Но не себя. Десмонд замер перед своим отражением в зеркале. Волосы торчат, щетина… Проклятье, у него же нет бритвы! Бритва, такая простая вещь, но вот ее нет, и что делать? Не ходить же в таком виде, словно он какой-то опустившийся тип. Догадается ли Айрис положить бритву? Она женщина, ей может и в голову не прийти. Он намочил волосы и попытался руками уложить их в некое подобие прически. Без особой надежды еще раз осмотрел шкафчики. Совершенно пусты. Он сполоснул ванну, вытер полотенцем ее края, раковину, затем им же — полы. Как мог ровно застелил постель, собрал с подушки два волоска. Внимательно осмотрел комнату, остался доволен и спустился на первый этаж. Прихожая выглядела куда плачевней — грязь, сосновые иглы, лужицы не высохшей до сих пор воды. У него ушло добрых полчаса на то, чтобы ничего больше не бросалось в глаза и не вызывало вопросов. Грязное полотенце он сложил вчетверо, постелил у двери и поставил сверху сапоги. Он его выбросит, когда будет уходить, вот и все.
Десмонд перегрузил выстиранную одежду из одной машины в другую, наугад выкрутил ручки времени и температуры. Он понятия не имел, какие настройки требуются, но посчитал,что получаса должно быть вполне достаточно. Пока сушильная машина гудела, сотворяя нечто неведомое с его одеждой, Десмонд не знал, чем себя занять.
Внезапно он почувствовал, что голоден. Ничего удивительно, ведь ужинал он вчера около семи вечера. Отчего-то до сих пор он совсем об этом не думал. Конечно, в «Трех соснах» тепло и довольно спокойно…Не настолько, как ему казалось вчера, но все же, все же. Однако еды тут наверняка нет.
Десмонд сходил на кухню, чтобы в этом убедиться. Разумеется, здесь не было ни крошки. Это несколько осложняло дело. Ему хотелось пить, но после этого пришлось бы вытирать стакан и раковину, он решил потерпеть.
Укрывшись за шторой, он занял позицию у того окна, что выходило на подъездную дорожку, отсюда он сразу увидел бы приближение кого-то из Пикеттов. Успеет ли он при необходимости быстро остановить сушильную машину, одеться и скрыться? Не хотелось бы проверять.
Погода, насколько он мог видеть, и не думала налаживаться. Все так же выл ветер, заливал окна дождь, земля перед домом была усеяна сбитыми шишками и мелкими ветками, а к стеклам во многих местах прилипли палые листья и сосновые иглы. Ими же был усеян квадратик опрокинутого приветственного плаката. Десмонд вспомнил вчерашнюю ночь, скрип раскачивающихся сосен, темноту, стыль… Поежился. Ничего не поделать, ему придется снова выйти, оставаться здесь нет смысла, не может же он существовать без еды. Но Айрис приедет сюда… Он договорился с ней на восемь у «Трех сосен». Проклятье, как он не подумал о Пикеттах! Ничего не стоило вчера позвонить им и сообщить об отмене показа! Впрочем, такой звонок выглядел бы подозрительно. Или нет? Он мог узнать об урагане, если бы смотрел новости, и решить отменить встречу, о чем сообщил бы управляющим… Нет-нет, по этому звонку полиция четко определила бы время, когда Десмонд был еще жив, а человек, собирающийся покончить с собой, вряд ли будет предупреждать управляющих об отмене визита. Но, может быть, Пикетты сами догадаются, что в такую погоду ни о каком показе дома не может быть и речи? Позвонят уточнить, кто-то им ответит, что произошла трагедия. А может быть, уже стали известны новости. Ну конечно! Наверняка! Ведь уже половина первого. Как досадно, что здесь нет радио…
Десмонд на всякий случай прошелся по комнатам. Нет, нигде нет. Еще один повод сменить жилище. Определенно, ему нужен другой дом, обжитой. Их тут, в конце концов, десять, нужно просто подумать и выбрать оптимальный вариант.
Воодушевленный новой целью, Десмонд вернулся на свой пост у окна. Итак, какой дом ему выбрать? Нужно определить критерии. Ему нужно что-то неподалеку, чтобы вечером он мог здесь встретить Айрис. Дом не должен быть виден отсюда и с противоположного берега озера, чтобы в нем можно было безбоязненно включать свет. И он должен быть обжитым, а значит, два недавно проданных вряд ли подойдут. Итак, это дом «У ручья». Он несколько заглублен в лес, его не видно с воды и от дороги. Он рекламировался как дом для тех, кто ценит уединение, и его купил какой-то профессор, как же его фамилия… Гришэм. Именно так, мистер Гришем. Однако нужно будет проявить осторожность, у профессора, насколько Десмонд помнил, не было детей, по крайней мере маленьких, а значит, не для их отдыха покупался дом. И потому было возможно, что мистер Гришэм ценил уединение настолько, чтобы жить здесь даже в ноябре. Да, следует быть осторожным.
Десмонд посмотрел на часы — пора! Он вернулся в прачечную и достал вещи. Увы, основная их часть выглядела даже хуже, чем до стирки. Относительно приемлемо постирались только носки и белье, их Десмонд надел сразу же, еще теплыми. Рубашку он пытался разгладить, как мог, но успеха не добился. Брюки отчего-то сделались тесны и коротки. Не настолько, чтобы их невозможно было носить, но вид Десмонд имел теперь самый нелепый, будто он подросток из бедной семьи. Шерстяной жакет приобрел совершенно детский размер, натянуть его не стоило и пытаться. Пиджак тоже выглядел жалко, однако Десмонд решительно надел его и застегнул. Ничего страшного, главное, тепло. Вечером Айрис привезет одежду и документы Флойда, тогда он выбросит эти вещи, вот и все.
Настроение, однако, испортилось. Десмонд не выносил расточительства, тем более когда оно совершалось не случайно, а из-за неверных решений. Здесь, в конце концов, наверняка имеются инструкции к машинам! Они непременно есть. Он просто не дал себе труда даже задуматься об этом, и это очень плохой признак. В его нынешней ситуации нельзя терять голову и действовать бездумно, все нужно планировать и соблюдать план строжайшим образом. Вот и теперь ему нужно оставить эмоции. Все это незначительные, хотя и досадные мелочи, главное же сейчас — уйти из этого дома и найти более подходящее жилище. Десмонд быстро привел прачечную в первозданный вид, вытащил из замка на входе ключ и с испорченными вещами в руках покинул «Три сосны».
========== Часть 4 ==========
Ключа от выбранного дома у Десмонда не было, и он решил, что выбьет заднюю дверь. То, что в доме кто-то жил, рано или поздно все равно обнаружится, так пускай думают, что всему виной какой-нибудь бродяга. Нет, конечно, запасной комплект ключей имелся у Пикеттов, но Десмонд отринул визит за ними обратно в Эшли как категорически невозможный. Туда и обратно по такой погоде? Да он до дома «У ручья» едва дошел! На одном из участков дороги разлилась огромная лужа и обвалилась обочина, ему пришлось обходить это место по лесу и цепляться за ветки, чтобы не соскользнуть в грязь. К тому же он не может просто прийти и велеть дать ему ключ, он же мертв. И отнюдь не силен в шпионских играх, выкрасть ключ незаметно он вряд ли сумеет. Нет-нет, все это ненужный риск, выбить дверь куда проще. Конечно, это скажется на репутации «Элефтерии», они ведь утверждали всегда, что удаленность домов не означает их незащищенность, что совершаются ежедневные обходы территории, а лес вокруг — частные владения и сюда не может прийти любой желающий. Это было лукавством, разумеется, достаточно было знать слабые места. Десмонд их знал. Как бы он мог не знать! Каждый из этих домов — его детище, он все обошел здесь своими ногами, делал наброски, фотографировал. Отец доверил ему, семнадцатилетнему, младшему сыну, возглавить архитектурную часть проекта — немыслимое дело! Никто не верил, что он сможет, мальчишка с самыми азами знаний. Он смог.
Десмонд остановился за стволом крупного дуба, вытер рукавом лицо и посмотрел на дом. Он действительно многого тогда не умел, более опытные архитекторы шли следом, они разрабатывали детальные планы, инженеры продумывали коммуникации, приспосабливая проекты к особенностям местности. Но идеи домов и выбор места для них — это его заслуга. Он не подвел отца.
Дом «У ручья» был небольшим, ровно того размера, который могла принять в себя эта тихая лощина с широким, спокойным ручьем. Она вся заросла молодыми осинами, и если летом их зелень задорно трепетала, а в начале осени сияла золотом, то сейчас она темно-рыжим ковром укрывала землю, а белые стволы казались истертыми ветром костями. Десмонд поежился. В таком окружении и дом теперь казался ему мрачным, но в то же время очень органичным здесь — бурый камень, темное дерево, широкий дощатый настил над ручьем вместо традиционной террасы. Десмонд заставил себя сосредоточиться на частностях. Итак, света в окнах нет, крыльцо чистое, хоть и мокрое, машины не видно, подъездная дорожка не тронута. Он на всякий случай заглянул в окна, увидел полотняные чехлы на мебели и люстрах. Самым надежным свидетельством того, что в доме никого нет, ему показалось состояние кухни, здесь был идеальный порядок.
