старался говорить как можно спокойнее, — это значит всего-навсего то, что нам придется использовать Силу Истинного Шарлатанства. Сама же говорила, что не хочешь портить репутацию Трелони, раз уж к ней на курс пошла?
— Идиот! При чем тут ее репута…
Гермиона замолчала и нахмурилась.
— Репутация, — сказала она. — Репутация. Ре-пу-та-ци-я.
Гарри молчал. Гермиона решительно шмыгнула носом.
— Т-так. А ведь Т-том профессору Т-трелони верит, Гарри.
— Это ты еще мягко сказала. В первой войне он уже побеждал, помнишь же? Там до падения Министерства недели оставались, если не дни. Но он пошел устранять угрозу от Пророчества, лично пошел… И убился об меня, точнее, о ту клятву, что мама с него взяла. И еще в июне в этом в Министерство не только команду отправил, но и сам поперся за полным пророчеством.
— Вот именно, что за полным, — сказала она. — Еще один вопрос: это пророчество же, настоящее, про тебя и Тома которое, его же профессор Снейп частично подслушал и Тому донес, верно?
— Просто Снейп, — поправил ее Гарри. — Тогда он был не профессором еще, а простым Пожирателем Смерти.
— На чьей он стороне? — резко спросила мисс Грейнджер. — На самом деле?
— На стороне Лили Эванс, — усмехнулся Гарри, и ему показалось, что нечто подобное он уже говорил, только не Гермионе, а кому-то другому.
— Вот и мне так кажется, — кивнула она. — И последний вопрос, Гарри. Пока последний. Только не ври мне, пожалуйста.
— Не буду, — вздохнул он.
— Все говорят, что я похожа на твою маму. Это так?
— Я ее почти не помню, — мягко сказал Гарри, — так что ты мне даже этот эдипский комплекс не пришьешь.
— И не собираюсь, — фыркнула она. — Нет, у меня, конечно, была гипотеза о связи твоей… э-э-э… пониженной функциональности с… Но я ее сразу отбросила из-за Пенни и Флер. Да и неважно это, я совсем про другое. Меня интересует не то, похожа ли я на твою маму на самом деле, а правда ли, что я такая, согласно… общему мнению?
