— Морриган…

Колдунья начинала терять терпение.

— Флемет мертва. Так к чему эти сомненья? Ты жалеешь, что спасла мне жизнь?

— Нет, — быстро ответила Элисса.

— Так не жалей. Ты подарила мне свободу, и я благодарна за неё, а гримуар поможет защищаться впредь. И тебе больше не придётся заботиться о безопасности моей. Ужели этому ты не рада?

— Рада? — рассеянно повторила Элисса и, покачав головой, ушла к общему костру. Оттуда уже начинало веять запахом горячей пищи и обещанием тепла.

Алистер с сочувствием посмотрел на Элиссу и неприязненно на колдунью. Морриган демонстративно отвернулась, прижала к груди гримуар и поспешила спрятать его, но наткнулась в своей сумке на укутанный маленький свёрток.

Гримуар аккуратно лёг рядом, а место в ладонях заняло прохладное золотое зеркальце.

Утро выдалось холодным и проникало сквозь одеяло под одежду. Морриган не собиралась долго спать. Элисса назначила её стоять на часах до рассвета, но колдунья лишь навела магическую защиту. Близость Диких земель поддерживала магию в амулете против любых врагов.

Колдунья невесело усмехнулась.

Этот амулет дала ей Флемет, когда отправила сопровождать Стражей. Теперь она мертва, а магия до сих пор действует. Это лишний раз подтверждало, что сущность Флемет всё ещё жива и скрыта где-то там, куда не проникнет ничей взгляд.

Морриган не сомневалась в словах Элиссы, та не умеет лгать. Элисса дейсвительно убила Флемет ради Морриган. Чтобы защищить её. Морриган до последнего не была уверена, что Элисса это сделает, потому молчала столько времени и только держалась поближе к Стражам, надеясь, что, если Флемет придёт и нападёт в открытую, Стражи вступят в бой.

Морриган ненавидела эту надежду — хрупкую, зыбкую, непрочную. Морриган никогда не полагалась на надежду. Морриган её презирала. Морриган ненавидела бессилие и ненавидела бояться за свою жизнь.

В конце концов эта ненависть вылилась в отчаянный крик о помощи… и его услышали.

Колдунья расправила плечи и вдохнула полной грудью. Воздух был мерзким на вкус — спёртым, отдающий гнилью и ещё по-зимнему ледяным. И всё же он был свободным.

Морриган шла по тропинке и выискивала в мёртвой земле хоть какое-нибудь знакомое растение. Если бы это не были болота, то почва уже потрескалась бы и высохла, а здесь сгустки скверны не разлетелись чёрной пыльцой, а лежали влажным мхом и плавали в воде маслянистой плёнкой. Морриган пнула кучу острых веток, но обнаруженное бревно давно сгнило и одряхлело. На нём не было ничего.

Хруст веток позади заставил колдунью в момент обернуться. Настороженные, как у дикой кошки, золотые глаза встретились со спокойными голубыми. Не враг стоял за спиной.

Элисса смотрела спокойно, словно ничему не удивлялась, и не показывала ни единой эмоции. Морриган ожидала, что Элисса сделает ей замечание за то, что ушла с поста, и колдунья уже готовилась огрызнуться про амулет, но Элисса спросила тихо:

— Ты уходишь?

Морриган в замешательстве моргнула, но через миг поняла, и приготовленная усмешка так и не сорвалась с губ.

— Остановишь меня? — ответила вопросом Морриган.

— Нет.

Во взгляде Морриган против воли мелькнуло… разочарование?

— Так тебе всё равно, — вздохнула она.

— Нет, конечно, — ответила Элисса. — Я не хочу, чтобы ты уходила… после всего, что мы пережили вместе. Но ведь это не я решаю.

— Верно, не ты. Я наконец-то свободна и вольна идти и делать, что хочу. За это мне нужно благодарить тебя. Спасибо.

— Мы же друзья, — слегка пожала плечами Элисса. Последние события всё ещё тяготили её, взгляд был задумчив, а меж бровей то и дело появлялась складка. И всё же она говорила искренне. Друзья.

— И вот это мне совершенно непонятно, — призналась Морриган, и это далось ей неожиданно легко.

Раньше Морриган бы скорее убила, чем признала свою неправоту или незнание. Это её удивило. Морриган чувствовала, что должна всё прояснить и для Элиссы, и для себя, но вот это оказалось тяжело.

— Забавно. Как-то неловко даже, — выдохнула колдунья и обвела глазами потускневший от Мора лес Коркари.

— Что неловко?

— Мне вспомнилась первая наша встреча в Диких землях. Я тогда была в животном обличье и следила за вами какое-то время. Любопытно было увидеть изумительную женщину, куда более способную, чем её спутники. И всё же я злилась, когда Флемет отправила меня с вами. Я полагала, что ты в лучшем случае прогонишь меня вон, едва мы выйдем из Диких земель.

— Морриган, ты всегда была вольна идти с нами или нас покинуть. Мор — не та задача, навстречу которой бросаешься с радостью. Так что я бы в любом случае не осудила бы… и не осужу.

— Да, я знаю. А ещё мне известно, что у меня плохо получается… дружить. Мягко говоря. Я о дружбе не знала ничего да и вообще считала, что мне это не нужно. Когда же я раскрыла планы Флемет, ты не бросила меня. Каковы бы ни были твои мотивы, ты ввязалась в страшный бой без надежды на награду, — колдунья шумно вздохнула, она старалась тщательно подбирать слова, но делать этого никогда не умела. — Чего я только себе не представляла, когда Флемет отправила меня с тобой, но и помыслить не могла, что ты станешь мне подругой… даже всё равно что сестрой, — Морриган замялась, увидев удивление Элиссы. Казалось, та хотела что-то сказать, но Морриган перебила. — Я хочу, чтобы ты знала кое-что. Может быть, я не всегда была… и буду… достойна твоей дружбы, но я всегда буду её ценить.

Морриган сделала вид, что её крайне интересует след от её сапога на земле. После своих слов она ждала чего угодно, даже того, что Элисса ей не поверит. В конце концов, она решила, что Морриган уходит. Скорее всего, даже по этой причине она попросила её стоять на часах последней, чтобы Морриган могла уйти, как того захочет, без прощаний, но сейчас, когда колдунья подняла взгляд, увидела, что Элисса ей улыбается. Тепло и непринуждённо.

Это отрезвило не хуже ледяной воды. Морриган расправила плечи и снова стала той Морриган, какой её привыкли видеть.

— Пойдём уже обратно. Хватит разговоров. Здесь холодно даже для меня.

— Так ты… не уходишь?

— Разуй глаза! Я без вещей.

— И правда… — Элиса задумчиво склонила голову. — А что ты тут делала?

— Цветок искала.

— Цветок?

— Твой любопытный пёс вполне здесь может вляпаться во что не надо, а мази от скверны осталось всего ничего.

— Так ты для Чейза старалась? Спасибо.

— Считай, что я ничего не говорила…

========== Глава 76. Доля Винн ==========

Солнечный свет щедро орошал золотые поля фригольда Лангвинн. Вся семья работала с самого утра на полях. Крестьянка Энн вместе со старшей дочерью собирала сухую траву, чтобы заготовить на зиму сено. В их сарае был обширный сеновал, который мог вместить столько, что вся скотина в хозяйстве останется сытой, даже если холода затянутся. Возле распахнутых настежь дверей сарая уже образовался солидный стог высушенной травы.

Энн со скрипом забралась по тяжёлой деревянной лестнице на сеновал, чтобы утрамбовать сено и освободить место для нового, но едва она собиралась всадить вилы в плотную колючую кучу, как та зашуршала, а меж солнечных хрустящих соломинок мелькнула серая льняная ткань и тут же замерла.

Энн осторожно перевернула вилы и тупым деревянным концом с опаской поворошила кучу, когда за него вдруг схватилась тоненькая детская рука, а из соломы показалась взъерошенная тёмная головка. Девочка лет восьми подняла чумазое лицо и посмотрела на изумлённую Энн чистыми голубыми глазами.

Крестьянка опустила вилы и добродушно улыбнулась.

— Здравствуй. Откуда ты здесь?

Девочка выпустила из рук деревянный конец и шмыгнула обратно в кучу сена, чтобы опять спрятаться, запоздало подумав, что её заметили. Энн рассмеялась и осторожно приблизилась, словно пыталась приручить дикого зверька.

— Не бойся. Как тебя зовут?

Энн источала такое солнечное радушие, что девочка снова показала лицо, но не ответила, а лишь пожала плечами.