– Уберите его отсюда, – верещит Протасевич. – И больше никогда не пускайте ко мне!

Нас просят удалиться. Молча подчиняюсь, продолжая таращится на исписанные страницы. Я не способен сейчас распознать слова, но я встречаю

фотографии. Наши с женой. Начиная со школьной скамьи. Силой воли захлопываю книгу. Не здесь и не сейчас. Не здесь. Не сейчас. Абесинка. Точно! Оборачиваюсь. Семенит следом, понуро опустив голову. Беру ее за руку. И мы, наконец, покидаем здание.

– Я за руль, – тихо говорит рыжик. – Уверена, ты хочешь спокойно почитать.

Мне кажется, что последние слова ей дались с болью. Но почему? Ревность? Разве она может испытывать ко мне неземные чувства? Да ну. Тогда что за странные эмоции? Согласен, между нами взаимное притяжение, но я не клялся в любви...

Уступаю. Инна занимает водительское кресло. Вбиваю адрес торгового центра недалеко от поселка, где дом Башметовых. И продукты домой купим, и аптеку посетим. Сначала хочу установить круиз-контроль на отметке семьдесят: Абесинка – новичок, два года должна так ездить. Но, чуть подумав, решаю этого не делать по одной простой причине: дорога довольно узкая, и если нас, как улитку, будут все обгонять, то Инна лишь сильнее дергаться начнет. Пусть едет со скоростью потока. Нам добираться примерно два часа.

А у меня есть время подумать. Только в голове пустота. Может, не стоило гнаться за этой самой правдой? Ну, считал я три года свою жену мертвой, так, ведь, существенно ничего не изменилось! Она действительно мертва. Только успела пожить другой жизнью. Зачем, ну зачем я в это полез? Еще и девчонку впутал. Мля.

– Приехали, – вырывает из раздумий грустный голос рыжика.

Осматриваюсь. Я даже заметить не успел, как пролетело время. В голове – все та же звенящая пустота.

– Пойдем, выберем что тебе захочется, – стараюсь придать словам бодрость, и даже выдавливаю улыбку.

– Давай разделимся, – чуть подумав, выдает Инна. – Я пойду в аптеку, а ты купи что-то на свой вкус. Встретимся здесь же, через полчаса, да?

Приплыли. Что на нее нашло?

– Может, мы сходим вместе? Времени еще хватает, – предлагаю я.

– Не стоит, – натянуто улыбается Абесинка и выходит из машины. Ждет, пока выйду я, чтобы поставить на сигнализацию.

Смотри ты, как быстро учится. Вот только настроение мне совсем не нравится. Ладно, разберемся. Сама, так сама. Засекаю полчаса.

Первый раз я так хожу по магазину, тупо скидывая в тележку все подряд. Попутно выбрал милую тряпичную куклу для Галки, робота для Утенка, и игрушечного щенка маламута для Абесинки. Такие сейчас в моде – с огромными глазами. Естественно, набор сладостей, ну и так, всякие мелочи. Уже возле касс глаз цепляется за стойку с цветами. Непроизвольно выбираю букет из кустовых полосатых роз, красно-желтых, которые кажутся рыжими. Итого, я управляюсь за двадцать шесть минут. Иду на парковку. Стучу в окно со стороны водителя. Инна нехотя открывает дверь.

– Мне бы помощь не помешала, – отвечаю на немой вопрос боевой подруги.

Абесинка тяжело выдыхает и выбирается из машины, чтобы открыть мне заднюю пассажирскую дверь. У меня же в руках пакеты. Открывает. Я быстро ставлю в салон покупки и беру с крыши букет. Протягиваю рыжику. Смотрит удивленно.

– Это… мне? – с неподдельным восторгом спрашивает Инна, принимая букет.

– Тебе, – мягко улыбаюсь.

Рука непроизвольно тянется, чтобы заправить непослушную рыжую прядку за ухо.

Абесинка прижимается щекой к моей ладони.

– Спасибо, – шепчет одними губами.

– Это тебе спасибо. За то, что рядом, – тихо отвечаю, оставив легкий поцелуй на макушке. – Поехали за сыном, что ли?

Кивает. Провожаю Инну к пассажирской передней двери. Она не перестает обнимать букет. Помогаю сесть. Сам занимаю место водителя. До Башметовых минут десять езды.

Нас встречают радостные дети, и, довольно измученные, взрослые. Оказывается, новый член семьи – Майло, всего за сутки успел нанести прилично материального ущерба. Погрыз дверной косяк в комнате Гали, прокусил надувной бассейн во дворе, откопал один аэратор, перегрыз ножку у деревянного барного стула… В общем, много разных дел наворотил. Но… Лена ТАКИМИ глазами смотрит на Демона, что он готов простить собаке все. Я бы тоже так хотел. Наверное.

Капитошка, как настоящая мамка, отказалась отпускать нас голодными. И правда, ладно я, привык жрать, когда есть что. Но вот то, что рыжика покормить не подумал – косяк конкретный. Мы еще обсудили планы на Галин День рождения. Ленка затребовала выдать ей помощников: Инну – для себя, и Утенка, чтобы Галку отвлекать. Ну, раз такая пляска, то и я предложил свои услуги по мясу.

Наконец, мы добираемся домой. Сын спит, но придется будить, чтобы ребенок умылся и переоделся ко сну. Ваней решает заняться Абесинка. Здорово, что у них такой коннект.

Я же – подготавливаю нехитрые закуски и подходящие напитки. Даже не успеваю среагировать, как Инна оказывается за моей спиной.

– Что ты делаешь? – раздается звонкий голосок.

– Планирую изучить содержимое одной книжки, – отвечаю, и замечаю, как сразу понуро опускается милое личико. – Подумал, может быть, ты составишь мне компанию? Пожалуйста.

Абесинка сразу же согласно кивает. Вижу, ей тоже очень интересно.

Беру поднос и тащу к дивану в гостиной. Не хочу омрачать спальню воспоминаниями мертвеца.

Инна плюхается первой. А мне приходит в голову безумная идея. Опрокидываю в себя один из бокалов.

– Окажешь мне одну услугу? – спрашиваю, заглядывая в глаза, склонившись над рыжиком. Абесинка прикусывает губу. Думает.

– И что ты хочешь? – осторожно интересуется Инна?

– Почитай мне, – кладу ей на колени дневник Леси. – Я хочу, чтобы ты тоже знала. Знала все, как есть.

И, пока Абесинка начинает крутить в руках цветастую книжку, я принимаю лежачее положение, опустив свою голову на стройные ножки. Уверен – впереди ждет боль. Но теперь я к этому готов.

Все же, теща оказалась права в своих пожеланиях. Я горю в аду. Теперь понимаю, что все действительно из-за меня. Леся любила меня. Сильно. Хотя, это ближе к одержимости. С Довженко поначалу просто работала. Без намеков и прочего. Потом накосячила в документах, и он потерял один груз. Эта дура решила рассчитаться с ним натурой, мол старые дрожжи заиграли… Мужик повелся. Ну еще бы. Только вот, после этого, их встречи стали регулярными. Отсюда и аборты. Не знала, чей ребенок. И в последний раз бы на прерывание пошла, да только не успела – просчиталась по срокам. Естественно – испугалась. Леся пыталась народными методами лишить человечка жизни, но ей не удавалось. Потом она смирилась, надеялась, вдруг – мой. Но во время родов ситуация разрешилась сама собой – ребенок родился мертвым. Жена, недолго думая, подкупила акушерку, чтобы любой другой роженице с мальчиком подменили ребенка. Как ни странно, но нашлась продажная душонка. Леся не знала, чей это сын, но слышала, что одна девушка родила мертвого ребенка и не смогла пережить этого. Еще один грех на душе моей жены. Как ни старалась, но простить себя за чужую смерть и обман меня, она не смогла. Впала в депрессию. Ваню принять, как родного, у нее тоже не вышло. Три года назад Довженко решил расширить свои услуги и поставки, возросло давление на Олесю, поэтому она решила исчезнуть, чтобы не подвергать опасности меня. Та фотография, за которую зацепился Довженко… Леся снимала не Ваню – она наблюдала за мной.

Я слышал, как дрожал голос Инны, пока она мне все зачитывала, предлагала посмотреть фотографии. Я же молча глотал собственные слезы. Лютая ненависть к самому себе разгоралась подобно песчаной буре в пустыне – стремительно и беспощадно.

– Антош, – робкие поглаживания по голове и тихий голос, пытаются прорваться в мое сознание. – Ты не виноват, слышишь.

Я не хочу отвечать. Мне нечего сказать.

– Ты еще ее любишь? – вопрос, что резко выбивает весь воздух из легких.

Подрываюсь с дивана. Опрокидываю в себя очередной стакан. Нависаю над Инной.