– Ты прав, но если к этому будет прилагаться подобный тебе и толика твоей заботы, то это будет лучше всего. К тому же от Могильщика родятся потенциально сильные детки и мне не важно сколько у тебя жен, – с жаром и с крайней степенью возбуждения в голосе добавила она. – И нет, мне не нужен сильный разумный. Я желаю самого могущественного. И поверь мне на слово, я отдам тебе всю себя. Возведу тебя на пик блаженства.

Солидные запросы у дамочки. По мелочи не разменивается.

– Тогда чем это отличается от рабства? – усмехнулся я, меж делом успел заметить вдалеке знакомые силуэты, что спускались к нам.

– К своим женам ты относишься настолько несправедливо? К тому же это будет моё личное желание, а не… принуждение… как сейчас под властью Гегемона.

Я уже хотел отстраниться от неё, как вдруг Калайна приподнялась на цыпочки и впилась своими губами в мои, а следом стал действовать и её шаловливый язык.

Поцелуй был в меру пылким и страстным, но продлился недолго. Императрица Звука знала свою меру, хоть по виду этого и не скажешь.

– Запомни, Могильщик, пока ты находишься здесь, я в твоём полном распоряжении. Днем и… ночью. Но договорим… позже… подумай над всем тщательно...

А далее она просто приложила свою голову к моей груди, крепко обняла, глубоко вдохнула и отступила на шаг, возвращая свой извечный образ соблазнительницы, и поворачиваясь всем телом к только что прибывшим Императорам.

Но сами объятия, как и многое происходящее до этого не укрылось от остальных, лишь почему-то Басимит смерила Калайну странным и непонятным взглядом.

– Так-так-так. Кто это у нас? – усмехнулся я, обращая взор на Чалдина, которого, словно тряпичную куклу держал за ворот одежды Мазаун.

– Рано радуетесь, сучьи предатели! – простонал болезненным тоном старик, обращаясь к бывшим соратникам. – Вам навешали лапши о свободе, а вы и повелись как малые дети. Жалкое зрелище! Скоро сюда явится Гегемон, и страдать вы будете еще очень долго.

– Да захлопнись ты уже! – не удержался Император Мёртвых, силой тряхнув тело Чалдина. – Скажи спасибо, что жив остался! Держи, Могильщик! – и как можно грубее бросил старикана на платформу рядом с вратами.

– ТЫ! – рыкнул он мне со злостью в лицо. – Ты пыль под ногами Бессмертного! Знай это! Ты сдохнешь первым! Сдохнешь в муках!

– Сколько раз я слышал такую угрозу, что хоть сейчас садись за перо и пиши завещание, но я все еще здесь, – лениво зевнул я. – А теперь отвечай, старик, как ты так крепко смог связать врата с Астралом? Это обратимый процесс?

Но вместо ответа тот зашелся громким и надменным каркающим смехом. Его позабавил мой вопрос.

– Что, обделался, Могильщик? Да? – заливаясь хохотом, вещал радостно Чалдин. – Думал, что сможешь уничтожить врата, также как и колесо, а после жить припеваючи?! Да вот только не получиться! Говорю же, что ты обделался! Процесс необратим! Врата исчезнут вместе с Астралом. Арка всё равно заработает рано или поздно, даже без моего вмешательства и тогда вам всем крышка! – гоготал довольно он. – Гегемон явится! Вы все умрете! ВСЕ!

– Заткнись уже! Не ори!

И Чалдин сразу залился болезненным кашлем, получив пару увесистых ударов по ребрам от Мазауна.

– Где находится начальная точка? – спросил я, обратившись ко всем.

– Императорский город, твердыня династии Просвещения. Обитель правления Бессмертного. Но связать её можно в любой момент и с другими арками. Это сделано для того, чтобы Гегемон мог явиться в любые свои владения и решить назревающую проблему, – ответила Басимит, немного поразмыслив.

Значит, я был прав, врата крепко-накрепко связаны с Астралом и теперь их так просто не уничтожить. Точнее уничтожить можно. Вместе с Иллараном. Превратить его в Мёртвый мир. Исчезнет Астрал, перестанут работать и врата.

К тому же, как только активируются врата, Илларан тотчас будет связан со всеми мирами и мирозданиями, которые успел поработить Бессмертный. Ситуация дерьмо и хуже не придумаешь!

Но есть ли возможно заблокировать Астрал? Хотя бы на время. Об этом лучше переговорить с нашими божествами.

Какой хитрый сукин сын всё-таки этот Гегемон, сплошная головная боль. Опять война, но до безумия грандиозных масштабов. К тому же, неизбежная…

Я и не заметил, что пока размышлял, отошел на приличное расстояние от самих врат, и всё это время Императоры семенили за мной.

– Вам крышка! Вы все умрете! Гегемон явится! – продолжал голосить Чалдин, у того, видимо, уже крыша протекла от всего стресса.

– Заткните его, кто-нибудь, но не убивайте! Он еще пригодится, – попросил я всех, но на мою просьбу первый откликнулся Мазаун, влепив пару ощутимых оплеух старику. – А теперь слушать мой приказ. Ваша власть распространяется на весь континент?

– Это империя, Могильщик. И мы в императорском дворе, – отчитался Император Духов с улыбкой.

– Тогда в скором времени весь Северный континент ждет массовое переселение в другие места. По крайней мере, на время. Этим займетесь вы все, пока меня не будет. Я выставлю активные маяки, это подобие порталов, – объяснил им коротко. – Хорошо, что это самый малый континент. Кто откажется покидать свои места, тех не троньте. Сами будут виноваты. Отныне идёт подготовка к войне!

– Я сам всё сделаю и введу в курс дела местного правителя, он не посмеет отказать, – кивнул Акиа, ведь такими делами с момента прибытия сюда занимался именно он.

– Мне необходимо будет покинуть вас на несколько часов, утрясти все детали. Приказ понятен?

Где-нибудь нужно оставить маяк. Не проблема, место найду.

– Понятен, – быстро ответила наложница, а остальные лишь кивнули.

А сейчас нужно связаться с Иви, Линой и Хэрри, пусть в срочном порядке собирают совет. Ситуация дерьмо, и касается многих невинных жизней. И решить всё за остальных я не могу. Придётся голосовать. Война не игрушки.

Думал, что на крайний случай смогу отсрочить пришествие этого ублюдка хоть на время, но не судьба, похоже. Нужно со многими переговорить и делать это нужно очень быстро.

Я успел сделать пару шагов и вновь углубится в свои мысли, как меня вдруг окликнула Басимит:

– Могильщик…

– Что еще?

– А вы… вы не могли бы… сдержать своё обещание, о котором говорили ранее? – неуверенно вопросила она, поглядывая на других Императоров.

Обещание?

Точно ведь, обещание. Совсем запамятовал.

Обещание?

Точно ведь, обещание. Совсем запамятовал.

– Ну что, уважаемые императоры и императрицы, на свободу с чистой совестью, да? – рассмеялся я, оглядывая всех и сразу, лишь Чалдин продолжа пронзать меня ненавистным и испепеляющим взглядом.

– У вас интересное чувство юмора, Могильщик, – вставила свои пять копеек Калайна, довольно стреляя в меня глазками.

– Знаю. Но вы ведь понимаете, что этим всё не кончится? – но весьма многозначительное молчание твердило о том, что они всё понимают. – Дел в Инферно и Илларане вы наворотили знатных. Любой позавидует. Вовек не отмоетесь, не так ли, Мазаун? – усмехнулся невесело я, намекая на Маргому.

– Скажу честно, Могильщик. Мне не жаль, но я виноват, и постараюсь всё исправить, – и из-под его капюшона сверкнула пара тёмных глаз, а его хватка на вороте одежды Чалдина стала еще тверже.

– За честный ответ хвалю, но ведь храбрость никогда мёртвым не помогала, верно? – и моя аура на мгновение разразилось подавляющей силой.

– Могильщик… вы ведь… обещали… не убивать… – вдруг занервничала Басимит, как и почти все пришлые. – Я дала вам клятву, что мы постараемся всё… исправить. Мы… мы не в силах были ослушаться…

– Мне передать тем убитым смертным твои слова? Или они как-то помогут их живым и скорбящим родным? – поинтересовался у неё. – Я тоже тебе отвечу, честно, Мазаун. Не будь ситуация такой, какова она есть сейчас. Вы все уже давно были бы мертвы. Все до единого! Ведь совсем недавно мы еще были врагами! Но, увы! Времена меняются. Сейчас мы имеем то, что имеем. Враг у нас теперь один. И эта штука… – я указал рукой на врата, – … теперь связала нас крепче родственных уз. Надеюсь, я понятно выражаюсь? Никому ничего не нужно разжевывать?