Король сидел на троне, рядом с ним — королева, а принцесса примостилась на стуле у зеркала. Принцесса была прелестна, и Софус не мог отвести от нее глаз.

Но та даже не взглянула на него, она все время смотрелась в зеркало. А когда к ней кто-нибудь обращался, то в ответ она говорила: «Угу». Ей дали имя Эмма в честь тетки, которую звали Марен Аманда. Тетка жила в Рио-де-Жанейро и каждую неделю присылала племяннице шоколад и шелковые чулки, пудру и губную помаду.

Софус отвесил собравшимся поклон и начал играть. Он играл так весело, что даже королева рассмеялась, и это был первый случай за последние пятнадцать лет. А король так разошелся, что вскочил с трона и пустился в пляс. Тогда Софус сыграл другую мелодию, и все принялись вздыхать и плакать — такая это была печальная музыка. Принцесса очень удивилась, заметив, что ее зеркало покрылось слезами, — и тут она впервые подняла глаза и взглянула на Софуса.

А тот снова заиграл веселую мелодию. Все вытерли слезы, улыбнулись друг другу и опять подумали, что жить на свете очень приятно.

— А петь ты тоже умеешь? — спросила королева.

— Конечно, — ответил Софус. И тут же запел:

— Какая глупая песня! — воскликнула королева. — Не знаю, известно ли тебе, что меня зовут Каролиной. А мужа моего зовут Расмус. Король Расмус Первый!

— Простите! — сказал Софус. — Я ведь не знал, что короля зовут Расмус.

Немного подумав, Софус объявил, что сейчас он исполнит новую музыкальную пьесу под названием «Каролина». И Софус заиграл: из-под смычка лилась такая прелестная мелодия, что казалось, миллионы душистых розовых лепестков шелковистым покровом ложатся на блестящую поверхность зеркала. Нет, невозможно описать, до чего она была прелестна!

Принцесса вскочила и принялась танцевать, и казалось, в воздухе кружится серебристая чайка, то взмывая ввысь, то паря на распростертых крыльях. Софус с трудом доиграл до конца — так понравился ему танец принцессы.

— Хочешь стать моим женихом? — спросила она, кончив танцевать.

— Да, большое спасибо! — ответил Софус и на глазах у родителей расцеловался с принцессой.

— Постой! — сказал король. — Сначала я должен узнать, есть ли у тебя деньги или какие-нибудь другие богатства. Не каждый может жениться на дочери короля.

— У меня есть огромное поместье, — заявил Софус. — Оно такое большое и приносит столько доходов, что тебе, право, не о чем беспокоиться.

Разумеется, в этом не было ни единого слова правды. Софус сказал так только потому, что ему не хотелось показывать кошелек с золотой монетой.

— Вот как! — с интересом воскликнул король, очень любивший разговоры о сельском хозяйстве. — А сколько же у тебя там коров?

— Я совсем не держу коров, — ответил Софус. — Вместо них я завел молочнодоильные машины. Хозяйство у меня богатое — каждую весну мы собираем до пяти тысяч бочек моченых яблок.

— Каждую весну? — переспросил король. — Неужто твои яблоки созревают весной?

— Конечно, — лихо продолжал Софус. — Мы заметили, что к концу зимы яблоки дороже всего, и поэтому решили собирать их весной.

— А каких коней ты держишь? — допытывался король.

— Морских коньков! — ответил Софус.

— Вот это да! — удивился король.

— Да, есть чем похвастать, — скромно согласился Софус.

— А когда вы убираете хлеб? — не унимался король.

— Обычно мы это делаем после обеда, — отвечал Софус. — Мы складываем его в салфетку и убираем в шкаф, чтобы он не засох.

— Сроду не слыхал такой чепухи! — сказал король.

— А иногда мы прячем хлеб в полотняный мешочек, — добавил Софус.

— А сено? — спросил король. — Как же вы поступаете с сеном?

— По-разному, — отвечал Софус. — Иногда мы варим его, иногда жарим, но, случается, мы упаковываем его в ящики и отправляем в город для продажи.

— Знаешь, что я думаю? — спросил король.

— Нет, не знаю, — сказал Софус.

— Я думаю: нет у тебя никакого поместья и никогда не было, — произнес король.

— Представь себе, и я думаю то же самое! — сказал Софус.

И тогда он нехотя вытащил из кармана кошелек с золотой монетой и показал королю скрипку.

— А не мог бы ты изобрести аппаратик, который сам все время вынимал бы деньги из кошелька? — спросил король. — Сколько времени пропадает зря, когда ты спишь или обедаешь!

— Я поразмыслю над этим, — сказал Софус.

Юну стало противно слушать, как бессовестно врет Софус. Он вышел из дворца и начал прогуливаться по парку. Там было много разных зверей, но парк был какой-то странный, да и сами звери показались ему очень странными. Одним словом, все здесь было не так, как надо. Юн не сразу разобрался, что к чему, но понемногу он все-таки с этим справился.

Пока Юн прогуливался по парку, принцесса подлизывалась к Софусу. Она целовала его, похлопывала по щекам и называла своим милашечкой.

— Дай мне потрогать волшебный кошелек, — просила принцесса, — мне ужасно хочется его потрогать! Ну, пожалуйста, дай мне его в руки на одну минуточку! Я только немножко подержу его и сейчас же отдам тебе.

И Софус дал ей кошелек и в придачу протянул свою скрипку. Принцесса схватила и то и другое, сунула в железный шкаф и захлопнула дверцу. А Софус тем временем лежал на диване, небрежно закинув ногу на ногу, и курил сигару. Глядя в потолок, он раздумывал над тем, что станет делать, когда женится на дочери короля.

— А ну-ка, убирайся отсюда, остолоп! — крикнула принцесса. — Пошел вон!.. И ты тоже убирайся! — добавила она, обращаясь к Юну, который только что вернулся из парка.

От удивления Софус выронил изо рта сигару. Он никак не мог поверить, что их всерьез выгоняют, но в конце концов все же понял, что принцесса не шутит.

— Ваше высочество, — сказал он, — разрешите предложить вам на прощание карамельку.

Софус вежливо поклонился и шаркнул ножкой — прямо как учитель танцев — и протянул принцессе коробочку, которую дал ему Тролль. Принцесса схватила две карамельки и сунула их в рот, даже не поблагодарив, а король и королева тоже взяли себе по конфетке. Тогда Софус с Юном поклонились еще раз и ушли.

Едва они успели выйти из дворца, как услыхали громкие вопли. Принцесса показалась в окне и крикнула, чтобы стража схватила Юна и Софуса. Но мальчикам все же удалось убежать.

На другое утро все газеты напечатали на первой странице важное сообщение: король, королева и принцесса стали носить новые головные уборы. Они завели себе шляпы, похожие на клумбы, поросшие травой и соломой. В газетах были также картинки, изображавшие новые шляпы, а картинки эти были вот какие:

Все знатные дамы и господа сразу же нацепили на себя травяные шляпы, наперебой уверяя друг друга, что новая мода на редкость красива. Говорили даже, будто король, королева и принцесса так полюбили свои новые Шляпы, что вообще никогда их не снимают. Софус и Юн отлично знали, в чем тут дело, но держали язык за зубами.