Птица
Ах, друг мой, время летит, как птица,
Любовь невозвратная ночью снится,
А птица та – неба земного скорость,
Взрыхление почвы, осенняя морось;
В потоках задуманных дел – вертикали,
Как мало мы сделали, что обещали,
А птица летит… и – в одном направленье,
И нам бы за ней и поймать бы везенье,
А птица с годами летит всё быстрее,
Ах как бы замедлить, замедлить движенье!
В разрозненных спектрах – смятенье сознаний,
Колышется море любовных признаний…
Настанет момент— и для каждого птица
Двойною спиралью в других повторится,
Настанет момент – и крестом всех разлук
Взметнётся… и вырвется птица из рук.
03. 10.17–07.06.21
Звучание высокое частот
Звените —
Космоса творенья!
То струны золотой
Любви!
Воспойте творчество
Единого
В рассвете утра —
Блеске красоты,
Земной младенчества
Купели вдохновений,
Для возрожденья
Жизней – всех уровней,
Закона сохранения
Энергии первичной
Всех уровней,
Творящей естество,
Бессмертия времён —
«Ничто» и «Нечто»,
Разделяя переходом,
Форм видимых
В неощутимость,
Недоступность
Для чувств пяти,
Замкнувшихся в кольцо
Материи бесспорной,
Готовых повторяться
В хаосе структурном
Перехода «Нечто»
В «Ничто» – науку
Постижения Любви,
закона двуединства —
Борьбы добра и зла,
Скользящих по спирали —
ДНК неизменным
Направленьем —
Совершенству,
Бессмертия —
Частот высокого
Звучанья,
Где «Нечто» и «Ничто»
Объединились со
Всевышним
В Космосе едином.
7.12. 2020
«Оттай душой от холода среды…»
Оттай душой от холода среды,
Усталость по подушкам раскидай,
Забудь уколы зависти, вражды,
Уму и сердцу, телу отдых дай;
Уйди в былое, вспомни, погрузись
В мгновенья, прожитые в восхищенье,
В них задержись и ими насладись,
В прошедшем отыщи души забвенье;
Заполни красотой своё сознанье,
Купаясь в счастья солнечных лучах,
Рассей по ветру, утопи свой страх.
Когда же благости усвоишь знанье,
Тревогу-льдинку растопи,
А всё тяжелое – заспи.
2003–2021
Дачные места
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
Анатолий Аркадьевич Перхуров.
Надя, его жена.
Славик, их сын.
Данил, племянник Перхурова.
Борис, дальний родственник Перхурова.
Людмила, жена Бориса.
Светлана Михайловна, соседка по даче.
Нелли, её дочь.
Пётр, сосед по даче.
Два парня-мотоциклиста.
Действие первое
Картина первая
На редкость выдавшееся майское утро. На сцене солидная, не полностью достроенная дача, хорошо обработанный участок, парник, небольшой сарай, цветы, зелень садовых кустов и деревьев, словом, всё, чего так недостает горожанину для отдохновения души. Надежда работает в парнике, Данил в сарайчике постукивает молотком. На крыльцо, щурясь от яркого солнца, выходит Перхуров. Он в больших калошах, старенькой ковбойке, спортивных штанах, пузырящихся на коленях.
Перхуров. Эх, хорошо! Благодать! (Потягивается, делает несколько приседаний.) Мать, а мать? Где ты?
Надя (раздраженно из парника). Тут я! Чего раскричался?
Перхуров. А-а… Ну ладно… Работай, работай. Я так… (Прислушивается.) Даня уже поднялся. Ишь ты! Работящий парнишка. (Потянулся, сошёл с крыльца, увидел Петра.) Утро доброе, сосед!
Пётр. Доброе, доброе.
Перхуров. Как делишки? Может, помочь чего?
Пётр. Да нет, спасибо. Помаленьку сам… В то воскресенье Захару помогали… Так уже того… помер.
Перхуров. Да что ты говоришь? Надо же! На вид такой крепкий и… помер. Хм… А что с ним?
Пётр. Да инфаркт, говорят. Пока «скорая» в наши края, сам понимаешь…
Перхуров. Перетрудился, что ли?
Пётр. А кто его знает.
Перхуров (с горечью). Надорвался, видать. Э-хе-хе… Жизнь! (Махнул рукой.) Чего там. Живи и радуйся. Сегодня здесь, а завтра там. Светлая память… Вот так, брат. Хм… Мне бы вот тоже ворота поставить надо.
Пётр. Да и у меня работки хватает. Я вот потихоньку. Чужих нанимать – денег не наберешься. Я вот потихоньку. А куда торопиться? На тот свет всегда успеем. Все там будем.
Перхуров. Это ты как в воду… (Помолчал, сокрушенно покачал головой.) Да, брат. Не ожидал. Вчера приехал – и такие новости. Не к добру, говорят.
Пётр. А чего раньше-то не приехал? Я здесь недели две наслаждаюсь по выходным.
Перхуров. Да работы много. И там не бросить, и здесь невпроворот. (Увидел проходящую мимо Светлану Михайловну.) Здравствуй, Светлана. Ты чего это в чёрном?
Светлана. Мишеньку похоронила.
Перхуров (оторопело). Не может быть! Да что ты говоришь? Несчастье какое! Как же ты одна? Почему мне не сообщила? Всё же не просто так. За одной партой, ёлки-моталки…
Светлана. До тебя разве дозвонишься. Домашний отключён, на работе не соединяют. Занят ты уж больно очень. Не подступиться. Добрые люди помогли, а мне… я… Не спрашивай лучше. Я – ничего. И сорок дней уже… Всё Нелли, она. На ней. А я до сих пор в себя прийти не могу.
Перхуров. Ты подумай! Как же я-то не знал? Эх, Мишка, Мишка. Может тебе помочь чего? Ты говори, говори, не стесняйся. Я, сама понимаешь, сделаю. Ну, лады? Но-но-но! Ты это… не раскисай. Не раскисай, говорю. Держаться надо. Что же теперь поделаешь? Не вернёшь. Жизнь – она такая штука: ждёшь одно, получается другое. Все мы под Богом. Суетимся, всё нам больше всех надо. А главного-то не видим. А оно вот оно, рядом. В тишине, в зелёных листочках, в этом утре. Ай! Да что это я? Сама знаешь. Захар – вон та дача, третья от моей – тоже того… помер. Как ни посмотришь – мужик. Бабы – они везучее, что ли. Или напасть на мужика какая. От чего Миша-то?
