– Остались, – согласилась я. – Презрение, например.

– Что ж, неравнодушие – это уже хорошо, – улыбнулся он так, что захотелось съездить ему по морде.

– Чего ты еще хочешь, Мартин? Я не желаю видеть и слышать тебя, – хладнокровно сказала я.

– Я сделаю все, для того, чтобы ты захотела вновь.

Я засмеялась. Кто из нас сходит с ума?

– Смешно. Что-то еще? – съязвила я.

– Хочу сделать тебя счастливой.

– Ты опоздал. Я уже счастлива, Мартин. Без тебя.

Он усмехнулся, и в его взгляде сверкнула дерзость.

– С придурком Дэйвом, да? Он тебе не пара.

– Не называй его так. Он будет получше некоторых, – мои брови провокационно подпрыгнули вверх.

– Вот как. И насколько получше?

– В разы.

Мартин глухо засмеялся. Он облокотился на стену и хитро потер подбородок.

– Ты хотела сказать, что стонешь в разы сильнее под ним?

– Под ним. На нем. Все верно, – без тени смущения заявила я, наблюдая за его реакцией. – Но, думаю, тебя это не должно волновать.

– Жалкий блеф!

– Я счастлива, Мартин. Как бы тебе это не нравилось, но это так, – равнодушно сказала я.

Я рубила с плеча жестко и хладнокровно. И мне нравилось, что сейчас он скривил лицо, и его глаза нервно забегали по моему лицу в надежде уличить меня во лжи.

– Ты врешь. Я не верю.

– Твое право. Я все сказала.

Мартин замолчал. Он уже не мог распознать, где ложь, а где правда в моих словах. Где сыграли эмоции и чувство обиды, а где я нагло соврала. Он сомневался, как и я.

В галерейном зале послышался шум и движение. Не взглянув на Мартина, я поспешила к гостям.

В зале все скучковались вокруг Дэйва. Звонкий стук звенящего хрусталя призывал к тишине и вниманию. Я заметила, что Мартин встал на противоположную сторону от меня и мозолил меня взглядом.

– Уважаемые гости! Я хочу сделать важное и радостное объявление!

Какое еще объявление? Неужели это то, о чем я думаю? О, нет.

– Сегодня здесь собрались все близкие и родные люди мисс Браун. И все те, кто не равнодушен к ней и к ее творчеству. Можно сказать, что мы все – одна большая семья. Она объединила нас, – Дэйв сделал паузу, и наши взгляды встретились. – Вы знаете, как я люблю Оливию и дорожу ею. Для меня она – самая прекрасная девушка на планете Земля, да и во всей Вселенной тоже…

По залу пролетели пару добрых смешков. Дэйв очень нервничал и делал частые паузы, переводя дух.

– Вчера я набрался смелости и сделал ей предложение руки и сердца, – умилительные вздохи подбодрили Дэйва. – И она согласилась! Оливия, дорогая, выйди ко мне.

Все зааплодировали, и я, смущаясь, вышла к Дэйву. Он приобнял меня, а затем проорал в микрофон:

– Мы скоро поженимся! Ура!

Гости заликовали. Дэйв обхватил мое лицо и накрыл мои губы поцелуем. Не знаю почему, но я не чувствовала его губ. В ушах стоял гул, резонирующий с сильным сердечными ритмом.

Когда Дэйв отпустил меня, а я взглянула на место, где стоял Мартин. Но его уже там не было. Я увидела, как его спина исчезла за входной дверью.

Что сказать, вечер удался.

Расположившись на лежаках, мы с мамой наблюдали за игрой Дейва и Харли, нашего лабрадора и хохотали от уморительного зрелища. Харли- очень умный пес, но с характером. И, видимо, сейчас он хотел подурачиться и покапризничать, категорически отказываясь выполнять команды.

Когда Харли в очередной раз проигнорировал мяч, Дэйв раздосадовано покачал головой и наклонился к мячу. С его головы слетела кепка, и Харли быстро среагировал. Со скоростью пули он метнулся к кепке и схватил ее в зубы. Радостно помахивая хвостом от своей проделки, Харли помчался к побережью, на котором находилась наша огромная вилла.

– Ах, ты маленький засранец! – вскрикнул Дэйв, и, хохоча, побежал вслед за лабрадором.

Мы хором засмеялись. Даже папа, который был увлечен приготовлением мяса по своему фирменному рецепту, отвлекся и поддержал нас.

– Чарльз, безумно вкусно пахнет мясом! У нас уже потекли слюнки, – улыбнулась мама.

– Чуть-чуть терпения, дамы!

Папа засуетился около стола, и мы решили не отвлекать его от процесса создания кулинарного шедевра.

У мамы была в запасе пара животрепещущих тем, чтобы посекретничать наедине.

– Дочка, поздравляю. Наконец, у тебя все стало налаживаться. Я очень рада за тебя! Дэйв – просто принц на белом коне, он готов ради тебя на все. Эта вилла просто шикарна, не место, а сказка.

Я улыбнулась. Место и вправду красивое. Дэйв сообщил о своем очередном сюрпризе на следующий день после выставки. Я с радостью приняла его предложение перебраться в Сан-Франциско. Главной причиной для переезда было то, что я буду подальше от Сан-Хосе и от тех мест, где мог обосноваться Мартин. Я чувствую себя в большей безопасности вдали от него.

– Это место просто мечта. Дом на побережье океана… Когда-то давно я мечтала об этом, и вот оно! – я обвела рукой виллу.

Я не рассказывала Дэйву о своей мечте, просто так совпало. Видимо, он очень хорошо чувствовал меня. Или мечтает о том же, о чем и я.

– Дэйв очень внимательный и любит тебя. Вы уже назначили дату свадьбы?

– Нет. Как-то было не до этого, знаешь… Да и куда торопиться? – я натянула очки и перевернулась на спину.

Мама хмыкнула в ответ. Я уверена, что она недовольна таким раскладом дел. Как и в том, что так просто она не успокоится.

– Так может и вся жизнь пройти, не заметишь.

– Мам, не начинай. Все же хорошо. И ты знаешь, брак – не главное.

– Не главное, но важное… Тем более, когда есть такой завидный жених, – завелась мама.

Я закатила глаза. Чувствую приближение эмоциональной встряски.

– А как же насчет завидной невесты?

– С твоим-то характером… – вздохнула мама.

– Так, а с характером, что не так? – взглянула я на нее из-под очков.

– Ты вся в мать. А мой характер ты знаешь, – усмехнулась она.

– Да уж.

На мгновенье я представила себя в будущем и увидела там маму и папу. По сути, мои родители – это проекция меня и Дэйва в дальнейшем. С виду идеальная семья, у которой есть большой дом, собака, и их не тошнит от постоянного времяпровождения вместе. Моя картинка будущего начала рябить и раздражать сознание.

– Ты не уверена в Дэйве? Поэтому не спешишь за него замуж? – услышала я над ухом вкрадчивый голос.

– Нет, конечно. Если бы я была не уверена в нем, то я бы не дала ему согласие, – покосилась я на маму.

– Тогда в чем же дело?

Я вздохнула. Приподнявшись, обхватила свои колени и тихо сказала:

– Я не уверена в своих чувствах. Люблю ли я его?

Этот вопрос меня мучил и не отпускал. Мое сердце молчало, отказываясь что-либо мне подсказывать. Я не хочу торопить события, давая больше времени разобраться в себе.

– Дочка, часто любовь приходит в браке… Через года.

– Ты не путаешь это с привычкой?

Мама отрицательно покачала головой.

– Ты и Дэйв – идеальная пара. Тут нечего и думать.

Я поморщила нос. Идеальная. Мне не нравится это слово. Идеала нет. Значит, все вышесказанное автоматически становится ложью.

– Но я, пожалуй, подумаю. Если ты не против, конечно, – съязвила я, показывая, что хочу свернуть этот разговор.

Мама на время сдалась. Она растянулась на лежаке и потягивала из трубочки ягодный фреш. Я расслабилась. Но маму хватило ненадолго.

– Совсем забыла сказать. На наш адрес опять пришел букет цветов! Я уже звонила в службу доставки, но они уверили, что адрес верный. Тебе не кажется это странным?

– Просто откажись от цветов. Скажи, чтоб не присылали на этот адрес, – раздраженно сказала я, уже зная, кто отправитель.

– Но от кого они? Поначалу я думала, что это Дэйв тебя так радует, но ведь ты уже как неделю переехала, а цветы все присылают. Наш папа умудрился меня приревновать, но я сразу объяснила, что цветы предназначаются тебе. Оливия?