«Хотят ли русские войны?»

Границы защитим всегда

Геройски, Родине верны

И слову – верность, справедливость

(«Земля – народу! Хлеб – голодным!»),

И милосердие, и милость,

И слову важному – правдивость.

Смешались краски. Осень пылко

Монеты нищим раздаёт.

И вторит эхо крику гулко,

Не тает на вершине лёд.

Иллюзии милее правды.

В туман уходят корабли.

И слову доброму мы рады

И запаху родной земли.

И говорим, не строя козни, —

Всё сон, всё обморок от жизни.

Величаво застыли вершины.

Вечереет. Прохладно и тихо.

Луч последний ласкает долины.

Разжигают костер альпинисты.

Разбивают рядом палатку.

Завтра в горы, улыбки – лучисты.

Выпьют чаю, споют для порядка

Под гитару негромко втроём.

Жить порою бывает несладко,

По дороге какой ни пойдём,

Устаёт не машина – лошадка.

Шелестит в такт гитаре полынь,

Прибывая, сгущается синь.

Рассыпаются звёзды по небу,

И к телам подбирается стынь,

Тишина отмечает победу.

Гаснут угли, как эхо в горах,

Но ещё можно руки погреть.

Крик вдали превращается в страх,

Принуждая мгновенно вспотеть.

Выстрел громом пронёсся в ушах.

Мысль о доме приводит к теплу.

Просит мира в молитве монах,

Не приемля ни лесть, ни хулу.

И латают пространства прорехи

Отголоски лучистого смеха.

Проникают в просторы небес,

Для души утомлённой – утеха,

Свет и радость – над тьмой перевес.

Ночь темна, но рассвет неизбежен,

Золотятся в предгорье луга,

И обзор горизонта – безбрежен,

И по небу плывут облака.

Гор гряда нависает над бездной,

Отвергая «галдёж» городов,

Рядом Шамбала мыслью безбрежной

Открывает пространства миров.

Шорох листьев и птиц в небе клин

Предваряют осеннюю стынь.

Лета бабьего дни золотые.

Служба в церкви. Молитва. Аминь.

Дышат холодом горы немые.

Ускользают минуты в песок,

До вершин дотянуться непросто.

Каждый день – как взведённый курок

От рождения и до погоста.

Беспокойство, усталости сплин…

Лучше было вчера, чем сегодня?

Доживая до первых седин,

Вспоминаешь о прошлом невольно.

Ощущенья и мысли – туманны,

Наготове сквозные обманы.

Ближе к ночи плывут над рекой,

У влюблённых все мысли туманны,

И сердца покидает покой.

По весне у берёзы серёжки,

Сок стекает по белой коре;

Начинают посадку картошки,

Петухи голосят на заре.

Светлый взгляд одарит надеждой,

Ждёт за городом тишь, благодать.

Открывается мир безбрежный,

Легче с песней по жизни шагать.

Начертанья узришь городов

Там, за зыбью уснувших лугов.

Пролетает орёл быстрокрылый.

И виднеется стадо коров,

Слышен окрик старухи сварливой.

И скучает пастух молодой,

Представляя себя бизнесменом,

А коров, всё одно, – на убой,

Говорят, только Слово – нетленно,

И от мысли оно рождено,

Слово с мыслью слиты мгновенно,

Света скорости явно равно,

Отразилось в цифрах Эйнштейна.

Но – когда после праздника пьяны,

Муравеют, дымятся туманы.

В мыслях пьяных – шатанье, разброд.

Из загона выходят бараны,

Ешь на завтрак мясной бутерброд,

Постарайся стать сильной, красивой,

Накачай ноги, грудь и живот,

Станешь страстной и мужем любимой,

Постареешь – другую найдёт,

А любовь – это синяя птица,

За которой послал Метерлинк.

Над душою придётся трудиться,

Предрекает египетский сфинкс.

Ляжет снег, как всегда, на Покров —

Нескончаемых стран, городов.