Далеко в океане они нашли второй материк, и при помощи магии переместили туда всех пришельцев. Свой континент они оградили завесой, непроницаемой для порталов. Лишь испросив разрешения, по очень важному делу, можно было попасть туда. Так осталось и в наши дни. Сами драконы редкие гости в этих землях. Фактически мы живём в одном мире, никак не соприкасаясь друг с другом.

Иномиряне, оказавшись на новом месте, расселились на материке так же, как это было в их мире. Люди воды на Востоке, люди ветров на Западе, а с Севера на Юг, по центру континента, тянется горная местность, здесь поселились люди земли, или народ Горных Духов, состоящий из двух кланов северного и южного. У каждого народа был свой Храм. Вместилище знаний и памяти, оплот магии Духов-хранителей, источник силы для жрецов. Сан жреца наследственный, он переходит от отца к старшему сыну. Ахор, как вы уже знаете, жрец Южного Храма. А я, по праву рождения, был бы жрецом Северного.

– И вы тоже были бы лысым, скользким и противным? – не сдержалась я и хихикнула.

Вэллир удивлённо на меня посмотрел, потом усмехнулся, и в глазах заплясали бесенята:

– Да кто его знает… Но, надеюсь, волосы сохранить бы удалось. Без них холодно.

Я прыснула от смеха и поджала губы, стараясь вернуться к серьёзному разговору.

– В общем, жизнь людей постепенно пришла в норму. Однако переход в этот мир имел побочный эффект. Стало рождаться очень мало девочек. Люди, которые раньше молились о сыне, о продолжателе рода, поняли, что, собственно, одним сыном род не продолжить. Гаремы, бордели, многожёнство… Всё это затерялось в веках. Но девочек не научились ценить, их стали просто дорого оценивать, чем красивее девушка, тем выше выкуп. Позволить себе невесту теперь могли далеко не все мужчины, – он тяжело вздохнул. – В общем-то, это и сейчас так. Наш мир далеко не рай для женщин. С этой точки зрения, Ахор сказал вам правду. Брак со мной защищает вас от толп одиноких, неудовлетворённых мужчин, мечтающих любой ценой найти жену и продолжить свой род.

Я ошарашенно смотрела на мужчину. Нет, ну ничего себе меня угораздило! Так это мне теперь надо беречь мужа, как зеницу! А то овдовею, и налетят всякие самцы-осеменители, с серьёзными матримониальными планами, по мою несчастную душу, вернее, тушку. И сомневаюсь, что все они будут такими же красивыми и адекватными, как Вэл. Всё-таки мне очень повезло с мужем!

Вот пусть только попробует снова кровь или магию отдавать, или ещё как-то геройствовать! Собственноручно голову оторву! Пусть только попробует меня тут одну бросить!

Наверное, по моему лицу было ясно, что в черепушке кипит работа мысли явно негативной направленности, и Вэл заметно напрягся. Я же, решив, что не время сейчас мужа стращать, взяла себя в руки и спросила:

– Значит, в вашем мире нет счастливых влюблённых? Нет браков по любви? Кто больше заплатил, тому невесту и продали?

– Да. Чаще всего именно так. Но если женщина хочет, она может взять себе второго мужчину. Только тот должен дать выкуп старшему мужу. И, как правило, выкуп этот баснословный!

– А если муж захочет сам продать жену второму? – от отвращения меня аж перекосило.

– Нет, только женщина может это решить. Это единственное, что она может решить сама. И вроде все довольны… Для родителей – возможность заработать на дочери, для девушки – шанс быть с любимым, хоть и младшим мужем, и для народа, чем больше детей, тем больше вероятность выжить. Но в действительности, это очень редко бывает, – он замолчал и устало потёр переносицу. – Я видел ваш мир, могу представить, что вы сейчас думаете… Толпа жестоких дикарей, притесняющих женщин! Увы, оправдаться нам нечем.

– А почему вы не такой? Похоже, вас волнует такая несправедливость… – я пристально смотрела на мужа, силясь понять, откуда в этой клоаке мог появиться нормальный человек.

– Из-за нашего отношения к браку и к женщинам Ароханг сейчас гибнет. Жадность, подлость и жестокость мужчин нашего мира и есть причина всех бед. А ещё… – он замолчал, и лицо его помрачнело, сделалось жёстким.

Ему явно хотелось высказать нечто, причиняющее боль. А меня необъяснимо потянуло к нему! Захотелось прикоснуться, успокоить, поддержать, и сказать, что всё хорошо… Кажется, я стала слишком остро чувствовать его эмоции… Эта мысль озадачила, но я задвинула её подальше, решив обдумать позже.

– А ещё я помню, – наконец продолжил он, – как совет старейшин нашего клана обязал мою мать выйти замуж, хотя после смерти отца прошло меньше года. Родители любили друг друга, что само по себе было чудом… Она ещё не оплакала потерю, но это никого не волновало. Молодая, способная рожать женщина должна быть при муже, и продолжать род… Мама стала женой богатого ювелира, родила ему четверых сыновей, и умерла пятыми родами, вместе с ребёнком. Девочкой. И я был рад, что она отмучилась, а моя сестра не выжила, и не стала источником прибыли для её папаши, – голос Вэла звучал отстранённо и сухо, но я видела, каких страданий стоят ему эти воспоминания.

– А вы жили с ними? – может, лучше было не развивать тему, но мне захотелось узнать о нём как можно больше. Почему-то он уже перестал восприниматься, как чужой человек.

– Нет, – мужчина взял себя в руки и заговорил спокойнее. – Я сын жреца, меня отправили на обучение в Южный Храм, к отцу Ахора. Там мы и росли вместе, мы же почти ровесники.

– А можно спросить, сколько вам лет? Простите за такой вопрос… – я смутилась, но мне это было важно.

Вэл недоумённо на меня воззрился, призадумался и ответил:

– У нас время течёт иначе, и люди живут долго. Наверное, в вашем мире мой возраст соответствовал бы годам тридцати пяти – тридцати семи, по физическому состоянию, я имею в виду, однако мне больше двух сотен лет, – он виновато улыбнулся, увидев, как округлились мои глаза.

А я-то переживала, что старше его! Уф! Отлегло!

– Почему вам было неловко спросить о моём возрасте? Мы женаты, нужно же узнать друг друга. Здесь нечего стесняться.

– Ну, у нас тема возраста не так безобидна, никогда не знаешь, как человек воспримет этот вопрос. Особенно, конечно, это касается женщин, – я тяжело вздохнула и опустила глаза.

"Сейчас он узнает, что ты перестарок!" – внутренний цербер злорадно подкинул гадкую мыслишку и ухмыльнулся. Да что уж теперь, сама разговор завела…

– Значит, мне лучше вас о возрасте не спрашивать? – Вэл насторожился, пытаясь определить мою реакцию. А я поняла, что сижу напряжённая и хмурая, но постаралась ответить равнодушно:

– Скажем так, дома я уже не считалась завидной невестой. Мне тридцать три года. Так что вам не очень повезло, как заметил ваш друг.

Я с вызовом посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть что угодно, только не удивление и … облегчение?

– Мужчины вашего мира слепы и глупы, раз такое случилось. Но я рад, что там у вас не осталось сердечной привязанности, – он улыбнулся, и тихо произнёс: – Это хорошо…

Кажется, хотел добавить что-то ещё, но передумал, оставив меня гадать, что же осталось недосказано.

– А для меня тут время будет идти, как и для вас? – страх пулей врезался в мозг! Что если я моментально, по их меркам, состарюсь, а он будет таким же молодым?

– Да, вы теперь часть нашего мира. Не беспокойтесь. Всё будет хорошо, – он ободряюще улыбнулся, видимо, догадался, чего я всполошилась, ну и ладно.

Я девочка, и беспокоюсь о молодости, что тут такого? Однако быстро поискала, на что бы перевести разговор.

― Вы сказали, что Ароханг гибнет из-за жестокости и жадности мужчин. Я не понимаю…

– Да, собственно, это и есть то, ради чего я вёл свой рассказ, – Вэллир взял короткую паузу, собираясь с мыслями. – Незадолго до моего рождения, в нашем клане был один богатый торговец. Он жил в неприступном замке, высоко в горах, имел всё самое лучшее, и считал, что за деньги может купить всё, что хочет. Привык не знать ни в чём отказа. Однажды, будучи по делам в землях южного клана, он увидел красивую девушку и решил, что хочет её в жёны. Спешно узнал кто она и, невзирая на высокий выкуп, договорился о свадьбе. Уж больно хороша была невеста!