Морриган и Винн готовили на костре. Стэн чистил свой меч. Лелиана в стороне поигрывала пальцами по струнам лютни и напевала себе под нос какую-то умиротворяющую мелодию. Она всегда была рада вспомнить былое ремесло менестреля.

— Я видела, как ты сражаешься кинжалами, — вдруг сказала ей тихо Элисса. — Можешь потренироваться со мной? Я немного умею с двумя.

— Конечно! — монахиня отложила лютню. — Ты, вроде, с Алистером обычно тренируешься, но я тоже не против.

— Стиль боя друг друга мы уже изучили. Мне нужно больше тренироваться с другими.

Лелиана не уступала Элиссе ни в ловкости, ни в скорости. Кусланд изначально не недооценивала её, так как уже повидала силу рук, способных натянуть длинный лук и пробить стрелой доспехи врага, но сила не была преимуществом Лелианы. Она привыкла вертеться вокруг противника, отвлекая его и заставляя самого открыть брешь в обороне. Отвлекающие манёвры, обманные выпады, быстрая смена позиции, заход со спины, с фланга и очень редко фронтальный удар. Таков был ближний бой Лелианы. Элисса могла противостоять ему лишь с мечом и щитом, но использовать вместо щита кинжал до сих пор, несмотря на тренировки в прошлом, было для неё непривычным.

— Всё-таки это немного не твой стиль боя, — заметила Лелиана, кажется, даже не устав. — Но видно, что с основами ты знакома. У начинающих кинжалы вечно отлетают в разные стороны.

— Меня учили разным техникам на случай, если при мне не всегда будет щит и меч. Но я всё же предпочитаю их. Щит защищает и скрывает мои движения.

— Он не нужен, если ты сама умеешь их скрывать. Напротив, показными движениями можно ввести противника в заблуждение и атаковать там, где он не ожидает.

— Я так не умею, — заметила Элисса.

— Нет, ты можешь, но в определённые моменты. Ты используешь эти приёмы как вспомогательный арсенал, у меня же он основной.

— Да, мне было очень трудно тебя прочитать.

— Не только тебе. Потому я и преуспела в этом деле, — подмигнула на прощание монахиня и направилась обратно к костру.

Элисса внимательно смотрела ей вслед, но потом вдруг спросила:

— В чём разница между менестрелем и бардом?

Лелиана замерла на полпути, а затем обернулась. Кусланд спокойно ждала ответа.

— Некоторые не видят отличий, но в Орлее это важно, — легкомысленно пожала плечами Лелиана. — Барды — это менестрели, но не только. Также шпионы, наёмные убийцы, воры и манипуляторы. Орлейская знать часто пользуется их услугами, когда ведёт Игру.

— Я смутно слышала про Игру, но что именно она собой представляет? Расскажи, пожалуйста.

— В Орлее между аристократами сильное соперничество. Они борются за влияние, земли и покровительство императрицы. Но открыто они это делать не могут, потому как неприлично. Так что на людях они улыбаются и притворяются добродетельными, а втайне плетут заговоры, чтобы уничтожить друг друга. Эта Игра совершенно бессмысленна для всех, кроме самих игроков. Почему ты вдруг спросила?

Лелиана внимательно всмотрелась в реакцию Элиссы, но Кусланд выражала лишь спокойный интерес. Она вгляделась в темноту леса, словно прямо там читала строки.

— «Бард должен знать историю, так он не повторит ошибок прошлого. Он рассказывает истории, но никогда не является их частью. Он смотрит, но остаётся выше того, что видит. Он вселяет страсти в других и управляет собственной», — процитировала Элисса, а после снова повернулась к Лелиане и на её манер беспечно пожала плечами. — Просто вспомнилось. Доводилось читать.

— А ты не думаешь, что это может быть свершившимся историческим фактом, не имеющим отношения к сегодняшним реалиям? — замысловато произнесла Лелиана, прищурив глаз.

— Я не знала, вот и спросила.

— А, ясно. Но ты права, об орлесианских бардах ходит много цветистых историй, даже в самом Орлее, — усмехнулась монахиня. — Могу понять, почему тебе стало интересно. Я пойду.

Лелиана ушла к костру и снова взяла в руки лютню. Элисса проводила подругу долгим взглядом. Позже тоже вернулась к остальным, села на порог дома и разложила на коленях карту.

— Завтра нужно выйти раньше. Мы отошли назад ради ночлега здесь, — сказал Стэн и посмотрел на Элиссу, кажется, в отряде уже некоторое время шло обсуждение.

Кусланд подобрала щепку и бросила её в огонь.

— Наверное, нет, Стэн, — отозвалась она. — Напротив, скорее всего, задержимся. Мне нужно время, чтобы понять направление. Может быть, снова сверюсь с записями. Какие-то южные места там всё же упоминаются.

— Какие ещё записи? Мы разве не архидемона ищем? Для того и спустились на юг! — в замешательстве воскликнул кунари.

Элисса подняла на него взгляд.

— Нет. Не для того, — спокойно заметила она.

Стэн шумно поднялся с места и навис над Элиссой, его терпение натянулось до предела и грозило лопнуть.

— Тогда скажи мне, чем мы занимались с самого Денерима? Куда мы вообще идём?!

Элисса прямо ответила на его взгляд.

— Я хотел предложить вам одно направление, — сказал банн Теган. — Вы слышали об Урне Священного Праха?

— Урна, содержащая прах пророчицы Андрасте. К чему вы об этом спросили?

— Дело в том, что Священный Прах обладает целительными свойствами. Именно за этой реликвией Изольда послала столько рыцарей в надежде на исцеление Эамона.

— Но это же легенда, — удивился Алистер. — Никто никогда не находил Урну.

— У нас есть основания полагать, что это не просто легенда, — ответил Теган.

— Эамон давал деньги на исследования одному церковному учёному в Денериме — брату Дженитиви, — сказала вошедшая Изольда. — Он изучал руны на скале рождения Андрасте. В последнем отчёте несколько месяцев назад он написал, что, возможно, знает, где покоится Урна. Это здесь, в Ферелдене. Дженитиви написал, что хочет кое-что проверить… вот только с тех пор от него нет вестей.

— Рыцари, что ходили за ним, возвращались ни с чем, а многие и до сих пор не вернулись, и связи с ними нет, — продолжил Теган. — Или они что-то нашли и решили закончить дело, прежде чем вернуться, или…

— Их уже нет в живых, — закончил Алистер.

— Вы хотите, чтобы мы гонялись за легендой, но ведь Мор всё ближе, — пробормотала Элисса, идея казалась ей сомнительной.

— Вы не можете сейчас воспользоваться договорами Серых Стражей и призвать другие народы, поэтому стоит пока заняться армией Ферелдена. А её не собрать без Эамона. Он нужен вам, — убеждал Теган. — Я останусь здесь приводить в порядок дела и собирать доступные мне войска. Логэйн, без сомнения, будет недоволен, что ему не удалось вывести Редклиф из игры. Вы тем временем можете пойти в Денерим и посетить дом Дженитиви. Вдруг что-то стало известно, или же он вернулся. А может быть, опасности, с которыми не справились рыцари поодиночке, будут под силу вашему отряду. Не знаю. Если же в Денериме никаких зацепок нет… что ж, действуйте на своё усмотрение. Мы продолжим попытки исцелить Эамона магией. Быть может, когда демон сгинул, это поможет, но надежда невелика. В любом случае, знайте, что здесь вы всегда желанные гости.

В Денериме зацепка была. Они пробыли в столице некоторое время. Пока остальной отряд выполнял работу для сержанта городской стражи, которому требовались хорошо обученные воины, Элисса посетила дом Дженитиви. Несколько раз она никого не застала, а может, ей просто не захотели открыть, и когда она, наконец, довольно настойчиво постучала, дверь приоткрылась, и из-за неё высунулось лицо юноши.

Он представился как Вейлон, помощник брата Дженитиви в исследованиях, вот только, как и все, давно уже не видел своего учителя. Юноша был вежлив, осторожен, говорил неуверенно и не хотел пускать гостью дальше передней. Однако о поисках Урны он знал поразительно мало.

— Разве вы не сказали, что помогали ему в исследованиях? — спросила Элисса.

— Да, я приносил книги, какие он просил, кое-что читал и записывал, но ничего конкретного он мне не сказал.

— Даже то, куда собирается?

— Да нет же, не сказал! — вдруг вышел из себя Вейлон, Элисса сморгнула, и юноша поспешил извиниться. — Извините. Просто до вас ещё столько рыцарей об этом спрашивало, и эти поиски… я знал, что ничего хорошего из них не выйдет. Раз из-за них пропадают люди, может, это знак, что Урну искать не стоит?