Коридор неожиданно кончился, и Стражи упёрлись в тупик. По коже пробежал холодок. Пока не было погони, можно вернуться. Элисса умыла ладонями лицо и заставила себя успокоиться. Она хотела войти в помещение с приоткрытой дверью, но и оно не было пустым.

— Проклятая картошка! Говорил же, надо было сразу в погреб убирать. Теперь нас наказали, — послышалось из-за двери. Судя по наваленным бочкам, ящикам и тюкам, здесь мог быть склад, а двое солдат возились с мокрыми тряпками и швабрами.

— Мой лучше, чтобы командир «мог с пола есть, если пожелает», — солдат недовольно поморщился и плюхнул тряпку в ведро, разбрызгав мыльную пену по полу.

— Нам уже скоро в дозор. Если не закончим с мытьём, ух, командир нам устроит… Как думаешь, нам доведётся сражаться с порождениями тьмы? — задумчиво спросил его товарищ, словно речь шла не о чудовищах, а охоте на нагов.

— Порождениями тьмы? Хочешь сказать, ты не в той армии, которая стережёт кладовую? Я потрясён!

Элисса тихо убрала ладонь с дверной ручки. Многие из здешних солдат просто выполняли свой долг на службе. Разразись в крепости битва, их кровь пришлось бы пролить первой, но они ни в чём не виноваты. Сейчас им всем следовало быть на одной стороне против порождений тьмы, но что происходит в этой стране? Серые Стражи спасаются от палачей. Солдаты несут службу и охраняют узников, справедливо осуждённых или нет, потому что таков приказ их властителей. И это не кончится, пока не будет решён вопрос с монархом Ферелдена.

— Нас не должны здесь раскрыть. Ни за что, — прошептала еле слышно Элисса.

Она устала. Ей хотелось остановиться, выдохнуть, умыть прохладной водой лицо, найти любую опору и отдохнуть, но нельзя. Сосредоточенный разум отчаянно балансировал на краю пропасти. Если он сорвётся, то шансы на спасение рассыплются в прах. А потому с каждым шагом приходилось уговаривать себя не сдаваться.

— Эй, вы двое!

Чужой голос прозвучал в ушах громом. Стук сердца отпечатывался в груди. От высоких потолков закружилась голова. Колени дрогнули. Алистер, казалось, был готов кинуться в битву, но им не выбраться отсюда самим, а потому Элисса, изо всех сил изображая спокойствие, обернулась на позвавшего их.

*

День у сержанта Килоуна не задался с самого утра. Два разбойных нападения в примыкающих к Торговому кварталу переулках, три кражи, жалобы трёх заведений на беженцев, дебош, одно убийство. А после обеда его ещё вызвали в форт к командиру и отчитали, нет, не за то, что в районе творится бардак, а за то, что Килоун слишком громко орал на своих стражников, когда они резались в кости. А всё почему? Потому что в стражи к нему отправляют сплошь незаконнорожденных сынков лорда такого и лорда сякого, дабы те не мешались под ногами, не претендовали на наследство и сидели в тёплом месте с хорошим жалованием!

Килоун устало сжал переносицу и просил Андрасте, чтобы этот день скорее закончился. Он надеялся, что после смерти Хоу всё начнёт медленно меняться и приходить в норму, потому как в кавардак городскую стражу во многом превратил именно эрл. По крайней мере, Килоун надеялся, что ему позволят выставить из стражи всех бандитов, которых сюда привёл Хоу, едва того назначили эрлом Денерима. Тех людей даже стражниками назвать нельзя — пользовались властью, издевались над невинными, сами устраивали беспорядки. Да где это видано?

Килоун ненавидел беспорядки, но дураком не был. Он — лишь мелкая сошка с малой толикой власти в Торговом квартале и защищал его в меру своих сил и возможностей. Например, урезал жалование, положенное бездельникам просто за то, что они носят мундир городской стражи, и нанимал на эти деньги тех, кто действительно помогал ему наводить порядок в городе.

Килоун с самого начала, ещё после Остагара, сообразил, куда дует ветер. Странные слухи, подозрительные заявления регента, назначение на высший пост того, кто устроил беззаконную резню, поведение его людей, гражданская война баннов — и всё это, когда порождения тьмы ходят по землям как саранча. Когда Килоуну передали нарисованные портреты разыскиваемых Серых Стражей, чтобы он показал «предателей» солдатам в казармах, сержант без зазрения совести бросил портреты в топку. Ещё более его совесть не беспокоил найм этих Стражей на кратковременную работу, и Килоун щедро отсыпал им золота за выполнение, пока его горе-стражники заканчивали в это время очередную партию в карты.

С тех пор прошло несколько месяцев, и вот ветер снова переменился. Хоу мёртв. Эрл Эамон хочет свергнуть регента Логэйна на Собрании земель. Но Мор по-прежнему висит над их головами зловещей тенью.

Но что я могу поделать? Килоун потёр вспотевшую на солнце шею. Всё, что он мог, это пытаться навести порядок в том бардаке, в который превратился Денерим и его район. Скорее бы кончился этот день…

— Сержант Килоун, — голос из-за угла отвлёк сержанта от размышлений.

Позади стояла женщина. Несмотря на то, что она носила доспехи городской стражи, Килоун не признал в ней никого из своих людей, пока женщина не вышла из тени и не сняла шлем. Вот теперь не узнать было трудно.

— Чем могу помочь? — дежурно осведомился Килоун.

— Сержант, могу я попросить вас об одолжении? Это не для того, чтобы устроить беспорядки. Напротив — чтобы их избежать.

— И чего вы хотите? — вздохнул Килоун. — Надеюсь, не добавить мне головной боли? Мне на сегодня и так хватит.

— Видите, вон тех солдат? — женщина указала на отряд вооружённых людей в доспехах, которые озирались по сторонам и явно кого-то искали. Они с подозрением посматривали на ворота поместья эрла Эамона Геррина и не собирались оттуда уходить — Не могли бы вы напомнить этим господам об уставе городской стражи и том, что они действительно должны защищать в этом городе. Минуты хватит.

Килоун устало посмотрел сначала на женщину, потом на солдат и снова вздохнул:

— Понял, Страж. Три минуты. Надеюсь, когда-нибудь эта война закончится.

— Мы сделаем всё возможное. Спасибо вам.

*

Чейз лежал в комнате Элиссы, уныло положив голову на меч хозяйки. Никто не смог забрать у него оружие — мабари тут же принимался рычать. Он ничего не ел и не прикоснулся к еде, даже когда кухарка сама принесла ему миску. Только поскуливал.

— Оттого, что ты тут страдаешь, она быстрее не вернётся, — сказала ему Морриган и попыталась дать лакомство, но Чейз не принял и его.

Верного мабари не выпускали за пределы поместья. Держали взаперти и бросали жалостливые взгляды. Почему они не дают Чейзу найти хозяйку, они тоже её предали?

В воздухе повеяло знакомым ароматом — терпким, как роза, щекочущим нос, как язычки близкого костра. Чейз так часто вдыхал этот запах, что запомнил его на всю жизнь и нашёл бы среди тысячи битв.

Мабари вскочил с места и стрелой вылетел в коридор, сминая лапами тонкий ковёр. Ваза полетела с задетого столика. Служанка вскрикнула и уронила стопку простыней, когда нечто большое пронеслось у её ног. Заливистый лай раздался уже в холле, когда Чейз сбегал по лестнице, чтобы прыгнуть в объятия самого важного в своей жизни человека.

— Всё хорошо, Чейз, мы вернулись, — бормотала Элисса, вытирая рукавом следы собачьего языка на щеках, а мабари всё ластился и прыгал, словно не видел хозяйку вечность.

Удача или Создатель и впрямь помог им, но там, в коридоре форта, капитан принял Стражей за новобранцев и отправил их в патруль вместе с остальными. Когда сигнал тревоги огласил Форт Драккон, Стражи уже были за его пределами. Спустя короткое время там поняли, каким образом узники могли сбежать, и направили отряды выслеживать двоих людей в доспехах городских стражников. Безуспешно.

Сейчас всё наконец было позади, и радостный лай скучавшего друга наполнял сердца радостью.

— Ради такой встречи стоило побывать в Форте Драккон, — улыбнулся Алистер.

— Не стоило. Мы чуть не погибли там.

— Это была шу…

— Стукни меня Камень, вернулись!

Огрен шагал навстречу Стражам из примыкавшего коридора и энергично махал рукой, за ним спешил Зевран, и оба выглядели… странно.