– Я предупреждал, кто же знал, что этой твой первый раз… – усмехнулся я. – А строила из себя не пойми кого…

Калайна оказалась еще невинна, хоть и вела себя как заправская жрица любви.

– Ты думал я лягу под первого встречного? Прости, мой жестокий Могильщик, ты просто исключение. Но мне это дико понравилось… – прошептала она, целуя мою грудь и утирая рукой выступающий пот на лице. – Это было что-то, никогда не думала, что это настолько приятно… теперь я понимаю, почему у тебя так много жен… как-нибудь нужно повторить. Кстати, не хотела говорить, но своими недавними действиями ты спас мне жизнь. Так что повторить я захочу еще не раз...

Ох, Создатель. О чем говорит эта женщина и что творится в её голове?

– Калайна, не гони лош…

Но договорить я не успел.

Чуйка вдруг завибрировала и стала подавать недвусмысленные сигналы. И в тот же миг, территория вокруг врат начала пульсировать и дрожать.

– Одевайся! Быстро! – скомандовал я, материализуя собственную одежду на себе и тоже самое проделала Калайна, параллельно с этим вскакивая на ноги.

Секунд десять наблюдения и следом за дрожью пришла ярко-серая вспышка, что озарила всю округу и весь город, а затем пространственная арка стала сиять. Вначале блекло, а после всё сильнее. Словно заряжалась, как батарея на телефоне.

– Неужели это… – с тревогой заговорила девушка, невольно схватив меня за руку.

– Ага, то самое… – кивнул я, а рот расплылся в предвкушающем оскале. – Зови Басимит и остальных, дорогого гостя встречать будем. Бессмертный Хрен пожаловал…

– Ага, то самое… – кивнул я, а рот расплылся в предвкушающем оскале. – Зови Басимит и остальных, дорогого гостя встречать будем. Бессмертный Хрен пожаловал…

Только после своих слов едва ли не сразу и вдалеке ощутил слабые колебания аур и движение, и через несколько секунд все действующие лица были на сцене.

– Не нужно никого звать, мы уже здесь… – тихо бросила Басимит, не сводя цепкого взгляда с мерцающей арки.

– Надеюсь, все рады? – рассмеялся громко я, обращаясь к пришлым, хоть и сам не мог понять, что меня так рассмешило.

Напряжение и предвкушение, наверное.

– А-ха-ха-ха! Вам всем крышка! Вы все сдохните! – вслед за мной стал смеяться с полным безумием Чалдин, тот был окутан тёмными жгутами ци Мазауна, и змеей извивался у его ног, и совершал попытки доползти до платформы. – Повелитель сейчас явиться! Падите ниц, жалкие рабы, и умоляйте о прощении! Хотя для вас уже поздно!

– Захлоп…

– Иди-ка сюда, старый хрыч! – усмехнулся я, перебивая Мазауна на полуслове, и притянул энергией связанное тело Императора Артефактов к себе. – Так и быть, меня тронули твои речи. Поприветствуй своего благодетеля, – а после одним движением разорвал тёмные жгуты небесной ци и отпустил.

Чалдин пулей рванул к пространственной арке, стоило ему ступить на платформу, как в тот же миг сияние врат устаканилось, а поток светло-серой силы устремился далеко в небо, и пространство внутри арки стало искажаться, пока не сформировалось зеркало мутно-сизого цвета.

И как мне показалось, за ним мелькало несколько силуэтов.

А после на платформу ступила мужская нога в плетёной обуви, а затем женская в изящном сандалии, а через миг появились и их законные владельцы. Мужчина и женщина вышли вместе, придерживая друг друга под руку. И еще через несколько секунд появились несколько фигур у них за спинами облаченные в разноцветные робы.

Басимит говорила, что это личная стража Бессмертного.

Женщина была красива или даже прекрасна, длинные тёмные волосы, безупречное лицо с янтарными глазами и сногсшибательная фигура в великолепном шелковом наряде, который подчеркивал все её изгибы. Да и судя по ауре, девица была сильна, может даже сильнее Басимит и Калайны. Но вот взгляд. Во взгляде сквозило непомерное высокомерие и презрение ко всему живому, будто ей с рождения что-то были должны.

А вот мужчина внушал. Весьма и весьма внушал. Высокий, широкоплечий, могучая фигура метра под два ростом, даже выше меня самого. Такие же безупречные черты лица, сказал бы почти женственные, если бы не аккуратная бородка и усы. А радужка глаза натурально сияла серебром. Но взгляд его совершенно отличался от того, что был на лице женщины, он не излучал ничего. Пустота и Холод. Да и аура его была настолько спокойной, как водная гладь на озере.

На мужчине были тёмные шелковые штаны и такого же цвета халат, причем халат был накинут прямо на голый торс и плотно подпоясан.

– Повелитель! Они предатели! Они вас предали! Уничтожьте их! Это всё они! Я не виноват! – тыча в нашу группу пальцем, залился петухом Чалдин, и чуть ли, не рыбкой скользнул к ногам мужчины, а голова его склонилась к самой земле. – Я ваша верный пёс, господин. Я не предавал вас!

Но мужчина молчал, ни один мускул не дрогнул на его лице, тот лишь бросил мимолетный взгляд под ноги, а после медленно остановился, глядя на Басимит, что была у меня за спиной, после на Калайну, на ней он задержал пронзительный взгляд чуть дольше и в завершении взглянул на Мазауна и Акиа.

Смутились все, а фурия, бестия и Акиа даже чуточку приблизились ко мне, лишь Император Мёртвых стойко выдержал взор Гегемона, будто он был рад случившемуся, мужчина упивался этим моментом.

– Почему вы все еще не на коленях? – безумно спокойным голосом-баритоном спросил Гегемон с ленивым или даже скучающим видом. – Где Вогмелан, Хазул и Гифарлан? Почему они не встречают своего владыку как подобает?

Но все молчали.

А голос у мужика был такой, что хоть сейчас гвозди забивай. Силен. Весьма силен.

Улыбка моя стала еще шире.

– Басимит, Калайна, как правильно нужно приветствовать своего господина?! Вы забыли? Или вам напомнить? – вдруг заговорила женщина бархатистым голосом подле Бессмертного, пронзая всех хмурым взглядом, а сила в её ауре стремительно начала расти. – Почему вы молчите?! На колени, презренные черви!

Пару мгновений была тишина, а после Басимит ломаным, но уверенным голосом отчеканила:

– Я. Тебе. Более. Не служу. Запомни это. Отныне. Я. Свободна.

– Как и я… – в тон проговорила Калайна, но даже глухой услышал бы, как у обеих женщин громко колотились сердца.

– И я тоже! – громко произнес Акиа. – Я более не раб!

– Думаю, мой ответ тебе не понравится, мерзкая стерва, – улыбнулся Мазаун, но сам не сводил взгляда с Бессмертного.

– Пять баллов Императору Мёртвых! – усмехнулся я, показав тому большой палец. – И вам всем по четыре. Простите, но он выступил лучше всех.

Фигуры за спиной Бессмертного вдруг вздрогнули и уже хотели броситься вперед, но тех легким движением руки остановил сам Гегемон, с интересом глядя на своих уже бывших подчиненных.

Пару мгновений стояла гробовая тишина и от такого напора Мазауна, Бессмертная Императрица даже опешила, а взгляд её стал искажаться гневом:

– Что? Что ты сейчас сказал? Тебе жить надоело, бывший муженек?

Уууу, что за бразильский сериал. Так она и есть та, о которой говорил Чалдин?

– Успокойтесь, дамочка, – улыбнулся я, делая пару шагов навстречу прибывшим. – Нервные клетки не восстанавливаются. Тебе ведь сказали уже, лавочка закрыта. Народ уволился. Сушите вёсла. Можете валить назад.

«Иви, Лина, начинайте».

Ответ от Ивары до меня дошел лишь с десяток мгновений спустя:

«Мы начинаем, в один из моментов его нужно будет отвлечь и… береги себя, Пал. Не рискуй понапрасну».

– Повелитель, повелительница, это всё он! Эта его вина! Он Могильщик! Могильщик Бессмертных! – вновь заголосил Чалдин не поднимая головы. – Это его рук дело!

Склочная баба уже открыла рот, чтобы что-то вякнуть, но почти тотчас его захлопнула, лишь искоса взглянула на Бессмертного, а после опять на меня. Даже за их спинами люди резво зашевелились, а ауры стали напряжены до предела.