Это была большая комната, в центре которой стоял разобранный диван со смятыми простынями — он явно спал до того, как его разбудила моя смс-ка. Вокруг кровати были разбросаны журналы, газеты и книги, как будто он приносил их в большом количестве со своей работы. Я уверена, что так оно и было. По бокам комнаты я также заметила шкаф и несколько стульев, на одном из которых стоял ноутбук, а на другом — горшок с цветком. А в дальнем конце было окно из разноцветного витражного стекла, большое, почти во всю стену, задернутое двумя светло-желтыми занавесками.

«Здесь я и живу. Располагайся, я сделаю тебе чай. Тебя просто необходимо согреть.»

Он вышел, а я аккуратно опустила сумку рядом с диваном и присела на краешек. Так я и сидела до тех пор, пока Лесс не показался в дверях с чашкой в руках. Он протянул мне чашку, а затем набросил на плечи плед и прижал к себе. Чай был горячим, с терпким травяным привкусом, и я почувствовала, что у меня щиплет глаза.

«Рассказывай, что случилось. Твоя мама сегодня была сама не своя.»

И я расплакалась. И принялась вываливать на него все тяготы своей жизни. Я рассказала ему и про то, как я скучаю по отцу, и про безразличие матери, и про то, что на фоне этого травля в школе кажется еще невыносимее. Я рассказала ему о Саше, об испорченном решебнике, о моем провалившемся плане побега на ярмарку. Я просто не могла остановиться. Но когда я начала рассказывать о том, что все мои беды из-за того, что я слишком осторожная, слишком застенчивая, совсем не симпатичная и неудачница, Лесс приложил палец к моим губам.

«Вот это лишнее. Это совсем не так. Ты замечательная девушка, и не только я так считаю. Алекс и Лизи тоже так думают, а целых три человека не могут ошибаться одновременно. Я уверен, твоя мама тоже так считает. Но пойми, она также расстроена из-за твоего отца. Также, как и ты, а возможно даже и сильнее. Ведь он для нее любимый человек. Если бы я потерял тебя, то я даже не знаю, как бы я жил дальше.»

Я вытерла нос рукавом своей кофты. Слова Лесса успокаивали. Не то что бы я сама этого не знала. Просто иногда магическое действие слов проявляется только тогда, когда нам их говорит уверенным тоном человек, который нам небезразличен. Внезапно подумав о магии, я полезла в сумку и достала оттуда пакетик с ловцом снов, купленным на ярмарке.

— Это тебе, — сказала я. — Девушка, похожая на ведьму, сказала, что он помогает от проклятий. Вот я и подумала, что… В общем, это меньшее, чем я могу тебя отблагодарить.

Лесс аккуратно развернул оберег и бережно, словно самую большую драгоценность, повесил его в изголовье кровати, а затем поцеловал меня.

«Спасибо. Утром он будет очень красиво смотреться, вот увидишь. А теперь давай ложиться спать.»

— Это тебе спасибо, — сказала я. — Я так благодарна тебе за помощь.

Я отставила кружку с остывшим чаем, а затем уверенно заключила Лесса в объятия и поцеловала — впервые по своей инициативе. Он прижал меня к себе — как обычно аккуратно и бережно, но я была настойчива. У меня вообще-то не было никакого опыта в поцелуях и тем, что следует за ними. Но почему-то я точно знала, что именно нужно делать, чтобы через несколько секунд дыхание юноши участилось, а руки переместились с моей талии чуть ниже.

Наверное, в каждом из нас есть место инстинктам. И если позволить себе увлечься и чуть-чуть отключить здравый смысл, то они берут над нами верх. В этот момент я вспомнила, что красивое белье осталось в моем доме, но это не особенно-то меня расстроило. Разве это важно? Конечно же, нет.

Я молча стянула свою кофту и бросила куда-то на пол, а затем запустила ладони под футболку Лесса, тогда как он почему-то медлил.

«Ты уверена, что мне следует продолжить? — спросил он. — Я не хотел бы быть тем, кто нагло пользуется тем, что девушка расстроена и беззащитна.»

— Об этом надо было думать до того, как ты пригласил меня к себе, — прошептала я. — Ты тут не единственный, кто воспользовался ситуацией.

«Тогда — чтобы потом не было никаких претензий, » — я услышала его мысленный смешок.

В ответ я просто сняла с него футболку. В полумраке, которую создавал приглушенный свет лампы, глаза Лесса поблескивали, как глаза самого настоящего кота. Это сравнение было более чем неуместным, однако в нем действительно мелькнуло что-то хищное, когда он уложил меня на диван. Его пальцы скользнули мне за спину, расстегивая лифчик, а затем ниже — стягивая трусики. Они были разного цвета и совершенно не подходили друг другу, но, как я и думала, Лесса это ничуть не побеспокоило. Если бы Лизи узнала о том, что я планирую сделать, какие бы советы она мне дала? Какие бы из них мне действительно пригодились? И можно ли действительно быть готовой к тому, что это когда-нибудь случится?

Я закусила губу, когда он вошел в меня. Было действительно больно, но не настолько, что нельзя было потерпеть. Хотя, признаюсь, следующие несколько минут я и правда жалела, что затеяла все это. Но, как я и думала, вскоре инстинкты взяли верх, и я уже сама прогибалась навстречу движениям Лесса, мало обращая внимания на боль и стараясь концентрироваться на приятных ощущениях.

Ну а потом счет времени потерялся, ведь кто же, на самом-то деле, засекает время, которое не тратится понапрасну?

========== Глава 19 ==========

Первое, что я почувствовала, проснувшись следующим утром — это дуновение холодного ветра, от которого моя обнаженная кожа моментально покрылась мурашками. Я села и машинально натянула на себя одеяло. Глаза резал ослепительный солнечный свет, который проникал в комнату сквозь витражное окно во всю стену. Медленно, постепенно просыпаясь, я смотрела, как солнечные зайчики пляшут на стенах с облупившейся краской, на осколках стекла на полу, на обрывках газет и каких-то грязных тряпках. Осенний ветер, задувающий сквозь трещины в стекле, заставлял рваные занавески танцевать причудливый танец. В одну из них я безуспешно пыталась закутаться — именно ее я приняла за одеяло. Встав с продавленного дивана, я огляделась — моя одежда лежала тут же, рядом с сумкой с вещами. Но эта комната совсем не была похожа на ту уютную квартиру, в которой я вчера заснула, обняв Лесса. Эта комната выглядела так, будто здесь давно никто не живет. И от этого мне стало страшно. Я быстро оделась, путаясь в многочисленных пуговицах своей кофты, и принялась искать Лесса. Я обнаружила такую же опустевшую кухню и длинную темную лестницу, уходящую вглубь здания. Везде гуляли сквозняки, по полу катался строительный мусор, а двери жалобно скрипели, покачиваясь на ржавых петлях — незапертые, равнодушно-гостеприимные. Совсем не так должен выглядеть жилой дом. Я выскочила на улицу, судорожно сжимая в руках ручку сумки. Что происходит?

Я включила мобильный телефон, который сразу отобразил множество непринятых звонков и смс-ок. Но ни одного звонка или сообщения от Лесса. И что самое странное — в моих контактах не было его номера, будто мы никогда не звонили друг другу. Или будто кто-то нарочно удалил его.

Стараясь не поддаваться панике, я села в автобус и поехала домой. Там никого не было, что меня немало удивило. Обычно воскресные дни мама всегда проводила дома. Но, пожав печами, я приняла душ и переоделась — вся моя одежда была испачкана строительным мусором и пылью. Затем я постаралась как можно подробнее восстановить в голове события предыдущего дня. Я поссорилась с мамой на ярмарке, а потом убежала из дома и провела ночь у Лесса. Но почему-то утром я очнулась в заброшенном доме, совершенно одна и что самое странное — раздетая. Что, если меня изнасиловали? Но, принимая душ, я не увидела никаких следов насилия. И все мои вещи были при себе — телефон, немного денег на проезд и даже золотые серьги. Значит, в худшем случае, эту ночь я провела одна. Но где же Лесс? Я хорошо все, что было вчера. И это было совсем не то, что можно вот так просто придумать и поверить в это. Я потерла виски. Голова побаливала и немного кружилась. Я поднесла руку к глазам и поняла, что ее очертания расплываются.