— Хочешь… Снова… Помериться… Силами… В моей… Голове… Том? — юноша вновь стоял на одном колене; папа, мама, Сириус, Саманта-Шарлин, профессор МакГонагалл и даже Маленький Дамблдор — все они уже занимали позиции рядом с армией Маленьких Гарри, готовясь отразить вторжение.

Но вторжения не последовало: сразу несколько серебряных фигур ворвались в кабинет.

— Держись, Гарри! — проревел медведь Невилла.

— Держись, приятель! — гавкнул терьер Рона.

— Держись, братец! — чирикнула среброкрылая ласточка Джинни.

А книжно-бумажная сова Гермионы молча, с налета, ударила черный дым когтями, отбросив его сразу же на добрых три или четыре ярда.

— Мы еще встретимся! — жуткое облако рванулось к окну и понеслось вдаль, преследуемое Серебряной Охотой.

— Жду-не дождусь, — проворчал юноша, поднимаясь и наблюдая, как рассыпается пеплом освобожденное от захватившего его духа тело Люциуса Малфоя. Его ладонь пылала болью, но он подозревал, что мадам Помфри уже в пути.

Ну ничего, в крайнем случае Гермиона, как и на первом курсе, еще некоторое время побудет его правой рукой, благо левая была в относительном порядке.

====== Ученик Чародея ======

Поппи Помфри накладывала на руку юноши мазь от ожогов (слава Мерлину, бинты на этот раз не понадобились), а Кингсли Шеклболт проводил то, что у волшебников заменяло следственные действия: крутил над телом Дамблдора и присыпанной пылью мантией Малфоя палочкой и что-то бормотал. Разумеется, Грюм, которому Гарри время от времени таскал маггловские книжки, справился бы лучше, но старикан только что получил второй жестокий удар после смерти Эммелины — все-таки они с Повелителем Памяти действительно были старыми друзьями — и сейчас находился на попечении Гестии Джоунс вместе с обоими сыновьями.

Гермиона прижималась к Гарри, а остальные бойцы столпились в дверях, благо Снейпа уже отправили в камеры Аврората.

— Как это произошло, мистер Поттер? — строго спросила его профессор Спраут.

— Профессор Дамблдор попросил меня подойти к определенному времени. Он сказал, что ему надо поговорить со мной один на один, и отдельно упомянул, что это разговор, который не должен попасть в уши профессора Снейпа… Но когда я поднялся наверх, я увидел, что професор Снейп прислонился к двери ухом и подслушивает, ну и его палочка была наготове, так что я…

— И у Вас с собой совершенно случайно оказалась квиддичная бита, мистер Поттер? — недоверчиво спросила профессор Спраут.

— Мы с Гарри хотели потренироваться после этой встречи, профессор! Ну… Раз уж мы все равно в Хогвартсе… — выручил его Невилл; вообще-то импровизации не были его сильной стороной, но тут он превзошел самого себя.

— Мальчишки! — закатила глаза мисс Грейнджер: со времен тролльского туалета ее артистизм заметно вырос.

— Ну предположим, — с сомнением посмотрела на них мадам Спраут. — Кингсли, тебе нужно что-то еще от мистера Поттера?

— Нет, профессор, его палочку я проверил первым делом: никаких заклинаний со вчерашнего дня.

— Тогда я могу идти? — поинтересовался Гарри: медальона среди праха Люциморта не оказалось, так что ему больше нечего было здесь делать.

— Идите, мистер Поттер, — махнул рукой аврор.

Назавтра, когда мадам Помфри наконец-то отпустила всех из Больничного Крыла, Билл Уизли ждал их у подножья лестницы.

— Флер просила показать это вам обоим, — он протянул Гарри и Гермионе клочок пергамента.

«Дом Блэков расположен по адресу: Лондон, площадь Гриммо, двенадцать», — прочитал юноша.

Забавно, что любопытный Рон, попытавшийся заглянуть им через плечо, увидел, судя по недоумевающему выражению лица, либо какую-то белиберду, либо вообще пустой лист.

Все-таки при правильной организации «Фиделиус» был довольно надежным средством.

— Спасибо, Билл. Гермиона, ты со мной?

— Увы, нет, Гарри. Ты знаешь мои планы.

Юноша кивнул: перед надвигающейся войной подруга хотела посетить родителей и вернуться к похоронам Директора, которые должны были состояться примерно через неделю. Он задумался. С одной стороны, навыки тонкой работы мисс Грейнджер в одной весьма специфической области могли бы оказаться полезными… А с другой… С другой того, чему его научил в прошлом году профессор Снейп (самого урока Гарри не помнил, но сверхкраткий конспект записать не забыл), вполне должно было хватить. Иногда и двое суток, если умножить их на двенадцать (в соответствии с разницей хода времени наверху и в подвалах) были вполне достаточным сроком.

— Доставить вас обоих… на место? — спросил Билл.

— Спасибо, мы сами.

Они поднялись на второй этаж, проскользнули в скрытую дверь туалета напротив оставленной дубиной тролля вмятины в стене — не то чтобы Гарри теперь нуждался в этом ориентире, но, вспоминая последний разговор с тем, кого он не столь уж давно ненавидел, он мысленно его отметил.

— Твоя метла, Гарри, — протянула ему «Молнию» подруга.

— Откройс-с-ся! — скомандовал юноша, пока она пристраивалась за его спиной.

Черная дыра на месте неработающего умывальника вновь распахнулась, и Гарри решительно направил метлу вниз.

— Привет, Флер! — Гарри поставил метлу в подставку для зонтов, сделанную из ноги тролля. — Все… Все прошло по плану.

— Ты сильно `анен, `Арри?

— Не очень. Волдеморт уже полумертвый был, когда я его рукой дожигал, — ответил юноша. — Да и мадам Помфри меня нормально подлечила. Сделаете мне кофе, Леди Блэк, мэм? Мне, — он посмотрел на часы, — где-то через полчаса надо будет поговорить с Леди Малфой.

— Хогошо.

Гарри бросил взгляд на обложку доставленного совой маггловского журнала. На этот раз Бутлегер прислал что-то, резко отличавшееся от очередного уведомления о смерти крупного британского чиновника. На красочной фотографии две женщины — очень старая и очень, очень молодая, обе в широкополых «Стетсонах» (один из них был хорошо знаком Гарри) стояли на фоне всемирно известной надписи «HOLLYWOOD» на склоне горы. Рядом с ними высунул язык здоровенный черный пес — значительно более счастливый, чем год назад. Ну что ж, теперь ясно, что Беллу и Деллу имеет смысл искать в любом месте, кроме Калифорнии. Это немного согрело его душу.

Потом юноша подошел к камину и достал из кармана флакончик с серебрящейся нитью памяти, которую он достал из Омута после того, как все было кончено. На мгновение ему захотелось позвать Домовика-Которого-Нельзя-Называть и попросить того принести чашу из кабинета директора, но он сдержался.

Открыв пробку, он решительно вытряхнул воспоминание в камин. Нить вспыхнула серебряным пламенем и испарилась. Все. Теперь Том уже никак не сможет просмотреть эту память снова. Ну а сам он… Сам он как-нибудь обойдется.

Он верил Гермионе, и если она сказала, что его совершенно не интересует это пророчество, значит так тому и быть.

Гарри выпил здоровенную кружку крепчайшего кофе от Флер, совершенно не чувствуя вкуса, и еще раз прокрутил в уме предстоящую Операцию. Проверил сумку. Да. Все на месте.

— Добби! — позвал он.

— Добби слушает, Великий Гарри Поттер, сэр!

— Добби, пожалуйста, скажи леди Малфой, что я, как Защитник Рода Блэк, прошу ее подняться в гостиную, и… убедись, пожалуйста, что она в той самой одежде, в которой она была в день прибытия.

— Добби сделает, Великий Гарри Поттер, сэр. Сможет ли Добби после этого вернуться в Хогвартс, чтобы попрощаться с Великим Директором Дамблдором, сэром?

— Ты можешь, Добби. Ты сможешь отправиться в Хогвартс сразу после того, как Леди Малфой поднимется наверх, и, пожалуйста, помни, что я тебе говорил: никогда и никому не говори о том, где была Леди Малфой.

— Добби не скажет! — домовик щелкнул пальцами и исчез.

Гарри накинул отцовскую мантию и затаился за дверью.

Нарцисса поднялась через полторы минуты. Она действительно была в том самом халатике, что и двое — или две дюжины — суток назад. Она прошла в гостиную и опустилась в то самое кресло, в котором сидела во время последнего разговора с юношей.