Впервые: Современник. 1865. № 8. С. 504–514. Действие происходит в читальне Английского клуба. Некрасов воспользовался правилами 6 апреля 1865 г., освободившими его журнал от предварительной цензуры, и тотчас же опубликовал в нем острую сатиру на цензора. Вскоре «Современник» получил официальное предостережение: он будет закрыт, если не изменит своего направления. Одним из поводов и стала публикация стихотворения «Газетная», хотя и напечатанного с некоторыми изъятиями. В докладе цензора о 8-й и 9-й книжках журнала за 1865 г. говорилось, что в стихотворении «Газетная» «…изображено в оскорбительном виде существующее и, следовательно, сохраняемое силою закона звание цензора» (Некрасов Н. А. Полн. собр. соч. и писем. Т. 2. Л., 1981. С. 410). В апреле 1866 г. «Современник» был закрыт навсегда. В полном виде «Газетную» удалось опубликовать только в 1873 г., когда вышел сборник «Стихотворений» Некрасова, – потому, быть может, что публикацию стихотворения предваряет ироническое предисловие: «Само собой разумеется, лицо цензора, представленное в этой сатире, – вымышленное и, так сказать, исключительное в ряду тех почтенных личностей, которые, к счастью русской литературы, постоянно составляли большинство в ведомстве, державшем до 1865 года в своих руках судьбы всей русской прессы».
Песни о свободном слове I Рассыльный Люди бегут, суетятся, Мертвых везут на погост… Еду кой с кем повидаться Чрез Николаевский мост. Пот отирая обильный С голого лба, стороной — Вижу – плетется рассыльный, Старец угрюмый, седой. С дедушкой этим, Минаем, Я уж лет тридцать знаком: Оба мы хлеб добываем Литературным трудом. (Молод я прибыл в столицу, Вирши в редакцию свез, — Первую эту страницу Он мне в наборе принес!) Оба судьбой мы похожи, Если пошире глядеть: Век свой мы лезли из кожи, Чтобы в цензуру поспеть; Цензор в спокойствии нашем Равную ролю играл, — Раньше, бывало, мы ляжем, Если статью подписал; Если ж сказал: «запрещаю!» Вновь я садился писать, Вновь приходилось Минаю Бегать к нему, поджидать. Эти волнения были Сходны в итоге вполне: Ноги ему подкосили, Нервы расстроили мне. Кто поплатился дороже, Время уж скоро решит, Впрочем, я вдвое моложе. Он уж непрочен на вид, Длинный и тощий, как остов, Но стариковски пригож… — Эй! на Васильевский остров К цензору, что ли, идешь? — «Баста ходить по цензуре! Ослобонилась печать, Авторы наши в натуре Стали статейки пущать [108]. К ним да к редактору ныне Только и носим статьи… Словно повысились в чине, Ожили детки мои! Каждый теперича кроток, Ну да и нам-то расчет: На восемь гривен подметок Меньше износится в год!..» II Наборщики Чей это гимн суровый Доносит к нам зефир? То армии свинцовой Смиренный командир — Наборщик распевает У пыльного станка, Меж тем как набирает Проворная рука: – Рабочему порядок В труде всего важней, И лишний рубль не сладок, Когда не спишь ночей! Работы доотвалу, Хоть не ходи домой. Еще несут… ой, ой! Тетрадь толстенька в стане, В неделю не набрать. Но не гордись заране, Премудрая тетрадь! Не похудей в цензуре! Ужо мы наберем, Оттиснем в корректуре И к цензору пошлем. Вот он тебя читает, Надев свои очки; Отечески марает — Словечко, полстроки! Но недостало силы. Вдруг руки разошлись, И красные чернилы Потоком полились. Живого нет местечка! И только на строке Торчит кой-где словечко, Как муха в молоке. Угрюмый и сердитый Редактор этот сброд, Как армии разбитой Остатки, подберет; На ниточку нанижет, Кой-как сплотит опять И нам приказ напишет: «Исправив, вновь послать». Набор мы рассыпаем Зачеркнутых столбцов И литеры бросаем, Как в ямы мертвецов, По кассам! Вновь в порядке Лежат одна к одной. Потерян ключ к загадке, Что выражал их строй! Так остается тайной, Каков и где тот плод, Который вихрь случайный С деревьев в бурю рвет. (Что, какова заметка? Недурен оборот? Случается нередко У нас лихой народ. Наборщики бывают Философы порой: Не всё же набирают Они сумбур пустой. Встречаются статейки, Встречаются умы — Полезные идейки Усваиваем мы…) Уж в новой корректуре Статья невелика, Глядишь – опять в цензуре Погладят ей бока. Вот, наконец, и сверстка! Но что с тобой, тетрадь? Ты менее наперстка Являешься в печать! А то еще бывает, Сам автор прибежит, Посмотрит, повздыхает Да всю и порешит! Нам все равны статейки, Печатай, разбирай, — Три четверти копейки За строчку нам отдай! Но не равны заботы. Чтоб время наверстать, Мы слепнем от работы… Хотите ли писать? Мы вам дадим сюжеты: Войдите-ка в полночь В наборную газеты — Кромешный ад точь-в-точь! Наборщик безответный Красив, как трубочист… Кто выдумал газетный Бесчеловечный лист? Хоть целый свет обрыщешь, И в самых рудниках Тошней труда не сыщешь — Мы вечно на ногах; От частой недосыпки, От пыли, от свинца Мы все здоровьем хлипки, Все зелены с лица; В работе беспорядок Нам сокращает век. И лишний рубль несладок, Как болен человек… Но вот свобода слова Негаданно пришла, Не так уж бестолково, Авось, пойдут дела! Хор Поклон тебе, свобода! Тра-ла, ла-ла, ла-ла! С рабочего народа Ты тяготу сняла!.. вернутьсяНамек на то, что журнал стал печатать «статейки в натуре», то есть без предварительной цензуры. вернутьсяТетрадь оригиналу – рукопись, по которой производится набор. |
