И просто позволил почувствовать то, что имеет право, имеет на кого опереться, и не должна сейчас самой сильной тут быть. Он есть, а она может и выдохнуть… или выплакать то, что явно накопилось, подрывая и душу, и крышу.

Обхватил за плечи крепче, как-то не задумываясь, погрузил пальцы в распущенные локоны, намотав на фаланги аж до легкого натяжения. Надавил на затылок, притиснув ее голову к своей груди. Если своих слез стесняется, пусть так плачет, выпуская, он никому ее не сольет точно.

Фиг знает, сколько они так просидели, не то чтобы Алхимик привык подобным образом время с девушками проводить. По правде сказать, даже немного натужно, лихорадочно пытался придумать тему, на которую ее бы переключить… Только в разуме ни фига, пустота свищет!

И вдруг понял, что ангел подозрительно затихла. Ну, она-то и не шмыгала особо, не всхлипывала там, страдала молча, можно сказать. Но теперь уж совсем как-то обмякла, словно растеклась по нему. И ладошка, которую сжимала, будто саму себя стараясь в кулак собрать, раскрылась, как-то совсем беззащитно и трепетно касаясь его горла в пройме свитера самыми кончиками тонких пальцев. А чувство такое, что этими самыми пальцами Катерина его подцепила под дых, впилась коротко обрезанными ногтями в горло, вот-вот кадык вырвет…

Спит, что ли?

Кранты! Вот это у него вечер, однако. Не оказывался Алхимик в такой ситуации никогда, чтоб баба на нем засыпала, предварительно обильно обрыдав. Хотя… Катерина — не баба, а его личный ангел, ей можно.

Только вот ему теперь что делать? Типа дать ей отоспаться, ведь явно измотана до предела. Или разбудить?..

Но было как-то совсем жалко тревожить это измученное небесное создание. В ее сне очевидней стали тонкие линии у глаз и у губ, видно вечно сжимала, собирая все свои силы, чтобы спасать пациентов. Да и извитые, темные линии вен под глазами проступали, подчеркивая усталость. Как у нее, вообще, хватало сил ходить каждый день в свою больницу, когда так измотана? Неудивительно, что от капли вина вырубило, психика истрепана капитально.

Нет, дать передохнуть — точно лучший выход. Но вот самому… как-то не с руки сидеть, ощущая каждой клеткой теплое девичье тело. Его собственный организм уж очень рьяно на Катерину реагировал, прям излишне, а так как Гриша не планировал вроде ей отдыхать мешать, лучше бы выбраться. Для его же душевного равновесия, да и уменьшения, хоть относительного, этого неконтролируемого давления в паху.

И тут, как издеваясь над ним, ангел чуть повернула голову, так, что ее приоткрытые губы скользнули по ямке в основании шеи, кожу теплым дыханием обдало! Бл***! Григорию в голову никогда не приходило, что его так может чувственным желанием и похотью натуральной припечатать! Реально в диван вдавила дикая потребность ее под себя подмять, присвоить! А женщина при этом просто спит, а не его совратить пытается!..

Надо сваливать. Быстро.

Пользоваться тем, что Катерина сонная и выпившая, он точно не планировал. Но как же сложно было разуму до одуревшего тела достучаться, чтобы медленно и аккуратно переложить ее на диванную подушку и, изогнувшись, что то коромысло, выбраться, с трудом спину распрямив. Замер на мгновение, если честно, и несмотря на этот безумный чувственный коктейль, любуясь тем, как девушка ноги подтянула, беззащитно как-то уткнувшись теперь лицом в диванную подушку.

Черт! Было аж слишком тепло и хорошо за грудиной… подозрительно. И новой волной довольства накрыло, что нашел спустя столько лет. Другой вопрос, что теперь с этим всем делать?